Ника Батхен - Дары Кандары
Один фантазер всю жизнь мечтал полететь на Луну. В детстве он старательно кушал кашу, делал
зарядку и зачитал до дыр всю фантастику в районной библиотеке. Когда чуть подрос – победил все на свете
олимпиады по астрофизике, астрохимии, астрономии и турнир по астральному каратэ. Наконец, он окончил
школу, побрился, надел костюм, получил паспорт и отправился поступать в космонавты.
Медосмотра он не прошел – помешали близорукость, сутулость и желчный нрав.
Фантазер очень сильно обиделся. Он сперва долго пил и плакал, а потом стал злой и научился на
программиста. Но мечты не оставил. Фантазер каждый ясный вечер наблюдал за красавицей в телескоп,
ежемесячно высылал девять долларов фонду Озеленения Луны, по сети приобрел участок с видом на Море
Бурь, а у соседа-сантехника выменял почти новый скафандр. А еще он откладывал деньги на билет в первый
рейс Туда и Обратно. По прогнозам экскурсия на луну будет стоить в два раза больше тура в Анталию… лет
этак через сто.
Долгими вечерами фантазер сидел за компом, вот как мы с вами, ел чипсы, пил пиво, щелкал
маленькие орешки и уверенным джойстиком уводил свой корабль от разгневанных астероидов. Королева
его мечты тихим светом проницала стекло, озаряя огромную кучу мусора под столом – как и все фантазеры,
наш герой презирал уборку. Время шло. Билеты на первый рейс дешевели, прогнозы опережали мечты.
Фантазер становился больше и шире, компьютер его мощнел на глазах, куча мусора тоже не уменьшалась. А
луне было все равно.
Вот однажды под утро в куче началось шевеление. То ли от лунного зайчика, то ли от грохнутого
винчестера запустилась цепная реакция, цепь не выдержала, в кучу стукнуло током, и там завелся
звездолетик. Весь блестящий от масла, яснофарый и шустрый, на тонких титановых ножках. Фантазер в это
время как раз проснулся и вышел проверить почту.
Звездолетик сказал ему:
– Здрасте! Это я. Собирайся и полетели!
Фантазер сперва сел мимо кресла и долго думал дурное. После собрался с духом и потрогал
звездолетик за теплый и гладкий бок. Да, он пришел. Настоящий и готов путешествовать.
Были долгие сборы – фантазер брился, мылся, читал почту, писал на работу и складывал чемоданчик.
Звездолетик запаковал скафандр, нотебяку, НЗ и случайно наелся чипсов. Наконец все сложили, убрали и
обесточили. Звездолетик приоткрыл дверцу. Фантазер вдруг потупился:
– Мы сейчас полетим?
– Да.
– На Луну?
– Да.
– И вернемся обратно?
– Как только захочешь.
– А о чем я тогда буду мечтать?
Фантазер опустил глаза, проводил звездолетик в прихожую и закрыл за ним большую железную
дверь. А потом в первый раз в жизни добровольно взялся за веник.
На Луну же вместе с маленьким звездолетиком полетел второгодник Вася из квартиры напротив. Но
это совсем другая история…
Злая сказка
На рекламе Великого Казино красовался мальчишка-саксофонист. Он смеялся. Из инструмента текли
монеты, складываясь в название. Такими же желтыми кругляшами был отделан парадный вход. Город Энск
пребывал в жесточайшем недоумении – еще летом на пустыре пасли коз и гоняли мячи. В сентябре
появился забор, засновали грузовики, день и ночь бил поклоны подъемный кран, суетились рабочие –
низкорослые, молчаливые чужаки. А ко дню Революции грандиозный игорный дом был готов. Блеск и тайна
матовых стекол, феерия света на зеркальном фасаде, мраморные ступени, строгий уют внутри. Биллиардные
залы, автоматы, рулетка, карточные столы, фирменные сиденья по форме тела – раз присев, не хотелось
вставать с этих теплых, бархатистых и нежных кресел. Безликая вышколенная охрана, белокурые девицы-
крупье в красной кожаной униформе, официанты внимательные и любезные. Первый день был бесплатным
– всякий житель славного Энска мог прийти попытать удачу. И, наверно, полгорода с чадами и
домочадцами не замедлило полюбопытствовать. Пенсионеры, медсестры, шоферы и продавщицы с опаской
топтались по дивным залам, жадно пили бесплатную кока-колу, крутили ручки у автоматов и пялились на
полуголых крупье. Кто-то ставил монетки в бильярде, кто-то кормил пятаками одноруких бандитов, но как
следует выиграл только старик Субботин – бывший шеф городских новостей. Восемь тысяч зеленых –
немудрено, что беднягу хватил инфаркт у центральной кассы.
