Отдельный 31-й пехотный - Виталий Абанов
Вывод следующий — придется остаться и найти полковника и барышню Лан, тем более что Лин без нее скучает. Эх… до чего проблематично.
— Поезд отправится через полчаса. — говорит мне подошедший неприметный из СИБ: — к сожалению в составе не так уж и много боевых магов, а те, что были — пострадали и в откате. Ситуация не позволяет объявить мобилизацию и призвать их на службу, так что мы ограничены в ресурсах. Лучше всего было бы последовать вместе с поездом… но тогда я не выполню приказ. Да и ты… ты тоже свою полковницу не оставишь, ведь так? Так что собираем вещи и выходим. Полчаса на все. Нас всего… ты, твоя Мастер Парных Секир и я. Несколько слуг возьмем.
— Погоди. — говорю я: — а эта, которая с одним глазом? Медуза Горгона? Она ж тоже из СИБ, значит что-то да умеет. Кроме того, чует мое сердце что ее умения сейчас нам ой как понадобятся… или ее тоже похитили?
— Не мог бы ты не называть меня так? — морщится неприметный: — нам еще работать вместе.
— Как? Медузой? Погоди… ты — это она? Но… — я протягиваю руку, чтобы потрогать неприметного за щеку, но тот делает шаг назад. Жест рукой и лицо неприметного — растворяется, оставляя на своем месте Ирину Васильевну Горгону, агента СИБ с черной повязкой на одном глазу.
— Классный трюк — говорю я: — а то я никак твое лицо запомнить не мог. Или лицо твоей маски? И… я так понимаю, что нет никаких четверых сотрудников СИБ, а? Есть только ты.
— Информация засекречена — буркает Ирина, поправляя повязку на глазу: — но к твоему сведению сотрудников службы прибыло достаточно для выполнения всех необходимых задач.
— Ну да. То-то же вы руки не пожимаете… да и не носите в руках ничего. Из кабинета, когда выходили — один все нес, никто ему не помог… плохо, когда твои копии — иллюзорные, а? Все самой таскать приходится. — прищуриваюсь я.
— Гвардии лейтенант Уваров — отступает еще на шаг назад Ирина Медуза: — сотрудничать со следствием в твоих интересах. А уж сейчас и вовсе. У нас не так много времени, хунхузы с похищенных женщин кожу сдирают на барабаны. И обесчещивают. Собирай вещи.
— Во-первых, если бы сдирали, то и отношение к ним у местных совсем другое было бы — отвечаю я: — слышали мы такие сказки. А во-вторых, нельзя нам сейчас с поезда сходить. Мы все вместе поедем до следующего поселка на ветке. Там уже и сойдем. Искать в тайге бесполезно, надо начинать с поселения. Что там следующее? Уездный центр?
— Уездный Центр. Чеховское. Но там нет хунхузов. Там ярмарка.
— Вот тем более. Ярмарка. — киваю я: — ярмарка — это самое то. Там мы все и разузнаем. Хорошо, что ты со мной, легче все пройдет. Быстрее. Пойду, Пахома кликну, чтобы вещи собрал. И с мастерицей Лин поговорю.
— Ярмарка. При чем тут ярмарка? Я следопыта нашла в телячьем вагоне, не местный, тунгус, но лучше, чем ничего — невпопад отвечает мне Ирина: — на ярмарку-то зачем? Пряников расписных захотелось, да на девок нарядных посмотреть?
— Ну… и это тоже. — не отрицаю я: — пока у тебя жену похитили — всегда надо иметь в голове запасной вариант. А вдруг ей там понравится? Так что и себе надо кого-нибудь присмотреть…
—… дурацкая шуточка. — делает заключение Ирина: — вот найдем полковника — я ей все расскажу.
— О… я и не сомневался. Доносы — это у СИБ в крови. Правда может так статься, что полковника то найдем… а тебя — потеряем… тайга же.
— Твои попытки запугать меня — смешны и нелепы — отвечает мне она, но делает еще полшага назад: — и у тебя нет времени. Ты совсем не беспокоишься?
— Если бы беспокойство помогало в данном случае — я бы очень беспокоился — отвечаю ей я: — пойдем, Медуза Горгона, поезд скоро тронется, вещи собрать надо. Впереди — ярмарка! Надо бы кофе прикупить, а то тут только «Рыбов и Ко» на паях… вот как кофе может запаковывать человек с фамилией Рыбов?
