Венецианская художница Розальба Каррьера: жизнь и творчество - Елена Евгеньевна Агратина
Притом задача перед пастелисткой стояла нелегкая. Поскольку портреты предназначались претендентам на руку молодых девушек, изображения не должны были быть сильно приукрашены, дабы не вводить никого в заблуждение относительно внешности невест. В то же время, нужно было передать достоинство, изящество и благородство принцесс из дома д’Эсте, поскольку портреты эти имели не много не мало государственное значение. Чтобы придать изображениям больше официальности, Розальба отказалась от каких бы то ни было жестов, предпочитая погрудный срез и трехчетвертной разворот. Художница облачает принцесс в элегантные рокайльные одежды, украшенные цветами и окружающие фигурки воздушным облаком. В то же время документально передано портретное сходство, включая слегка косящий глаз Бенедетты-Эрнестины-Марии, густые темные брови Энрикетты-Анны-Софии и длинный носик Анны-Амалии-Джузеппы. То, что все это нисколько не смутило и не обидело принцесс, неизменно привечавших Розальбу во время ее пребывания в Модене, делает честь их уму и сердцу.
В Венеции Розальба по-прежнему живет в своем доме, ей все так же помогает сестра Джованна, однако кое-что изменилось. Розальба стала знаменитостью, причем не только в своем городе, но и по всей Италии и даже по всей Европе. К ней едут высокопоставленные, а иногда и коронованные особы. Например, княгиня Рокка-Колонна из Палермо, которая хотела быть не только заказчицей, но и научиться писать в манере Розальбы. По всей видимости, княгиня специально приехала в Венецию, чтобы брать уроки у известной пастелистки.
Появилась у Розальбы в это время и другая ученица, имя которой заслуживает само по себе отдельного исследования – Феличита Сартори. Она была сиротой и рано попала в мастерскую Розальбы. Та стала давать ей уроки, и мало-помалу девочка сделалась любимой ученицей художницы. Второй стала венецианка из бедной семьи Луиза Бергалли.
Около 1727 года Розальба написала последнюю свою миниатюру – для графа де Кейлюса. Этому предшествовала длительная переписка с Мариэттом. Миниатюры все труднее давались Розальбе. Ее зрение ухудшалось, и выписывать крошечные детали на пластинках слоновой кости становилось делом непосильным. Теперь художница окончательно сосредоточила свое внимание на пастели, спрос на которую был по-прежнему велик.
Отдельную группу заказчиков составляли в то время актеры и актрисы театров, весьма многочисленных в Италии. Среди тех, кто обратился к Розальбе, были известнейшая оперная певица Фаустина Бордони и танцовшица Барбара Кампанини. Взаимоотношения Розальбы и Фаустины до конца не исследованы. П.П. Вейнер в статье «Розальба Каррьера и пастели Гатчинского дворца» называет «десятую Музу» Бордони среди учениц венецианской портретистки100. Нам не удалось пока найти сведения, которые бы подтверждали или опровергали эту информацию. Однако известно, что моделью Розальбы Фаустина точно была, причем неоднократно. Первый раз Розальба писала ее в 1724 году, второй – после 1730-го, когда певица уже была замужем за Иоганном-Адольфом Хассе.
Биография Фаустины известна неплохо. Она родилась в 1693-м, по другим источникам – в 1695-м или 1700 году в Венеции. Воспитание получила в одном из аристократических семейств города на лагуне – Рене-Ламбриа, была ученицей Бенедетто Марчелло и Франческо Гаспарини, у которого брала уроки в венецианской консерватории «Пьета», затем пользовалась советами Антонио Бернакки. Дебютировала она в венецианском театре «Сан-Джованни Кризостомо» в 1716 году, где ей очень рано стали доверять ведущие партии. Далее начался период гастролей. В 1718–1724 годах она выступала не только в Венеции, но и во Флоренции, Милане, Мюнхене, Вене и Парме. Очевидно, Розальба написала первый портрет Фаустины, как раз когда та вернулась в Венецию в 1724 году. Уже в 1726-м певица вновь уехала, снова в Вену, а затем в Лондон. В столице Англии царствовала тогда другая примадонна, тоже итальянка Франческа Куццони. Сохранились свидетельства о вспыхнувшем соперничестве между артистками, исполнявшими в опере Генделя «Александр» партии двух любовниц Александра.
В 1728 году Фаустина покинула Лондон ради гастролей в Мюнхене и возвращения в город на лагуне. Венеция всегда оставалась родиной Фаустины. Певица состояла членом венецианского Филармонического общества Св. Цецилии, основанного в 1690 году. Это был своеобразный «профсоюз» музыкантов, куда с удовольствием принимали и женщин. Какое-то время Фаустина руководила в Венеции театром Св. Кассиана. Здесь же она познакомилась с известнейшим композитором Иоганном-Адольфом Хассе и в 1730 году стала его женой. Хассе писал для дрезденской придворной оперы, а Фаустина исполняла главные партии в его произведениях. Чета пользовалась успехом у немецкой благородной публики, их мастерство оценил даже И.-С. Бах, присутствовавший 13 сентября 1731 года на премьере оперы «Клеофида». Затем были новые гастроли, Фаустина вновь посетила родную Венецию. Во время этого визита Розальбой Каррьера мог быть изготовлен второй портрет певицы, хранящийся в Музее Ка–Редзонико в Венеции.
В 1751 году Фаустина ушла со сцены. К тому времени у нее уже было пятеро детей. В 1764 году супруги Хассе переехали из Дрездена в Вену, а в 1775-м – в Венецию, где Фаустина и скончалась 4 ноября 1781 года.
Обратимся теперь к ее портретам, созданным Розальбой. Наиболее ранний из них, относящийся к 1724 году, выполнен в технике пастели и находится в Картинной галерее Дрездена. Сохранилась запись в дневнике художницы: «11 марта 1724 года. Начала Фаустину»101. О том, что портрет был повторен не меньше трех раз, свидетельствует тот же дневник: «16 января 1725 года. Работала над портретом Фаустины»; «25 марта 1725 года. Начала делать копию с портрета Фаустины»; «5 июля 1725 года. Начала маленький портрет Фаустины для господина Бродрика»102. Похоже, что портреты известной певицы пользовались не меньшим спросом, чем изображения коронованных особ.
Рассматриваемая нами пастель является, по сути, аллегорическим портретом, поскольку модель представлена на нем с обнаженной грудью и в одеждах, напоминающих античные. Очевидно, Фаустина должна была олицетворять собой музыку. Из деталей заслуживает внимания букетик белых цветов в волосах, жемчужная сережка и, конечно же, ноты в руках. Будь это изображение большего размера, его вполне можно было бы поставить в один ряд с аллегорическими изображениями «Философии» и «Риторики» из Музея изящных искусств в Бостоне. (Заметим в скобках, что «Философия» чертами лица несколько напоминает Фаустину – не исключена возможность, что известная певица позировала Розальбе и для этой пастели).
Облик Фаустины на портрете из Дрездена весьма аристократичен, поворот головы изящен и благороден, глаза томно полуприкрыты. Сильно идеализированная трактовка образа делает этот портрет похожим на изображения в жанре «головки». Этот жанр, зародившийся в эпоху рококо, отвечал любви ко всему изящному, переменчивому, утонченному. Розальба, которая была, несомненно, рокайльной художницей и непревзойденным мастером «головки», вводила элементы любимого жанра и в портреты, особенно если речь шла об изображениях молодых и красивых
