Эволюционер из трущоб. Том 6 - Антон Панарин
Договорить ему я не дал. Да и к чему разговоры, если и так всё понятно.
— Старшина Огнёв. Отставить нытьё. Я тебя услышал. С ходу могу предложить пару вариантов. Когда мы выйдем за пределы Ленска, могу выпускать тебя погулять. Правда из общества там буду только я, да мои восьмилетние товарищи.
— Ты — ещё куда ни шло, но восьмилетки? Пффф… Что мне с ними обсуждать? Какие машинки им подарила мама?
— Большинство из них сироты, так что про маму лучше не упоминай. Да и эти восьмилетки пережили намного больше, чем среднестатистический человек переживает за всю жизнь, — улыбнулся я. — Но если тебе хочется более взрослых собеседников, тогда я могу предложить тебе духовное сопряжение.
— Чего? Напряжение? Током меня шандарахнуть вздумал, что ли? — нахмурился Огнёв.
— Сопряжение, — повторил я. — Ты получишь контроль над моим телом и сможешь чувствовать всё то, что чувствую я. Правда, я тут же верну тебя в пещеру, если отмочишь какую-нибудь глупость.
— Звучит странно, но можно попробовать.
— Тогда по рукам, — улыбнулся я. — Постараюсь сегодня дать тебе погулять. Как насчёт того, чтобы посетить кабак?
— А бабы будут? — с надеждой спросил старшина.
— Будут. Но я крайне сомневаюсь, что они заинтересуются пятилеткой.
— Отстой, — хмыкнул Огнёв. — А пиво хоть продадут?
— Безалкогольное.
— Это лучше, чем ничего. — Огнёв улыбнулся мне в ответ, а после заорал во всю глотку. — Готовьтесь, салабоны!!! Старшина идёт отрываться!
Попрощавшись с душарой, я вернулся в реальность, разбудил старика, дрыхнущего на ресепшене, и потребовал нас накормить.
— Щеглы. Никакого уважения к старшим. Вы с голоду, что ли, подохли бы, если б дали мне лишний часок поспать? — прокряхтел дед, встал со стула и хрустнул спиной.
— Мы бы деньги отнесли в кабак и не стали тебя ждать. Впрочем, мы всё ещё можем так поступить, — предупредил его я.
— Ой. Можно подумать, я не знаю, сколько там жрачка стоит, — закатил глаза старик и выхватил у меня сторублёвую купюру. — Топай. Скоро привезу.
Так я и поступил. Спустя час мы были сыты, одеты, обуты и отправились на прогулку. Выйдя из отеля, тут же попали на глаза бойцу, приставленному за нами следить, и рванули в рассыпную. Вы бы видели его растерянное лицо. Казалось, что прямо сейчас он с радостью бы разорвался на части и погнался за каждым из нас.
В итоге этот доморощенный детектив решил отправиться следом за мной. А я что? Мне скрывать нечего. Свернув за угол, я призвал Мимо в образе комара и отправил его собирать урожай. Жужжа, Мимо улетел, а я неспешно пошел по узкой улочке без какой-либо цели.
Сейчас около восьми утра, поэтому доблестные барсовские «гвардейцы» всё ещё спят. А что им ещё делать? Они весь вечер кутили в кабаке или стояли в карауле. Теперь отсыпаются. Ленск казался вымершим. Изредка я встречал мирных жителей. Они выглядели… Напуганными. Озирались по сторонам и стремились как можно скорее убраться с улиц.
Бесцельно шляясь, я заглянул к Шульману и приобрёл у него визитницу. Да, самую обыкновенную визитницу, на три десятка ячеек. Каждая из ячеек имела декоративную вставку из белой бумаги.
— Таки это не моё дело, но я спрошу. Зачем вам визитница в этом… — Измаил нахмурился, подбирая правильное слово.
— Захолустье? — подсказал я. — Коллекционирую шерсть разломных тварей, вот буду засовывать её в визитницу. Так ни один из образцов не пропадёт, — сказал я полуправду.
— Странное увлечение. Но кто я такой, чтобы вас осуждать? Я и сам в своём роде коллекционирую барахло. — Улыбнувшись, Шульман обвёл свою лавку рукой.
За моей спиной звякнул дверной звонок и в ломбард вошли два бугая, от которых разило перегаром.
— Прошу прощения, — кивнул мне Измаил и, радушно раскинув руки, отправился встречать новых покупателей.
Я вышел из ломбарда и спрятал визитницу во внутренний карман куртки. Теперь мне не придётся делать солянку из образцов крови. Можно будет на каждую из бумажек капать коктейль из пяти или шести образцов крови, а после уже поглощать доминанты. Это всяко практичнее обычной тряпки.
Погуляв ещё пару часиков, я собрал кровавую дань от Мимо и заполнил ею первую бумажку в визитнице. Мимо отправился на второй заход, а я пошел на обед. Встретились с ребятами в отеле, перекусили и снова пошли шастать по городу. На этот раз у выхода из отеля нас ждало уже пять человек. Ну, мы и решили, что нет смысла разбегаться. Толпой пошли, куда глаза глядят, а пятёрка уголовных рож отправилась следом за нами.
После обеда на улицы стали вываливать «гвардейцы». Вели они себя распутно. Приставали к местным девицам, отпускали сальные шуточки, попутно похмелялись холодным пивком. Похоже, в Ленске не пьют только бойцы, несущие дозор.
Так мы и шлялись по улицам, пока не начало темнеть. Барсовцы медленно потянулись в сторону «Пьяного Козла», из которого уже на всю округу орала музыка. Загорелись фонари, сделав улицы, покрытые грязью, немного уютнее.
У входа в кабак толпились десятки человек. Раскрасневшиеся, пьяные. Мужики курили, матерились и трепались за жизнь.
— Федьку-то подранили сегодня. Слыхал? — спросил бородач с залысиной на макушке.
— Агась. Говорят, ногу по колено откусили, — ответил ему однорукий товарищ, выдохнув клубы белого дыма. — Ну, ничего. По первой будет непривычно, а потом обвыкнется. Глядишь, бабы чаще давать начнут. Из жалости.
— Ха-ха! Ну ты скажешь тоже, — рассмеялся лысый и покачал головой.
Мы прошли мимо них и попали в зал, полный людей. На сцене пела пышная дама, самозабвенно наслаждаясь собственным голосом. Как там говорят, пой, как будто никто не слышит, ешь, как будто не толстеешь?
Переведя взгляд правее, я заметил, что с прошлого раза кабак порядком изменился. В центре зала стоял стол, застеленный зелёным сукном, а за столом разместилась целая толпа народу. Девицы лезли обниматься к разломщикам, а разломщики наблюдали за игрой в карты. Барс играл против Фрола и ещё пяти мужиков.
Судя по хохоту, игра шла задорно. При этом
