Александр Иванин - Живые в эпоху мёртвых. Дилогия

Глава 17 Побег подопытных

Болезненное состояние утащило в мучительный бред. Смуглянка потерял границу, разделяющую реальности и галлюцинации. Он орал и просил о помощи своего ротного старшину, который стоял возле параши и задумчиво крутил вентиль крана. Только после того как окончательно сорвал голос, Николай вспомнил, что старшина глупо погиб – замерз пьяным в сугробе в новогоднюю ночь. Перед глазами ходили люди живые и мёртвые, он слышал голоса и песни. Он уже был не в камере, а несся под вой сирены в составе пожарного расчета, разглядывая бегущие мимо окна пожарной машины дома и любопытные рожи беспечных зевак. Невероятно маленький и тяжелый шлем сдавливал голову чугунными тисками, а впускной клапан маски работал на столько безобразно, что он уже задыхался от нехватки дыхательной смеси. Только зачем он одел маску в машине? Николай опять вернулся в решетчатую камеру, где по потолку ползали гигантские тараканы, а их в свою очередь жрали красные змеи. Одна такая змея обвила его тело поперек и сдавила могучими кольцами, от чего трещали кости и лопались жилы. Усилием воли Смуглянка заставил себя сползти на пол. Так стало немного легче – пол был холодный. Бетонная плоскость забирала в себя лишний жар, и на какое-то время становилось даже легче. Дикая жажда превратила язык в наждачную бумагу, которая обдирала горло и скребла по зубам. Николай пополз в сторону «параши». Он старательно фокусировал сознание на образе хромированного барашка смесителя, который нужно было покрутить. Попытка удалась не сразу. Сначала Николай даже перепугался, что движется не в том направлении. У него уже не было сил на то, чтобы развернуться и ползти в обратную сторону. Бетонный пол неожиданно стал надежным помощником. Он удерживал Николая на своей поверхности, спасая от бешеной круговерти окружающего пространства. Холод бетона боролся с внутренним огнем человеческого тела и пояснял сознание. Наконец руки ухватились за гладкую поверхность эмалированного чугуна. Смуглянка никогда так не радовался «параше». В порыве восторга от достигнутого успеха он сумел приподняться и дотянуться до заветного крана. Скрюченные пальцы отчаянно скребанули по блестящим наплывам барашка вентиля. Его болезненное состояние, обозленное допущенной оплошностью, кинуло тело Николая обратно вниз. Но враг допустил роковую оплошность и не успел ее исправить. Ледяная вода полилась на макушку и за шиворот. Смуглянка не мог поднять голову, он принялся слизывать драгоценную влагу с белой поверхности унитаза. Ему так хотелось жить. Свирепая жажда отступила. Вода холодила раскаленное тело. Но самое главное, что у него стало проясняться сознание. Мучительные образы сразу стали блеклым и бесцветным. Болезнь медленно отползала. Когда Смуглянка смог усесться под струей ледяной воды, он понял, что победил. Николай злорадно подумал, что пусть экспериментаторы хреновы выкусят черта лысого. Они им не по зубам. Его соседям было также плохо, как и ему, некоторое время тому назад. Святоша трясся мелкой дрожью и громко стонал. Вампир подвывал как от сильной зубной боли. Он, лежа на полу, выкручивался всем телом, как будто у него и живот болит. Дверь в комнату распахнулась. Смуглянка узнал надзирательницу. Вместе с ней вошли два помощника. Первым навестили святошу. Его подняли на руки, содрали одежду и всего обмыли под душем. А затем привязали широкими ремнями с шконке. Надзирательница ловко поставила ему капельницу, после чего аккуратно напоила его из пластмассового судка. С вампиром возились подольше. Тот пытался зацепить санитаров своими когтищами. Но с ним справились быстро. Его спеленали в подобие смирительной рубашки, а потом повторили тоже самое, что сделали и со святошей. Надзирательница вошла в его камеру первой. Смуглянка, опираясь спиной на стену и помогая себе руками, поднялся на ноги. – Иди сюда, сука. Я тебе особую благодарность выражу, – заплетающимся языком проговорил он. В качестве ответа ему прилетел пинок под дых от одного из спутников надзирательницы. Смуглянка повалился на бетонный пол. Его освободили от одежды. Причем ее не сняли, а разрезали ножами. Николая уложили на нары и привязали широкими ремнями. Запихивая ему иглу капельницы в вену, некрасивая женщина сказала: – Не переживайте пожалуйста пациент. Вам скоро станет легче. Все будет хорошо. Она погладила его теплой мягкой ладонью по лбу и щеке. Неожиданная ласка казалась такой неуместной после пережитого. Наверное, также гладят забавного поросеночка, прежде