Культивация зельевара - Макс Крынов
Наконец я снял котёл с огня, быстро разложил заранее приготовленную мелко нарубленную железную дробь по закалённым фиалам. Затем осторожно разлил горячее зелье по емкостям, наполняя каждую примерно на одну десятую объёма. Больше — опасно.
Алхимическая граната со сгущенным воздухом.
Качество — редкое.
При разбивании фиала высвобождает мощную ударную волну сжатого воздуха вперемешку с металлическими осколками. Рецепт усилен подходящей эссенцией, граната становится мощнее. Зелье сварено идеально, за счет чего граната становится мощнее.
Алхимик-зельевар: +1
Двойное усиление и редкое качество! Ну надо же…
Я быстро закупорил каждый фиал стеклянной пробкой и достал кисточку со специальным алхимическим клеем, чтобы тщательно смазать стыки между пробкой и горлышком сосуда. Клей мгновенно застыл, намертво запечатывая ёмкости.
Затем я бросил в остатки зелья в котле особый порошок для нейтрализации алхимических составов (в секте, кстати, такого не было). Теперь можно не бояться, что с зельем произойдет что-нибудь нехорошее.
Через минуту жидкость внутри фиалов превратилась в густой туман серебристо-голубого цвета.
Я довольно улыбнулся. По идее мощь такого состава должна быть выше черного пороха в гранатах. И они гораздо надёжнее того же пороха, который легко отсыревает или не загорается вовремя из-за сырости фитиля.
Раньше я думал, что не стоит давать местным рецепт пороха — мол, это вызовет революцию: пистолеты, ружья, автоматы… Только недавно до меня дошло: алхимия этого мира шагнула намного дальше, давно уже изобрела аналоги банального пороха и сочла их бесполезными в сравнении с настоящими ужасами, которые смогла заточить в малюсенькой пробирке.
Женщина уважительно хмыкнула за моей спиной:
— Что ж… признаю, вы действительно талантливы. Поздравляю с успешным экспериментом. Может, протестируем ваше взрывное зелье?
Вот чего хотелось бы избежать. Думаю, что я и так показал больше, чем было нужно.
— Простите, но я бы поспешил домой.
— К чему излишняя торопливость? Это не займет много времени. И я настаиваю. Испытать вашу алхимию мы можем буквально за соседней дверью.
Понимая, что отказ чреват еще большими вопросами и подозрением, я начинаю небрежно складывать фиалы в сумку. Не особенно заботясь о сохранности закалённого стекла, просто сгребаю их все вместе. Фиалы весело звенят, ударяясь друг о друга. С прочностью получившегося стекла на пробирку может наступить слон — и всё равно всё будет в порядке.
Женщина наблюдает за моими действиями, а когда я заканчиваю собираться, кивает:
— Пойдёмте. Испытательный полигон совсем рядом.
Мы выходим из лаборатории, проходим с десяток метров и оказываемся в «предбаннике»: маленьком помещении с массивными каменными стенами, укреплённой металлической дверью и толстенным окном, за которым находится следующее помещение, в котором, судя по многочисленным следам копоти, сколам и трещинам на стенах, регулярно испытывают взрывные и боевые эликсиры.
Я с невольным интересом осматриваюсь.
По всему периметру испытательной комнаты нанесены сложные магические печати, которые тускло мерцают в полумраке. В центре помещения находится круглая платформа диаметром около трёх метров, покрытая замысловатой сетью переплетающихся линий и рун.
— Представляю вам универсальный стенд для испытаний боевых зелий. Пройдемте.
Женщина уверенно подходит к платформе и начинает настраивать печать. Она наклоняется и поворачивает руками несколько концентрических кругов с выгравированными на них рунами, задавая программу испытания. Круги вращаются с тихим металлическим шорохом, руны вспыхивают голубоватым светом, постепенно наполняя помещение мягким свечением.
Закончив настройку печати, женщина подходит к стене, где стоит тяжёлый металлический манекен:
— Не поможете?
Вдвоем поднимаем грубо сделанную болванку в рост человека, отлитую из цельного куска зачарованной стали. Внизу у манекена находится заострённый тридцатисантиметровый стальной штырь, напоминающий лом. Переносим эту конструкцию и устанавливаем её остриём вниз в специальное ложе в центре платформы, устанавливая манекен вертикально.
Я внимательно смотрю на металлического «подопытного» и неуверенно спрашиваю:
— Не стоит ли как-то защитить его дополнительно?
Женщина усмехается и качает головой:
— Манекены у нас прочные. Даже если твоё взрывное зелье окажется лучше обычного, ты не причинишь ему особого вреда.
Я пожимаю плечами.
— Каким образом вы планировали разбивать фиалы? — интересуется женщина. — Если не ошибаюсь, разбить их при ударе будет… сложновато.
— Верно, — киваю. — Это слишком неудобно в реальном бою. Я хочу нанести на поверхность сосуда печать, которая будет реагировать на мощные всплески духовной энергии разрушением материала, на котором записана. Разумеется, с ограничением, чтобы печать срабатывала не ближе чем в тридцати метрах от якоря, который я буду носить с собой.
— Я бы рекомендовала ставить не меньше пятидесяти метров. У вас вышел на удивление мощный эликсир. Радиус поражения может быть больше, чем вы предполагаете.
Я слегка улыбаюсь и качаю головой:
— Лучше всё-таки тридцать. В бою важна точность и контроль дистанции. Пятьдесят метров — это слишком много для моей манеры ведения боя.
— Вы ещё и боевик? Если ваш талант в бою хотя бы вполовину так же хорош, как в алхимии… Кстати, вы так и не ответили насчёт обучения. Где вы учитесь сейчас? Может быть, хотите перейти ко мне, в группу пять-семнадцать?
Я достаю карандаш с алхимической сердцевиной и один из фиалов. Лёгкими штрихами наношу печать на поверхность фиала.
— Боюсь, я не заинтересован в смене обучения.
Женщина разочарованно пожимает плечами:
— Жаль. Вы могли бы многому научиться у меня.
Я не отвечаю, сосредоточившись на работе.
На самом деле я мысленно составил эту печать ещё пару дней назад, но только сейчас создаю её впервые на практике. Пока что это упрощённый вариант без якоря: печать активируется ровно через пять секунд после того, как ее напитают энергией. В будущем нужно будет создать полноценный якорь-талисман, чтобы можно было дистанционно контролировать активацию гранат, но сейчас обойдусь без него.
Рисуя руны, размышляю о дальнейших улучшениях теневой техники. Было бы неплохо потренироваться в использовании тёмной стихии для создания печатей — всё-таки это моя родная стихия. Но пока что тьма упорно не желает выдавать ничего полезного, кроме печати перемещения. Возможно, мне быстрее удастся достичь мастерства в управлении льдом настолько тонко и ювелирно, что смогу рисовать печати тончайшей изморозью прямо на поверхности стекла?
Закончив рисовать печать на одном из фиалов, я передаю его женщине. Та кладет фиал в
