Эволюционер из трущоб. Том 6 - Антон Панарин
Глава 7
— Ты чё, сука? Это моя баба! — выкрикнул крепкий мужик, похожий на гнома, и толкнул собеседника в солнечное сплетение.
— Да ты сам как баба! Визжишь, как потерпевший! — усмехнулся рыжий здоровяк и посмотрел на сельскую красотку, которой чертовски нравилось, что за неё сражаются мужчины.
Обмен колкостями тут же закончился, ведь гном с разбега врезался плечом в живот обидчика и повалил того на пол, попутно перевернув стол. Жалобно звякнув, во все стороны разлетелась посуда, а красавица попятилась назад, не переставая улыбаться. Массивные кулаки гнома пытались попасть по морде рыжего, а тот, улыбаясь, шарил рукой по полу…
Рыжий нащупал бутылку и со всего размаха разбил её о висок противника. Сознание гнома тут же отключилось, он навалился сверху на своего обидчика, и тот никак не мог сбросить с себя коротышку.
— Оксан, ё-моё. Помоги, чё ты лыбишься? — пробасил рыжий.
— Прошу прощения, — сказал я, протискиваясь мимо них, и случайно наступил здоровяку на ногу, но он даже не заметил.
Проскользнув мимо перевёрнутого столика, я подошел к окну и остановился рядом с хмурым блондином. Он медленно жевал рисовую кашу и смотрел в пустоту.
— Я присяду? — спросил я, посмотрев на незнакомца, а вот он меня не удостоил даже взгляда.
— Занято, — буркнул он и продолжил задумчиво поглощать дымящееся варево.
Светлые волосы до плеч, голубые глаза, шрам на переносице, белые полоски рассечений на бровях, пышная борода и усы. От этого странного человека пахло кровью. Понятно, почему «гвардейцы» его сторонятся. Взгляд колючий, морда суровая. С таким лишний раз не захочешь пересекаться.
— Ага. Спасибо, что для меня стул занял, — усмехнулся я и сел напротив незнакомца.
— Малец, ты, похоже, недопонял. Я говорю, занято, — стальным тоном повторил мужик и придавил меня взглядом.
— Ага. Так и запишем. Занято, — сказал я и достал визитницу. — Меня, кстати, зовут Михаил. — Я деловито вытащил белую бумажку и положил её на стол.
Незнакомец посмотрел на меня, как на умалишенного.
— Я тебе ещё раз повторяю… — начал было он, но я поднял указательный палец вверх, призывая к тишине.
Не спеша, на кончик указательного пальца приземлился комарик с раздутым брюшком. Я опустил его на белый лист, и его тут же стошнило кровавой массой, после чего он, зазвенев, улетел прочь.
— П-ха-ха-ха! Это что сейчас было? — заржал от неожиданности незнакомец. — Я в своей жизни много чего видал. Но чтобы комар кровь обратно возвращал? Это как вообще?
— Не обращайте внимания. Я на полставки подрабатываю фельдшером. Вот, вместе с напарником анализы крови собираем, — улыбнулся я и деловито спрятал окровавленную визитку в визитницу.
— Ха-ха-ха! Фельдшер. Ну ты даёшь. — Незнакомец вытер проступившую слезу и спросил. — Сколько тебе лет, малец?
— Пять. Но в душе я уже старик, — схохмил я и откинулся на спинку стула.
— А ты забавный. У меня сын примерно твоего возраста. Такой же карапуз. — Блондин оценивающе посмотрел на меня, а после злобно зыркнул на проходящего мимо гвардейца.
Пришлось мне привлечь его внимание к себе. Я закатал рукав и сказал:
— Может, и карапуз, но вместе с этим я тот ещё головорез.
Услышав это, блондин снова рассмеялся.
— Архаровский? Знаю, уважаю, — одобрительно сказал он. — Ваш барон много сделал для сдерживания аномалии. Жаль, что ему подрезали крылья.
— Да, отец был… — Я замялся, подбирая нужное слово, ведь Константин Игоревич был очень неоднозначным человеком. — Жаль его.
— Помянем, — кивнул блондин и отпил из кружки.
— Можно вопрос? — спросил я и, не дожидаясь ответа, перешел к делу. — Расскажите, чем по жизни занимаетесь?
— Работаю, — хмыкнул блондин и вернулся к еде.
— Вон как. Видать, интересная работа, — улыбнулся я. — Смотрю, пиво у вас успело согреться.
Я прикоснулся указательным пальцем к столешнице, и по ней побежала тонкая полоска инея. Вскарабкалась на бокал и обратила его содержимое в лёд.
— Даже так? — удивился блондин. — Не простой ты паренёк, как я посмотрю.
— Да и вы тоже. Местные жители боятся людей Барса, а люди Барса боятся вас. Вот мне и стало интересно, что в вас такого особенного?
Блондин задержал на мне взгляд, будто прямо сейчас решал, стоит продолжать разговор или нет. Кивнув каким-то своим мыслям, он тоже закатал рукав и показал мне предплечье.
— Знаешь, что это?
На предплечье красовалась татуировка в виде змея, пожирающего собственный хвост.
— Конечно, — ответил я и расплылся в широкой улыбке. — Это уроборос. Видал я такого собственными глазами. Та ещё пакость.
— Уробороса? Живьём? Ха-ха-ха! Нет, малый. Тебе бы книжки писать, а не по кабакам шляться. Фантазия у тебя знатная, конечно. Впрочем, и знаешь ты слишком много для обычного пятилетки. — Блондин схватил меня за руку, и я ощутил, как по его каналам хлынул мощный поток маны.
— Да не перевертыш я и не иллюзия. Всамделишный карапуз! — гордо заявил я.
— Однако… — задумчиво сказал он и отпустил мою руку. — А неплохо вас поднатаскал-то барон перед своей кончиной.
— А с чего вы взяли, что отца уже казнили? — зацепился я за слова незнакомца, ведь он уже дважды похоронил Архарова за этот короткий разговор.
— Если ты пошел против Императора, то ты уже покойник. По-другому не бывает, — пояснил он, взял кружку, чтобы сделать глоток, но вспомнил, что её содержимое обратилось в лёд, и поставил её обратно. — Что до татуировки, то ты правильно сказал название. А суть этого символа заключается в том, что всё берёт начало и конец из одного и того же места.
— Какая-то философская чушь про реинкарнацию? — спросил я со скепсисом в голосе, хотя на собственной шкуре прочувствовал все прелести реинкарнации.
— Не совсем. Я и мои братья пытаемся добраться до центра аномальной зоны. Говорят, что там грань между смертным миром и божественным особенно тонка. И если нам удастся туда попасть то… — При этих словах глаза блондина засветились, как будто он говорил сейчас о невероятно важной для него вещи.
— То вы попросите бога уничтожить аномалию? — закончил