чем прирезать для подачи к рождественскому столу. После того, как их оставили в одиночестве, стало действительно легче. Боль начала стихать, жар слабел, а бреда больше не было. Тело наполнилось усталостью, как будто он вагоны с углем разгружал. Облегчение радовало. Мутная пелена сползала с глаз. Смуглянка даже постарался разглядеть, как чувствуют себя соседи. Святоша лежал неподвижно ничком и даже не стонал. Если он подохнет, то будет совсем нехорошо. Если у него проявятся такие же способности как у вампира, убившего Лену, то дела Николая плохи. Он даже сопротивляться не сможет, привязанный ремнями к нарам. Приходи дорогой друг – мертвый святоша и кушай меня на здоровье. Возникшая в голове нелепая ассоциация с японским экзотическим банкетом, когда суши едят прямо с тела обнаженной женщины его развеселила. Вампир все время ерзал, наверное, выбраться пытался. Николай слышал, как тот грязно ругается и несет всякую ахинею в виде речитативов. Наверное, это у сатанистов такие молитвы или как это они называют. Иногда носферату говорил на незнакомом гортанном языке с резкими лающими обрывами слов и горловым шипением. Все равно как Гебельс с трибуны – ничего непонятно, но очень впечатляюще. Николай изучал немецкий язык в школе, но к языку Гете и Канта эта словестная блевотина не имело никакого отношения. Боль утихла и Смуглянка начал потихоньку двигаться на сколько это ему позволяла привязь. Если разогнать кровоток, то восстановление пойдет быстрее. Смуглянка прикинул, что еще пару таких экспериментов и ему грозит стойкая инвалидность. Внезапно с улицы донеслись какой-то грохот. Это было странно потому, что материал, которым заделали окна, глушил большинство звуков. Звон стекла и треск прекратили сатанинские камлания вампира. Осколки стекла и кусков фанеры полетели внутрь камеры. Смуглянка сразу ощутил свою беззащитность – инстинкт самосохранения заставлял его лезть под нары, но ремни не пускали. В противоположную от окна стену ударили пули, выбив осколки штукатурки и красного кирпича. – Ёпть! – заорал Николай. – Война! Млять!!! Сквозь выбитый оконный проем доносились звуки стрельбы, взрывов и крики людей. Вампир на своей койке резко дернулся, потом выгнулся натужной дугой. Один из ремней поддался и слетел с крепления. Носферату торопливо принялся отстегивать себя от шконки. Скрипела кожа и звякали металлические пряжки. Вампир освободился. Он подскочил со своего места как ужаленный и принялся дергать прутья. Выбрав наиболее подходящий, по его мнению, он принялся его разгибать. Промчавшись минуты три, он расширил расстояние между прутьями, но недостаточно. Он чуть не застрял в узком проходе. Ему пришлось снова дергаться и пытаться отгибать прутья. Но все-таки он смог. Широко разевая клыкастую пасть и задыхаясь, он выпал с дугой стороны. Передохнув пару минут, он приступил к высвобождению Николая. С клеткой Николая у него получилось быстрее. Прут оторвался у самого основания, а вампир его с легкостью загнул. Стрые когти располосовали брезентовые полоски, которыми Николая привязали к койке. Смуглянка выбрался из своей камеры. Святоша был по-прежнему слаб и не смог им помочь. Но вдвоем разгибать прутья было легче. Зато благолепный Давид задал самый дурацкий, но правильный вопрос, начисто уничтожив значимость успехов по высвобождению: – А как мы дверь в коридор откроем. Она железная и толстая. Я специально смотрел. Николай переглянулся с вампирской мордой. Придурок был прав. Голыми руками ее не возьмёшь, даже с силищей вампира. – А ты не переживай, святой отец. Мы тебя не просто так вытаскиваем. Ты у нас вместо тарана будешь, – ободрил его носферату. – Я помолюсь о ниспослании высвобождении, – парировал святоша. Николай было похвалил Давида за юмор, но святоша сел ровно, молитвенно сложил руки перед грудью и закрыл глаза. Его губы безмолвно задвигались в беззвучной молитве. Теперь Николай подумал, что зря они освободили проход для этого идиота. Он все равно свихнулся. Но, тем не менее, дверь в комнату распахнулась! Смуглянка повернулся и остолбенел. В комнату вошла некрасивая надсмотрщица. Только выглядела она совсем по-другому. Поверх медицинской курточки на ней был одет черный милицейский бронежилет. На голове был шлем, напоминающий мотоциклетный с прозрачной маской во все лицо, но из под шлема на плечи спускался черный эластичный протектор, защищающий шею. В одной руке она держала сразу небольшой пластмассовый саквояж и пятилитровую пестиковую канистру. Женщина вошла стремительно. При её появлении на всю компанию