Куколока - Владимир Васильевич Радимиров
Вот разошлись они по своим местам, и Птицеголов лук скрипучий натягивать стал. По всему-то было видать, что стрелком он был классным, поскольку оружие в его руках ну ни капельки даже не дрожало. Куколока же стоял себе и ждал беспечально. Расслабился он так, что тела своего даже не ощущал.
Наконец, спустил тетиву его противник, и полетела стрелочка огневая быстрее быстрого. Казалось, и мига даже не минуло, как она уже цели своей достигла.
Только что это?! Вот же для стрелявшего оказался сюрпризец — словил Куколока стрелу летящую, как есть рукою словил-то! У самых своих глаз он жало сиявшее недвижным увидал, и поразился он сам своей хваткости. «Ай да рученька у меня! Ай да глазик! — мысленно он чудо это восславил, — Спасибо вам, орлики дорогие, за волшебный подарочек!»
А уж его-то очередь стрелять настала.
И только лишь прицелился зоркий парень во вредного своего врага, как видит он — поплыло вражье изображение опять перед его глазами, словно в зыбкое погрузилось оно марево. «Ну, уж дудки! — озлился решительный стрелок, — теперь-то ты от меня не уйдёшь!..» Навострил он свои чувства, и без того изощрённые до предела, и в самую серёдку зрачка Птицеголова прицелился. Марево это колышащееся и перестало для него существовать, ибо тёмная точка была лишь перед его очами.
Спустил Куколока звенящую тетиву, и полетела стрела язвящая вперёд со страшным гулом. Бац! — пронзила она моментально вражий выпуклый глаз и череп его птичий насквозь проткнула тоже.
Грохнулся застреленный Птицеголов оземь, и дух поганый с него вон!
Что ж, и с этим чёртом Куколока расправился. Сжёг он тело Птицеголова в огне костра, и пошёл на свидание со старшим его братцем, наказав Дивзоре в замке златом его ждать. Ну а перед тем спустился он в подвал и снял со стены верёвку висящую, коя оказалась тонка и спокойненько в кармане у него поместилась.
Клубочек чародейный катился весьма целенаправленно, и спустя где-то денька два привёл он ходока, наконец, к третьему замку.
За это время Куколока ни минутки даже не спал, потому как не хотелось ему спать, и не ел и не пил ну ни капельки. Но вот жажду и голод понемногу он начал ощущать… Странно, удивляется он про себя — ну будто бы во сне каком я пребываю! Хотя какой там ещё сон-то! Всё же вокруг совершенно явственное, просто жизнь здесь совсем другая.
И вот смотрит он, значит, на стоящий перед ним замок, и довольно его виду неожиданному удивляется. Он-то было ждал замка сапфирового или там алмазного — ан тебе нет — оказалось обиталище Чернобогово железным.
Железо, правда, было тут особое, нержавеющее, и в свете этом небелом оно серебристо блестело.
Поглядел Куколока на герб, над вратами висевший, и увидел там золотое изображение. Страшный гад с человечьим туловом и головою ящера вздымал за спиною рубиновые крылья, и глаза его огневые лютым пламенем ярко светились.
«Пойду, пожалуй, пройдусь повдоль стен, — подумал Куколока уверенно, — не иначе, как всё будет по-прежнему, и я Миловзору теперича встречу…»
Как-то, думает он, здесь всё повторяется…
Свернул он живо в сторонушку правую и под стенами гладкими не спеша побрёл. Дошёл до примерно того же места, где прежних девушек он встретил, наверх глядь — а окошко-то башенное заперто и в нём никого не видать. Взял он тогда камешек и в окошечко его бросил. Звяк — ударился камень об оконное стекло, но так на место видное никто и не подошёл. «Да-а, тута, выходит, чуток по другому… — чешет усилок себе головушку, — А-а, пойду-ка я к воротам и буду по те поры булавою в них долбить, покуда к чертям их не вышибу!..»
И только он так-то про себя подумал, как вдруг раскрылось окно с мелодичным звуком, и в нём… не, не Миловзора — сам Чернобог появился собственною персоною!
— Хх-а-а! — громко он хакнул и продолжал неласково: Ну что, Куколока-богатырь, никак у тебя облом на сей раз получился? Пришёл ты за Миловзорою пленённою, а она тю-тю? Хэ! Ни в жисть тебе её не сыскать, и даже не надейся!
— Отворяй давай ворота, змеиная твоя голова! — в ответ ему Куколока гаркнул, — Коли я уже здеся, значит цель свою имею, и так легко ты от меня не отделаешься!
— Ну что ж, заходи, гость незваный, — сузил Чернобог вараньи свои глаза, — Посидим с тобою, побеседуем, авось и договориться о чём-либо сумеем…
И жестом ему показывает, чтобы он к воротам тотчас бы отправлялся. Потопал Куколока назад, а ворота-то распахнуты настежь, словно внутрь его они приглашают. Захаживает герой наш во двор широкий и заворачивает в главное здание, потом по лестнице кованой он поднимается, и вот — встречает его у открытого входа сам хозяин прегрозный.
Пригляделся к облику Чернобожьему бравый парень, и не по себе ему чуток стало. Более злобной твари, чем этот монстр, трудно было даже себе и представить… Ростом он был высок необычайно, тело имел мощное невероятно и громадное, а его крылья блистающие за спиною у него были сложены аккуратно. Выражение же чешуйчатой его морды несказанно хищным оказалось — хищней и представить было нельзя.
— Проходи, гостенёк нежеланный, присаживайся, — проговорил Чернобог голосом шелестящим, и его змеиные глаза впились в богатыря с нескрываемой жадностью, — Садись вон туда, в кресло то шикарное, а я напротив тебя присяду.
Прошествовал Куколока в огромную весьма залу, то и дело башкою окрест вертя. Никакой роскоши, противу его ожидания, он вокруг не увидал, ибо всё там было массивным таким и грубым прям донельзя. А из всех украшений на стенах оружие лишь висело: топоры да мечи разнообразные, копья острожалые да булатные кинжалы, а ещё палицы шипастые да булавы шишастые.
Уселся Куколока в кресло громадное, а свою булавицу рядышком поставил, чтобы под рукою всегда была. А потом локти в столешню он упирает и подпирает руками свои жвалы, не спуская ни на миг взгляда с этого упыря.
— Ну что, наглец Куколока, — чванливо сказал Чернобог, — говори скорее, чего ты хочешь, а я тебя послушаю. Коли будешь вежлив да ласков, тогда, может быть, с тобою мы поладим, ну а ежели нет, то не миновать тебе многих бед…
— Это ты чего здесь порядки извечные нарушаешь? — твёрдо Куколока змею отвечает. — Вякаешь про какие-то беды поперёк обеда. Честны́е хозяева сначала гостей потчуют да питают, а уж после того про дела свои гутарят. Али у вас, у адских, не так?
— Хм! — ухмыльнулся коварный
