Университет удавов - Елена Викторовна Силкина
Карангук посерьёзнел.
– Верховный жрец в Храме Всех Богов проводит обряд. Для наследников главных нечеловеческих родов этот обряд обязателен, остальным – по их желанию. На запястье появляется вот такая татуировка – у двоих, мужчины и девушки. Эти двое – как правило, одного вида. Не знаю, что произошло сейчас, почему моей истинной оказалась человеческая, а не шеххарская девушка, не нагиня. Поэтому я предполагаю, что произошла какая-то ошибка.
Молодой наг помолчал.
– Метка обязывает как можно быстрее найти свою пару, дарованную магией. Метка не позволяет двоим истинным долго находиться вдали друг от друга, иначе… иначе оба могут умереть. Мы можем умереть, – интонацией подчеркнул он последние слова.
Алиса впилась глазами в лицо Карангука. Он кивнул, совсем по-человечески, в ответ на её безмолвный вопрос.
– Да, к сожалению, это так. Если ты не согласишься пойти со мной в мой мир, я буду вынужден остаться здесь, где-то неподалёку от тебя, если хочу, чтобы мы оба оставались в живых. Ну и, кроме того, тогда мне так и не удастся узнать, что же такое странное произошло с нынешним обрядом.
Алиса поёжилась. То есть, они двое теперь чьей-то волей намертво привязаны друг к другу. Он никогда не сможет вернуться на родину, не сможет жениться. А она никогда не выйдет замуж…
Алиса глубоко вздохнула и решилась.
– Раз ничего другого не остаётся, я согласна уйти с тобой, чтобы разобраться. Кто откроет портал и когда это можно будет сделать?
– Портал открываю я сам, у меня с собой ключ, и сделать это можно прямо здесь и сейчас.
– Хорошо. Только я Вере эсэмэску отправлю, чтобы она пока за моей квартирой присмотрела… – Алиса на миг задержала дыхание – А знаешь, откровенность за откровенность, мне будет жаль, если метка окажется ошибкой. Ты мне понравился.
– Ты мне – тоже, – живо отозвался молодой наг. – Но умеешь ли ты отличать собственные чувства от наведённых меткой?
Алиса испуганно на него посмотрела, Карангук понял и подытожил:
– Значит, не умеешь. Ничего страшного, вместе мы со всем разберёмся.
Вдалеке от поляны зашептались люди.
– В «шишигу» он не влезет, фуру с тягачом сюда подгони.
У Карана слух был нечеловечески острый. Услышав эту реплику, молодой наг насторожился. Но было поздно. Что-то резко укололо его в шею, и, проваливаясь в густую тьму, он успел только услышать отчаянный, далёкий крик. Алиса! Но Каран больше не смог сделать ни единого движения.
Девушка с ужасом увидела, как молодой наг медленно, словно в дурном сне, опрокинулся навзничь на траву. Огромный чешуйчатый хвост расслабился, кольца развернулись, Алиса свалилась в мокрую траву.
Их двоих окружили вооружённые люди.
– Босс, он мою машину побил, девку увёл, меня ушиб, скотина! Босс, можно я его по яйцам пну?
– Где ты там яйца видишь, дурак?
– Ну, он же мужик? Мужик. Таз у него есть? Есть. Значит, и яйца есть. Так можно, я его пну?.. Ай-й-й! Там чешуя как металл! Я ногу ушиб!
Ромка-бандит завопил и запрыгал на одной ноге. Остальные загоготали.
– Голову ты ушиб, а не ногу, причём давно… Поди прочь, идиот, не порти мне товар для зоопарка! Клиент заграничный, привередливый. Если он потребует скидку, я недостачу с тебя стрясу. Понял?
– Забудь пока про зоопарк, Палыч. Сначала я с этим криптидом потолкую, как следует. Сейчас подгонят фуру, погрузим его и отвезём ко мне на фазенду.
– Да как мы его погрузим, такого огромного? Тут лебёдка нужна!
– А за что я вам деньги плачу, бугаям? Погрузите, не обломитесь!
– А девку – мне!
– Ромка, не дури! Обойдёшься. Девку – в расход. Ненужный свидетель.
– Палыч, не дури! В расход всегда успеем! Пока что девка, возможно, пригодится, как переводчик или заложник. Девку – туда же, в фуру.
– Тогда мне – хоть цацку, – пробурчал Ромка-бандит, выждал момент, пока начальство отвлеклось на транспорт, поддел ножом ремешок на шее у бесчувственного нага, сорвал блестящий кулон и сунул к себе в карман.
***
Тягач натужно ревел мотором, развивая немыслимую для него скорость, тащил по загородному шоссе фуру. Её опасно мотало из стороны в сторону.
Внутри металлического фургона Алиса кашляла от рыданий, цеплялась одной рукой за какую-то скобу, а второй рукой отчаянно, изо всех сил, удерживала Карана головой у себя на коленях. Не дай бог, бесчувственный наг ударится виском обо что-нибудь, убьётся же. Огромный тяжеленный хвост бессильно перекатывался от борта к борту, увлекая за собой человеческую часть тела.
– Каран, проснись! Да проснись же! Нас увозят!
Алиса готова была хлестать его по щекам, чтобы он поскорее очнулся, но так и не решилась на это. Да и не удержала бы тогда его голову.
– Куда увозят? – прохрипел Карангук, с трудом разлепляя веки.
– Не знаю. Но ничего хорошего нас там не ждёт.
Особенно тебя, хотелось ей добавить. Достаточно было вспомнить реплики бандитов на поляне – и про зоопарк, и про допрос насчёт портала. Быстрая смерть и то будет лучше. Но Алиса проглотила окончание фразы.
– Эта коробка, конечно, заперта?
Девушка только кивнула. Конечно.
– Погоди, сейчас попробую нас освободить.
Карангук привстал, потряс головой, прогоняя дурман, прополз к дверям в торце фуры, ощупал их, но замка не нашёл.
– Там большой засов снаружи, – сказала Алиса и попыталась не заплакать снова.
Наг потряс двери, засов не сдвинулся с места. Карангук вернулся к Алисе, схватил её в охапку, крепко прижал к себе, оберегая, и принялся с силой бить хвостом в стенки фуры, раскачивая её. Есть надежда, что эта людская коробка опрокинется, её перекосит, и двери удастся открыть.
Фура остановилась, хлопнула дверца другой машины, снаружи заорал грубый голос.
– Эй, там! А ну, не бузи, не то снова усыпим! Опрокинешь фуру – и будешь сидеть взаперти, без еды и воды, пока мы смотаемся за краном и подымем её обратно. Не бузи, лошарик, ничего страшного не грозит ни тебе, ни твоей девке. Приедем на место, побазарим, расскажешь всё, что нам нужно, и мы вас отпустим.
На последнем слове
