Ямской приказ. Том 1. Хаб - Владимир Прягин
— Да ты прямо нигилист, — сказала Кайла насмешливо. — Ниспровергатель основ, диванный философ.
— Не, ну а что?
Нам принесли пиво, и спор прервался. К моему удивлению, вкус был не горьковатый, а терпко-пряный, с неуловимой сладостью, которая проявлялась исподволь, постепенно. А тёмно-янтарный цвет, если присмотреться, приобретал вишнёвый оттенок. Хмель едва ощущался. В общем, нечто среднее между пивом и морсом, как я определил для себя. Странноватое сочетание. У меня на родине такого не делали.
Потягивая напиток, я любовался видом. Дремотная безмятежность была разлита над склоном, морская синь тянулась до горизонта. Где-то в этом районе находился северный мост, но я его не видел. Наверное, он проявлялся только для путешественников, которые подъезжали к нему вплотную.
Из разговора я выключился. Да и вообще почти ни о чём не думал — просто сидел, развалившись в плетёном кресле. После изматывающей сессии в Космограде, после суматошного переезда на остров и форсированных языковых уроков — после всего, короче, мне требовалась такая вот передышка, полуявь-полусон…
В обыденность меня вернул смех за нашим столом. Мои однокашники угорали, глядя в противоположный конец веранды. Я тоже оглянулся через плечо.
Там расположилась ещё одна компания молодёжи, пятеро парней и две девушки. Подошли, очевидно, пару минут назад, пока я глядел на море. Им только что принесли такое же пиво, как и у нас.
На одежде у них были прицеплены одинаковые значки — восьмилучевые звёзды. В первый момент я подумал, что это наши коллеги из ямского приказа. Но, присмотревшись, заметил разницу. На их эмблеме звезда имела круг в центре, где пересекались лучи. Понятно, техобслуживание хаба, путейцы. А может, машинисты и проводницы.
— И чего ржём? — спросил я у однокурсников.
— Да их там от пафоса распирает, — прокомментировал Джино. — Выпускники, видать, экзамены сдали. Не знаю даже, чего они сюда забрели. Так-то их башня в центре, у перекрёстка. И колледж там же.
Ребята с хаба, которых мы обсуждали, сдвинули кружки, гаркнули слитно: «Восемь сомкнём». Я хмыкнул, а наша рыжая похлопала издевательски. Путейцы это заметили, повернулись к нам. Широкоплечий брюнет, похожий на вожака, поинтересовался:
— Завидуете, щеглы?
— Ага, — подтвердила Кайла, — обзавидовались по самое «дальше некуда». Комплекс неполноценности уже заработали на вашем ослепительном фоне.
— Правильно рассуждаешь. А сами-то вы кто будете?
— А сами-то мы будем ямщики, павлинчик. Прикинь?
— Сочувствую, — сказала одна из путейских барышень, фигуристая зеленоглазка. — Как у вас там устроено? «За водярой ездим парой, к туалетам — мы дуплетом». Правда же, рыжик? Весело живёте, чего уж.
— Да мы-то хоть парой, — сказала Кайла, — а вы — купейным вагоном, строго по расписанию, одеялком накрывшись. Мужественные, суровые будни, да.
— Твоё ценное мнение мы услышали, — обронил путейский вожак. — Удачных вам путешествий. Не заплутайте только где-нибудь по дороге.
Он отвернулся, теряя к нам интерес. Но воздух неожиданно вздрогнул, и откуда-то потянуло болотной сыростью, прелью. На языке у меня появилась горечь, как будто пиво стало несвежим.
Что-то подобное испытали и остальные, судя по выражениям лиц. Особенно Джино, выпивший больше всех. Он отодвинул пустую кружку, нахмурился, прислушиваясь к себе, после чего уставился в спину широкоплечему и спросил:
— А кто ты такой, чтобы нам указывать?
«Так, — подумал я, — этому больше не наливать».
Предводитель путейцев вновь посмотрел на нас, в его взгляде было недоумение:
— Не понял?
— Чё тебе непонятно, урод?
Джино приподнялся из-за стола. Ассанта и Сильвана, сидевшие по бокам, схватили его за руки. Напряглись и путейцы. Их предводитель встал и направился в нашу сторону, но я, тоже быстро поднявшись, шагнул навстречу:
— Так, стоп. Вношу предложение — обойдёмся без мордобития в общественном месте. Хозяева заведения нам спасибо не скажут. Если есть вопросы — давай с тобой отойдём вдвоём, разберёмся. Прямо сейчас.
Несколько секунд мы сверлили друг друга взглядами, затем он кивнул. Обернулся к своим, сделал знак рукой — не встревайте. А я тем временем выразительно посмотрел на Ферро — придержи, мол, своего поддатого земляка, если что. Сам Джино сопел сердито, но в драку пока не лез. Девчонки усадили-таки его обратно на стул.
Да и болотная прель успела развеяться, на веранду вернулась свежесть. В общем, можно было рассчитывать, что обойдётся без обострения, пока мы с вожаком-путейцем будем отсутствовать.
Мы с ним вышли на улицу, огляделись. Рядом обнаружился подходящий проулок без посторонних глаз. Я шагнул туда, путеец за мной.
Глава 8
— Ну что, ямщик, — произнёс путеец, — руками будем махать?
— Да так-то особого желания нет, — пожал я плечами, — но если настаиваешь, то завсегда пожалуйста. Пойду навстречу пожеланиям трудящихся масс.
Он хмыкнул:
— Мне, в общем, тоже лениво. День сегодня хороший, портить не хочется. Мы колледж закончили, пришли вот отметить.
— Повод серьёзный, — согласился я, — поздравляю. А у нас курс только начинается. Вникаем, знакомимся — мы же с разных осей.
— Вот, кстати. Впервые твой язык слышу. Ты не с юго-востока?
— Ну да, оттуда.
— Ездил когда-нибудь на поезде с магнитной подвеской? Нам их фотографии показывали на лекциях. И обзорный фильм про ваш транспорт.
— Ездил, конечно. Между Москвой и Ленинградом есть ветка, это два города-миллионника. Народ шастает по делам.
— И я прокатился бы, если честно.
— Так в чём проблема? — спросил я. — Проход к нам уже открыт, если видишь мост. Валюту в банке меняют, я проверял. Вот возьми и съезди, раз интересно.
— Да, есть такая мысль. Но это попозже, а со следующей недели у меня стажировка на обычном маршруте, помощником машиниста.
— Тоже нормально. Но если будут вопросы насчёт нашего берега, обращайся. Сейчас я в кампусе, возле ямщицкой башни. Меня Тимофей зовут.
— Я Арриго.
Мы пожали друг другу руки. Недалеко от нас тем временем тренькнул мелодичный звонок — в проулок, где мы стояли, свернула велосипедистка в форме подсказчицы. Она ехала не с той стороны, откуда подошли мы, а с противоположной. И направлялась, видимо, как раз к ресторанчику.
Остановившись около нас, она спросила:
— Всё хорошо?