привычно накопила оторопь. К том уже вид у женщины был не совсем обычный. Она ничего не сказала на то, что они уже выбрались из клеток. Безликая сунула в руки Николая новенький автомат калашникова, а в руки вампира белую пятилитровую канистры с узким горлом. – Пей, это кровь обезьянья. Она ближе всего к человеческой, – коротко сказала она. Затем она обратилась к Николаю: – У двери с автоматом стань, если кто появится, то сразу убивай. Она слишком демонстративно повернулась к нему спиной и стала отпирать замок на немного покорёженной постояльцами двери клетки. Смуглянка смотрел на неё сзади, разглядывая болтающийся на спине автоматический дробовик, бронежилет и наполненную вперёд голову в полицейской каске. Протектор шлема задрался, оголив шею, с выбившимися из под каски, светло русыми волосами. Сколько раз он мечтал об этом моменте, когда сможет скрутить эту шею или вогнать неё заточку. А сейчас у него в руках был автомат с полным магазином. Стоило только упереть под шлем ствол автомата и нажать спуск для того, чтобы поквитаться с надзирательницей за все и за всех. Но он так и не сделал этого. Ноги сами его понесли к двери, руки проверили автомат, переключив на огонь одиночными, и достали патрон в патронник. Надзирательница, зайдя в клетку святоши, прижала ему руку коленом и вкатила в вену аж три укола подряд. Кровосос это же время пил из канистры, присосавшись к ней как пиявка. Удушливый запах крови наполнил всю комнату. За окном трещали выстрелы, доносились шум и крики. Похоже, что на этих извергов кто-то напал. Смуглянка краем глаза увидел, как надзирательница подходит к нему сбоку. В руках она уже держала три одноразовых шприца, заполненных жидкостями разного цвета. – Будем знакомы. Меня Людмила зовут, – сказала она так запросто, как будто они были коллеги, и теперь им предстояло работать вместе в одном офисе. Смуглянка очень удивила, но не то, что её зовут обычным человеческим именем, а то, что она так запросто с ним разговаривает и даже улыбнулась в конце. Он впервые увидел в ней человека. – Мне нужно тебе синдром снять. Дай руку, пожалуйста, – продолжала она. Из клетки вышел Давид-Арсений. Причём вид у него был вполне бодрый. Тот прикрывал голое тело мятой простыней и потирал на руке место уколов. Смуглянка протянул женщине руку. Она сделал ему три укола в вену, не меняя иглу, а просто переставляя в неё уже заправленные шприцы. Уколы были болезненные, но облегчение наступило практически сразу. – Ну что ребятушки? Пора спасаться. – Я – Сережа, – неожиданно представился носферату с перепачканной кровью мордой. – Спасибо, мне действительно легче стало Только вид у него теперь был не гордый и не надменный и даже не страшный. Если не знать что у него за потеки на морде, то казалось что он тайком залез в холодильник и в спешке нажрался малинового варенья или томатного сока. Вид у носферату был пришибленно-виноватый и несколько комичный. – Ну, вот и познакомились, ребятушки, – сказала надзирательница. – На объекте код красный. Срочная эвакуация. Я думаю, что всем тут конец пришёл. Если хотите жить, то слушайте меня. Вместе спасаться будем. Сейчас по одному выходим, поворачиваем направо и, что есть силы, бежим до конца коридора, забегаем в дверь и дожидается остальных. Понято? Кто из вас умеет с дробовиком обращаться? Женщина посмотрела на вампира и святошу, те двое смущенно переглядывались. Людмила перекинула из-за спины дробовик. – Так, понятно. Значит, ты, Николай, бежишь первым, из автомата нас всех прикрывать будешь. Стрелять в любого кто появится. Я пойду последняя. Вперёд ребятушки. – Бежать только по моей команде, – рявкнул Смуглянка. Еще не хватало, чтобы сатанист и святоша кинулись сразу за ним. Он толкнул дверь и сразу ушёл из дверного проёма. После этого пригнувшись на уровень ниже пояса, выглянул в коридор. Там было пусто, только звуки стрельбы и крики были слышны отчётливее. Где-то наверху грохнул взрыв. Смуглянка рванулся в указанном направлении. Добежав до конца коридора он развернулся в сторону коридора и упал на колено, взяв на прицел все видимое пространство. Там никого не было. Надзирательница держала на прицеле распахнутую дверь в противоположном конце коридора. Она стояла правильно и вела себя грамотно. Николай толкнул дверь за спиной, она оказалась открытой. Подождав какие-то мгновения, просушиваясь к звукам за дверью, он заскочил внутрь и ушёл в сторону, чтобы не маячить на свету. Здесь было тихо и темно. Смуглянка выставил ствол автомата в коридор и махнул рукой. Женщина хлопнула по