Глава 9
Глава 9
— Подходи, налетай! Есть горячий каравай! С пылу, с жару, полно у нас товару! — надрывался розовощекий молодец в овечьем тулупе, размахивая руками и всячески расхваливая свой товар — лежащие на прилавке поддоны с хлебом, тульскими пряниками и леденцами. У прилавка толпилась ребятня, кто-то совал в руку торговца мелкие монетки, кто-то пытался снизить цену, качая головой и утверждая, что «а хлеб-то вчерашний!».
Я взял булочку с завитыми разрезами наверху и какой-то калач. Не то, чтобы хотелось покушать, аппетита еще не нагулял, однако «будучи в Риме — поступай как римлянин».
— Сколько с меня? — спросил я у розовощекого и тот мгновенно окинул меня взглядом, оценивая.
— Пол-осьмушки да алтын, не серчайте, господин! — тут же откликается продавец: — булки свежие, да румяные, ржаные да овсяные. Кушайте, и радуйтесь, да на вкус не жалуйтесь!
— Эка ты ловко к словам рифму подбираешь, братец! — замечаю я и розовощекий молодец в тулупе — подбоченивается, принимая от меня монетки.
— Да как тут не подобрать рифму, ежели лучшие булки на ярмарке — отвечает он, уже не в стихотворной форме: — у нас и леденцы есть, для ваших красоток! От наших леденцов красота ваших дам расцветет как папоротник на Ивана Купала. Берите, вот тут и петушки и медведи и змей басурманский, Лунгом, называемый и даже сам генерал-губернатор!
— Лунгом называемый? Так это, братец по-ханьски дракон так называется… Лун.
— А и то верно! Берите Луна на палочке, цвета золотистого да янтарного, можете откушать ворога коварного! Откусите ему хвост или голову — одолейте Паучиху и ее сон-траву!
— Да ты никак про нашего Лунга говоришь? Откуда знаешь про Паучиху и сон ею насылаемый? — вылезает сбоку Ирина Васильевна.
— Да как не знать, ежели ты не знать. — пожимает плечами торговец: — вот купите леденец, барышня, для зубов очень полезно. И своему кавалеру потом сладкие уста сможете сделать. Получше чем шпанская мушка, уста сахарные на молодцов действуют. Берите, не пожалеете!
— Тск! — цыкает Ирина Васильевна, видно, что к такому вот обращению она не привыкла и только то, что мы тут «под прикрытием» действуем, мешает ей влепить говорливому торговцу оплеуху и подавить всей мощью и авторитетом Службы Имперской Безопасности.
Однако мне удалось убедить ее в том, что размахивать значком с глазом Гора в треугольнике, или просто расхаживать по ярмарке в черной форме СИБ — не расположит местных к нам и отпугнет всех, кто мог бы что-то сказать. Потому мы тут не в военной форме, а по-гражданке. Более того, я и сам одет в потёртый овечий тулуп, на ногах все еще хромовые сапоги, но да это ладно, многие тут в сапогах ходят, сапоги военного образца от обычных не так уж и сильно отличатся. Тулуп да шапка мехом наружу — и выгляжу я теперь как средней руки купец, который на ярмарку затесался, или там старатель, у которого сезон выдался удачным и он теперь ищет куда бы денежку свою деть да развлечься… вона и девку с собой притащил.
Ирина Васильевна в гражданской одежде была бы похожа на ощипанную курицу, да еще и эта ее повязка через глаз — запоминающаяся деталь. Однако она у нас управляет иллюзиями и потому за моим плечом была не агент СИБ с черной повязкой на лице, а молодая, деревенская девушка, эдакая сельская Дульсинея — ладная, крепкая да румяная. Ничем особым в то же время не выделяющаяся — вот взгляд кинешь, вроде есть молодая да ладная девушка, взгляд отведешь и не вспомнишь. Умеют в СИБ такие вот вещи делать.
Кроме Ирины Васильевны Горгоны (нет. я не перестану ее так называть), с нами отправилась барышня Лин из рода Цин, Мастер Парных Секир «Запад-Восток». Она своему имиджу «паренька из местных» не изменила, она в местной толпе совсем как своя — в меховом дэгэле, украшенных меховых гутэлах и меховой же шапочке. Секирки ее были спрятаны где-то за пазухой, грудь из-под одежды не выделялась, глаза она черным не подводила, так что «паренек из местных» вышел что надо. Разве что слишком