После было торжественное открытие – с шампанским, стриптизом и духовым оркестром. Все
иномарки, все парижские платья и пурпурные пиджаки города не замедлили быть на приеме. С
придыханием дамы шептали на ушко друг другу о соблазнительных шалостях и брильянтовых ставках на
гладком сукне. Дальше рядом открылся небольшой, но почтенный публичный дом с вековыми традициями.
У красоток там были книжечки наподобие бальных, по субботам с утра приходил врач, а ввечеру объявляли
ночь любви с правом выбора кавалеров. Дорогие контракты и холостяцкие праздники стало модно отмечать
в новом клубе. И с полуночи до рассвета Великое Казино бурлило, шумело, играло и веселилось.
Безудержно, неугомонно, радостно и бесстыдно. По утрам горожане шептались, мол Иван ИванОвич десять
тысяч со ставки снял, а Ванюха ИвАнов проиграл «Мерседес» и повесился на фонарном столбе у входа. И
пялились вслед игрокам – их легко узнавали по измятой нарядной одежде и темным кругам под сияющими
глазами.
Жители честные, бедные и порядочные возмущались, писали петиции и устраивали пикеты. Пока
однажды к протестантам не вышел хозяин – щуплый, бледный пацан с необычными гибкими пальцами
длинных рук. Он насвистывал простенькую мелодию и вертел в руках проходной билет с золотым обрезом.
И почтенные коммунисты стали прыгать за яркой бумажкой, что собаки за лакомой косточкой. Победителя
– политрука Язькова видели ранним утром – он брел, как пьяный, к своей хрущобе и ругался площадной
бранью. Дойдя до дома, политрук выставил вон жену, дочь, зятя, кота и внука, пинками загнал родню в
дряхлый «Москвич» и на полной скорости выехал в неизвестную сторону – больше об их семействе никто
не слышал.
Шла зима. Заведение процветало. Призывно мерцали огни на фасаде, беспрестанно играла музыка.
Посетители сутками не вставали из-за столов. Проигрывали квартиры, машины, дачи, мужей и жен. Обеднев
– продолжали в кредит. Хозяин давал добро. Он бродил по казино, внимательный, нервный, цепкий. Был
одет словно с чужого плеча, в заношенный сюртучок, серые брючки и стоптанные башмаки – говорили,
хозяин скуп. Гости залов заискивали и робели, когда он проходил мимо, щелкая пальцами в такт
причудливой музыке. Иногда он становился у автомата или рядом с рулеткой и внимательно наблюдал за
игрой. Иногда – очень редко – давал знак и охрана выводила посетителя вон – неважно, выигрывал тот или
нет. Но чаще хозяин кивал благосклонно и продолжал обход. За его спиной с новой силой вскипало веселье.
Гости ели – порой, руками, как дикари, плясали на лестницах и танцполах, совокуплялись в укромных
закутках и местечках. И снова играли, подчиняясь мелодии страсти и бешеного азарта.
Энск поздно начал пугаться. Обыватели свыклись с забавами жирной стаи хозяев города и только
сплетничали почем зря да завидовали черной завистью. Многие втихомолку мечтали накопить денег и
рискнуть половить за хвост золотую рыбу удачу. Ну, подумаешь, дочка Ложкиных подалась в проститутки –
так шалавой была, вся в маму. Ну, мальчишка Шевякин ограбил родную бабушку и кубышку ее на кон
бросил – так ведь выиграл, гляньте, какой разряженный. И когда Федор А., весь в бинтах, извиваясь, словно
червяк, из больницы через пол-Энска полз к Великому Казино, люди думали – прихоть, придурь. Тем же
вечером из уст в уста разошелся слух – рыжий бандит недавно разбился в джипе. Двое суток над ним
колдовала бригада врачей, по кускам собирали. А он, чуть в себя пришел, дал по морде хирургу и, как был,
поспешил играть. Не могу, грит, слышу музыку. Звуки сладкие, липкие, день и ночь они в голове. И пошло...
Игроки оставляли дома и семьи, уходили с работы, бросали службу. Круглые сутки проводили они в
Казино, ставя на карту свои никчемные жизни. Что только не перепробовали безутешные родственники –
запирали в квартирах, вязали по рукам и ногам, поили снотворным, отмаливали в церквах – без толку. Не
уследишь, глядь – бедолага уже в игральне. А входить в Казино, чтобы забрать кого-то, хоть бы мужа, сына
или отца, запрещалось уставом – как в Российской Империи нельзя было уводить пьяницу из государева