голой спине святошу. Не смотря на худобу и перенесённой болезненное состояние, Давид бежал до двери быстро и энергично, шлепая босыми стопами по бетонному полу. Следом побежал вампир. Когда и он заскочил в дверь. Сразу побежала надзирательница. По лестнице уже слышался топот ног. В дальнем конце коридора показался тёмный силуэт, но женщина уже успела заскочить к ним, и Смуглянка захлопнул металлическую дверь. Перемотав дверные ручки поясом от своего белого халата, Людмила включила фонарик. Свет был слабый, но этого хватало. Блеклый свет выхватывал из темноты обшарпанные стены и лестницу. Типовые бетонные лестничные марши уходили вверх. На лестничной клетке было заметно свежее, чем в подвале. Крепкий сквозняк нес прохладный уличный воздух откуда-то сверху. В дверь ударили со стороны коридора. – Сейчас очень быстро за мной, – испуганным голосом зашептала Людмила. Ей легко было говорить, женщина была одетой, обутой и ещё в защитном шлеме и бронежилете. Все трое мужчин были не просто без обуви. Они были совершенно голые. Шлепая по бетонным замусоренным ступеням и стараясь не повредить ноги, трое раздетых мужчин шли гуськом за надзирательницей. На первом этаже они прошли мимо старой рассохшейся двери на улицу, а потом поднялись ещё не четыре пролета выше. С каждого этажа на лестничные площадки выходили двери. Вместо окон на лестничной клетке в проёмах стояли решётки типа жалюзи. Это была эвакуационная лестница на случай пожара. Между вторым и третьим этажом женщина сказала: – Ребята, ломайте решетку. С решеткой справились быстро. Не смотря, на свой капитальный вид, она крепилась к простенкам на обычных гвоздях, которые были вбиты в рассохшиеся деревянные пробки. Можно было удивляться тому, как эти железяки сами не выпали до этого времени. С наружной стороны вплотную к стене примыкал гараж или сарай с металлической кровлей. До самой крышей было метра два. Первым спрыгнул вампир. Оказывается, что они прекрасно видел в темноте. Следом спрыгнул святоша, болезненно ойкнув, отбив ноги о металлическую кровлю. Николай все понял. Женщина в нерешительности мялась возле открытого проема, сдерживаемая страхом перед высотой. – Давай помогу, – предложил спасительнице Николай. Он подхватил её под локти и поставил на подоконник. Он почувствовал, как женщина напряглась всем телом. Николай перехватил её за руки и стал медленно опускать вниз. Носферату быстро подхватил её на руки. Все это время они оставались без прикрытия, потому что оба человека с оружием были заняты. Женщина спускаясь выронила фонарь и он звучно прокатившись по наклонной кровле рухнул вниз. Это был неприятный сюрприз. Следом за надзирательницей спрыгнул Николай, но вместо жёсткого приземления его ждали ловкие крепкие объятия носферату. Вампир подхватил его на руки еще на лету и бережно поставил на крышу. Смуглянка невольно оценил сколько силы в этом существе. – Сейчас. Быстро. Нужно оторвать вот этот лист, – надзирательница указывала стволом ружья на пару волнистых листов металла, темнеющих на старой кровле из гладкой оцинковки. Отдиранием предсказуемо занялся вампир Сергей. Загнутые когти подхватили край и отогнули лист вверх. Затем Вампир принялся за работу уже серьёзно и со скрежетом вырвал сначала первый, а потом и второй лист. Листы прикрывали большую дыру в обрешетке крыши. Акробатикой заниматься не пришлось. Прямо к стропиле была приставлена деревянная прочная лестница по которой можно было спуститься. Надзирательница опять замерла на само краю, она жуть как боялась спускаться вниз. Мужчины её спустили сами практически на руках. – Епть! Гараж, – поставил их в известность носферату. Внизу было темно, хоть глаз выколи. Пришлось ему поверить на слово. Но вампир сразу смог подтвердить свои слова. Он включил фару небольшого скутера, укромно припрятанного за лестницей. Сейчас компания была внутри большого сарая из кирпича, а судя по многочисленным следам переделок и стойкому запаху навоза, это был раньше вовсе не гараж, а конюшня или свинарник, но теперь внутри кирпичного здания с недавно установленными воротами стояли пикап, старенькая буханка, монструозного вида непонятное сооружение на колёсах, а также маленькая “Ока”, которая сюда вообще неизвестно как попала. Женщина сразу направилась к колесному монстру. – Ребятушки, кто умеет водить грузовик? – Я поведу, – ответил Николай. – Я дорогу покажу. Убираться отсюда нужно, как можно быстрее. Под кошмарной внешностью металлического динозавра прятался старенький трудяга ГАЗ-53. В свое время отец Николая работал водителем как раз на такой машине, разводил баллоны со сжиженным газом по частному сектору. Сейчас сама кабина и будка за ней были обвешены металлическим листами со следами газовой резки и сварки. Толстые в сантиметр толщиной листы были где-то приварены, а в большей части просто привинчены на болтах и саморезах к машине. Листы были навешаны на будку с боков, двери, крылья и бампер машины. Сверху никакой защиты не было. Лобовое стекло защитили решеткой из ребристой ржавой арматуры. Делали эту машину апокалипсиса в большой спешке. Сюрпризом было то, что сзади дверей не было. Задняя часть будки закрывалась вполне современного вида решеткой, которая спускалась на роликах сверху, перекрывая доступ в будку. Добротная конструкция решетки промышленного производства совершенно не вписывалась общую концепцию дизайна грузовика. От чего он казался особенно уродливым. Будка изнутри была обварена толстой и частой металлической решеткой из арматуры. Аккумулятора в машине был разряжен, и грузовик пришлось заводить с помощью рукоятки. Здесь опять помогла силища носферату. Он ничуть не уступал стартеру, вращая рукоять с бешенной скоростью. Холодный двигатель долго чихал и отфыркивался, даже выстрелил пару раз, но все равно сдался на милость победителей. Машина завелась и недовольно взревела, а потом перешла на рокочущее ворчание. Под потолок поплыли густые облачка белесого дыма, отдающего вонью невыгоревшего бензина. Святоша тем времена появился возле машины с какими-то старыми и грязными шмотками. Николай даже не стал спрашивать где он их нашел. Наверное, в этой самой одежде творцы этого металлического монстра создавали своё детище. Нашлась и эти обувь, такая же старая, вонючая и грязная. Смуглянка разжился потресканными резиновыми сапогами, а святоша нашёл старые кроссовки. Обувь не смогли подобрать только для носферату. Мутировавший человек отпустил на ногах когти даже больше чем на руках, и поэтому он остался босиком. Компания очень быстро переоделась. Машина к этому времени почти прогрелась, и мотор стал работать намного тише и ритмичнее. Николай сел за руль, надзирательница села рядом с ним и вооружились автоматом. Вампир и святоша расположились в будке. Наложив небольшую баррикаду из старых покрышек, чтобы под пули не попасть. Им дали багор, два лома и пожарный топорик с красного дощатого щита на стене гаража. Ещё им оставили помповый дробовик. Николай объяснил обои интеллектуалам как пользоваться оружием, но на то, что они смогут сделать это правильно, он не насчитывал. Ружье им было нужно больше для психологического эффекта и собственной уверенности. Хлипкие ворота вынесли громоздким отбойником, навешенном на морду машины. За воротами творилось что-то ужасное. Повсюду гремели выстрелы, громадным кастором полыхало большое здание. В здании, из которого они выбрались, тоже начался пожар. По территории носились какие-то мелкие быстрые твари. Такие быстрые, что их даже разглядеть не представлялось возможным. Повсюду валялись мёртвые. Мелкие твари рвали их на куски. Прямо на глазах две мелкие твари нагнали полного человека выпрыгнувшего из окна, и растерзали его за считанные минуты. Николай втопил газ в пол и с прогазовкой переключал передачи, разгоняя машину. Перегруженный грузовик набирал скорость медленно. “Газончик” и без всех этих доспехов не отличался прытью и маневренностью, а с таким бронированным пригрузом он вообще больше напоминал по динамике беременную корову. На борта машины несколько раз напрыгивали твари. Эти мелкие отвратительные монстры были везде. Один из уродцев запрыгнул на капот, но о тут же получил очереди из автомата. Николай на ходу сбил человека. Тот выскочил совсем неожиданно, он даже махал руками, наверное пытался их остановить, но Смуглянка не моргнув глазом переехал его. Он даже хруст костей не услышал. Машина лишь слегка подпрыгнула, переезжая его тело, словно на кочку наехали. Людмила их очень торопила, она так волновалась, что перешла на крики и мат. Фары светило тускло и Николай несколько раз чуть не угробил машину. В последний момент, тормозя или огибая новое приветствие. Они даже чуть с моста в речку не упали. Колёса очень плохо слушались неимоверно тяжёлого руля. Мостик был узенький и они по нему проехали практически впритык к краям, сломав красивые перила. Мост трещал под весом машины, но стоически выдержал издевательство. Проломившись через кустарник и молоденькие елочки, они становились возле симпатичного бревенчатого домика. Фары выхватывали из наплывающих утренних сумерек открытую беседку и большие качели между высокими стройными соснами. Людмила хотела было сразу выскочить. Но Смуглянка удержал её силой и отобрал автомат. Он осторожно приоткрыл дверь и, стараясь не шуметь, выглянул наружу. Интуиция молчала. Инстинкта самосохранения был настороже, но не говорил о неминуемой опасности. Людмилу Смуглянка вытащил за шиворот из кабины и поставил на землю. Её глаза были полны слёз! Николай удивился второй раз за эту ночь. Она действительно была человеком. Женщина не говоря ни слова, кинулась к двери домика. Смуглянка стал осторожно обходить территорию, готовясь в любой момент кинуться на землю или выпустить очередь. Загремела металлическая решетка. На землю спрыгнул носферату с ломом в руках или лапах. – Иди посмотри, кого мы поймали, – обратился он к Смуглянке. Николай обошел машину и увидел, что на решётке висит уродливая тварь, размером с собаку. Из спины твари торчат лом, от чего создавалось впечатление, что тварь приколота к решётке, закрывающей будку, как жук из энтомологической коллекции. Поимо упокоенного трупа неизвестной твари в решетке торчали остатки разных конечностей. Тяжело конечно ребятам пришлось. Кусты на противоположном берегу речушки или канала подозрительно вздрогнули, зашумев голыми ветками. Носферату опустил решетку вниз. Тут без слов было понятно, что нужно бежать отсюда прямо сейчас. Пара мерзких тварей появилась практически сразу. Николай выстрелил в ближайшего уродца из автомата, но промахнулся. Носферату размашистым движением отбил первую тварь ударом лома, примерно также как бейсболист отбивают мяч. Смуглянка заорал этой дуре, чтобы она поторапливалась. Сделал он это зря потому, что звук привлекал тварей. Хопнула дверь и в утреннем полумраке раздался женский голос: – Мальчики, мы уже все. Людмила тащила за руку девочку лет двенадцати в зимнем пуховике. Девочка была полная и прижимала к животу рукой что-то светлое. Носферату вышел навстречу приближающимся тварями. Их ещё не было видно, но топот от множества маленьких лап был уже слышен, и кусты теперь затряслись от целой волны мелких морфов. Николай чуть ли не забросил женщину и девочку в кабину. Там места больше не осталось и он вопросительного посмотрел в спину вампиру. Тот не оглядываясь, махнул рукой. Смуглянка громко хлопнул дверью. Он сразу почувствовал облегчение. В следующее мгновение они оказались внутри хоровода мерзких кровожадных выродков. Внезапно на капот с грохотом приземлились ноги в серых рабочих брюках. Это вампир Серёжа запрыгнул на капот, а потом, топнув по кабине автомобиля, поднялся на крышу будки. В следующую секунду машину атаковали беснующиеся твари. Забухали по машине удары поганых тел. По обшивке заскрежетали когти и коготки. Николай начал разгонять тяжёлую машину. «Газончик» валко раскачивался, трясся и никак не хотел набирать скорость на неровной поверхности. Людмила уже не говорила, а кричала Николаю куда ему ехать. Они прокатились через спортивную площадку с натянуто волейбольной сеткой и снесли одну из стоек с баскетбольным кольцом. Продравшись сквозь очередные заросли стриженного кустарника, по широкой посыпанной гравием пешеходной дорожке они выехали к заершённым маскировочной сетью воротам. Поросшая молодыми лиственными деревцами асфальтовая площадка перед воротами говорила о том, что здесь уже давно никто не проезжал. – Тарань! – закричала надзирательница. Николай выдернул шляпку подсоса, дал полный газ и, рискуя залить свечи бензином, погнал машину на ворота. Оставалось надеяться, что вампир на крыше будки сообразит лечь на живот и крепче держаться. А может он уже и слетел за землю. Удар в ворота заметно тряхнул машину. Женщина и девочка вскрикнули, а Смуглянка зашипел от боли, ударившись грудью о руль. Створки распахнуло со страшным скрипом и отбросило в стороны. «Газончик» не подвел, «пятьдесят третий», натужно урча двигателем, начинал разбирать разгон по заросшей и растресканной дороге. В кабине трясло нещадно, зато исчезли мелкие мертвые твари, атакующие грузовой фургон. Смуглянка боялся сам себе признаться в том, что они выскочили из кольца атакующих тварей и теперь уже отрываются от возможного преследования. Бензина в баке было достаточно, но зато стрелка термостата болталась в промежутке между сотней и сто двадцатью градусами, а также упорно стремилась вылезти за край последнего деления. Сколько они смогут еще проехать на этом броневике? Здесь или с двигателем было что-то не в порядке или на машину навешали столько железа, что как минимум раза в два перекрыли его грузоподъемность. Николай старательно пытался вспомнить, какая грузоподъемность была у «пятьдесят третьего». У старых машин было что-то порядка трех тон, а позже выпускались грузовики с грузоподъемностью в четыре или четыре с половиной тонны. Отец как раз на такой развозил баллоны с газом. Их под капота вырывались белесые клубы пара. С правой стороны от дороги за деревьями был виден все тоже пожар. Они катили вперед не останавливаясь. Дорога впереди угадывалась только по низкорослым хилым деревцам и клочковатому кустарнику, торчавшим из покрытия заброшенной дороги. Это было странно, но дорога выводила их все ближе и ближе к полыхающим зданиям. Съехать с дороги Николай не решался. Не хватало еще завязнуть на машине в грязи или застрять между густо растущими деревьями. Показавшийся впереди просвет не обманул, это оказалась приличная асфальтовая дорога вполне добротная и ухоженная. Николай снова втопил педаль газа в пол, чтобы как можно более удачно проскочить крутой заезд на дорогу. Машина не подвела. Старый добрый «газончик» гудя и отфыркиваясь выпрыгнул на асфальт громыхнув бронированной сбруей. В подвеске что-то опасно затрещало. Николай резко нажал на тормоз. Выскочив на дорогу они чуть не врезались в японский джип, который стоял прямо перед выездом. Лобове стекло грузовика пробили сразу две пули крупного калибра. Смуглянка резко повалил Людмилу и ее девочку вниз и прикрыл их своим телом на сколько это было возможно в узенькой кабине. Ему удалось перехватить автомат, и он высунул его на место разбитого в крошево лобового стекла. Следующие два выстрела ударили куда-то в машину. Николай не глядя наугад выпустил несколько коротких очередей. Этим он вспугнул нападавшего. Последние два выстрела уже грохнули практически одновременно. Нападавший не целился. Стреляли из охотничьего ружья. Гладкоствол не так опасен на большом расстоянии, по сравнению со старым добрым «калашом» это был вообще пугач. Смуглянка грубо развернул женщину, толкнув ее в плече, и выдернул из карманов надетого на нее бронежилета последний целый рожек. Стрелял один человек. Смуглянка уже точно знал, что сможет уничтожить его. Оставалось только выбраться из машины и уничтожить гаденыша. Николай поставил в автомат новый магазин. Смуглянка распахнул наружную дверь и выскользнул наружу, сразу укрывшись за колесом. Пусть даже с охотничьей двустволкой, но Николаю противостоял настоящий профессионал. Грохнули два выстрела. Первая пуля чиркнула асфальт, вторая разворотила правый бензобак. Бензин полился на асфальт, разбрасывая опасные брызги. Хорошо, что двигатель заглох, в противном случае бензин бы уже загорелся от перегретой выхлопной системы и искр, вылетающих из выхлопной трубы. Пытаясь защитить кабину с женщиной и девочкой от выстрелов, Николай сразу кинулся в кювет, стараясь успеть до того, как враг перезарядит свое оружие. Следующие два выстрела прошли у него над самой головой, но Смуглянка уже понял, где находится стрелок. Расстояние было немногим больше тридцати метров. Он стрелял на ходу, останавливаясь для выстрелов, перезаряжая ружье на ходу. Смуглянка вскинул автомат и высадил три короткие очереди как раз в то место, где должен был быть стрелок. Интуиция его не подвела. Он услышал вскрик. Смуглянка зигзагами побежал в сторону врага. Он уже слышал треск кустов и шорохи. В старом рожке оставалось патронов пять, а в новом чуть больше дюжины. Нужно было набить все патроны в один магазин, но времени не было. Смуглянка сжимал почти пустой рожек в левой руке, поддерживающей автомат за цевье. Это был его последний шанс на тот случай, если он промахнется. Но из-за кустов доносился вполне знакомый голос. Такой звук мог издавать своей пастью только носферату. Вампир матерился и подвывал, как обычный тракторист, которому на ногу упала кувалда. Раздвинув стволом кусты, Николай убедился, что на небольшой прогалине валяется на спине вампир Сережа и благим матом кроет всех подряд. Николай, старательно выискивая по сторонам врага, подбежал к своему соседу по последнему месту заключения. – Какого хера смотришь? Патроны у него кончились. Он последние на тебя извел, а на меня только щелчки остались. В лес ушел сучка, – полупрорычал-полупростонал Сергей. – Ногу ты мне, падла, прострелил, кость раздроблена. Вампир болезненно застонал сквозь плотно сжатые зубы. Николай упал возле него на колено. Дело было плохо. Пуля вошла с задней стороны бедра и пробила кость, но с другой стороны бедра не вышла. Выходит у носферату сейчас внутри бедра все разворочено и острые осколки разошлись во все стороны. Восстановить такое ранение нереально. Проще ногу отрезать. Смуглянка отстегнул от автомата ремень. Он ловко продел импровизированный жгут вокруг раненной ноги и плотно затянул его практически у самого паха. Сейчас очень важно прекратить кровотечение, а потом разберемся. – Какого хера встал? Догоняй его пока он патроны не нашел, – выдавил из себя Сережа и махнул рукой в сторону кустов. Он был прав. Смуглянка мог помочь им всем, только лишь убив вражину. Николай быстро выбил все патроны из второго рожка, снял магазин, набил всеми патронами и загнал его обратно в гнездо. Медлить было нельзя. В том направлении на которое махнул вампир, ветви небольшого дерева были поломаны, а на земле были отчетливо видны следы крови. Смуглянка расплылся в довольной улыбке. Выходит он не только вампира подстрелил. Внимательно выискивая любые признаки того, что здесь проходил противник. Раненный противник, который очень хорошо стреляет и ориентируется в лесу. Если ранение тяжёлое, то они скоро повстречаются. Если ранние легкое, то они повстречаются чуть попозже. Смуглянка бежал, стараясь не шуметь. Капли крови на пожухлой листве попадались часто, это значить, что с каждым метром враг теряет кровь и силы. Внезапно кровавая цепочка прервалась, и следов врага не стало. Было такое впечатление, что он просто взял и взлетел в небо. Такого быть не могло. Николай внимательно оглядел верхушки деревьев и окружающую обстановку, а затем пошел широкими зигзагами вперед, заранее примечая места удобные для засады. Если бы у него остался еще хоть один патрон, Николай об этом уже знал бы. Больше следов противника он так и не нашел. Дальше искать смысла не было. В ближайшее время он точно не вернется, а вот другие нежеланные гости могут появиться. Николай развернулся и пошагал по той же самой кровавой цепочке обратно. Вампир лежал на прежнем месте. Только теперь не стонал. Бледное страдающее лицо не выражало ничего кроме презрения и боли. – Догнал, неудачник? – встретил он Смуглянку едкой подколкой. – Заткнись, коммандос долбаный. Сам не смог нечего на других пенять, – огрызнулся Смуглянка. – Так с твоей подачи, коммандос долбаный. Если бы ты меня не подстрелил, то я бы его уже на стейки разделал. Эта грызня была бесполезной. Николай это понимал, и поэтому больше не сказал ни слова, хотя на языке уже вертелась матерная тирада. Пусть даже ранение Сережи было случайным, но все равно – Смуглянка был виноват. Вампир мучился от боли и не мог тратить силы на перебранку. Бросить вампира Смуглянке не позволила совесть. Он даже удивился, что она у него есть. Не обращая внимания на ругань и на скрежет зубами, он взвалил раненого носферату на плечи и понес к машине. Выйдя на дорогу, он увидел, что «пятьдесят третий» останется здесь навсегда или до того времени, когда кому-нибудь не понадобиться. Передние колеса были пробиты. Под машиной разлились масляное и бензиновое пятна. Около машины никого не было. Двери были распахнуты настежь и ни одной живой души. Похоже, что их навестили друзья стрелявшего в них урода или кто-то еще. Николай никого не видел и ничего не слышал. Это ему нравилось все меньше и меньше. Николай уложил стонущего вампира на обочину, а сам двинулся в обход по кустам. Приклад автомата вжался в плече, палец слегка прижимал спусковой крючок. Сейчас он был похож на сжатую до предела пружину. Он шел плавно, аккуратно и внимательно выбирая места, куда ему поставить ногу. Мягкий влажный мох великолепно глушил звук шагов, но одновременно мог укрыть от него и передвижение противника. Задняя решетчатая стенка фургона была приоткрыта ровно на столько, чтобы оттуда мог вылезти человек. Внутри фургона было темно и ничего не видно. По мере продвижения вперед перед Николаем открывалось пространство за машиной. Если и там никого не окажется, то здесь одно из двух: либо его с вампиром бросили или им обоим совсем каюк. Вот из-за фургона показалась задница стоящего на дороге джипа. Дальше начали выплывать в зону видимости заднее крыло и колесо, задняя дверь, передняя дверь. Стекла в утреннем свете казались совсем черными. Может за ними кто-то есть? Вот сидит поганец на заднем сиденье и выцеливает Николая в голову через стекло. Мысли нервировали и отвлекали. Можно было дать очередь по стеклам, но патронов было мало. Бережливость Николая была вызвана ни жабой и ни скопидомством, сейчас каждый патрон для него превратился в дополнительный маленький шанс выжить после всего, что с ним произошло. Святоша появился так неожиданно,