Вернуть Боярство 13 - Максим Мамаев
В помещении мы были не одни. Помощников рангом ниже для моего лечения Корнеевой не требовалось, так что все присутствующие были из числа моих людей. Прекрасная девушка в юбке чуть выше колена и белой блузке, выгодно подчеркивающей грудь, сидела, закинув ногу на ногу, на диване в углу, с интересом читая небольшую книгу. Рядом с ней, на журнальном столике, стояло блюдце с чашкой, в которой исходил паром ароматный чай — с какими-то цветами и травами, которых я не знал.
На первый взгляд могло бы показаться, что это просто молодая и симпатичная дворянка, но одна деталь в облике девицы цепляла взор, выбиваясь из привычного людями образа… Из-под аккуратной прически торчала пара коротеньких, аккуратных рожек, из-за которых девушка предпочитала без крайней нужды не покидать территории, на которой располагались наши гвардейцы — почти каждый встречный священник при виде её рогов пытался провести экзорцизм, попутно клича солдат и боевых магов. Что поделать, если рога на голове прочно ассоциировались у местных жителей с демонами? Да и те же патрули, случись им столкнуться с ней без сопровождения, пару раз поднимали боевую тревогу… Один раз девушку даже чуть не прикончил оказавшийся рядом Младший Магистр — в общем, моя экстравагантная подданная предпочитала кампанию наших вояк любым возможным светским мероприятиям, к которым формально имела полный доступ.
Ибо Феркия ол Лавиан была полновесным Мастером Магии и подданой Российской Империи со всеми правами. И как и любой обладатель четвертого ранга автоматически обладала дворянским титулом, причем наследным.
Чуть дальше, у закрытой двери, невозмутимой глыбой зачарованного металла застыл её возлюбленный — сорс-полукровка Ильхар. Серокожий здоровяк, не предпочитавший даже сейчас, в относительно мирной обстановке, ходить целиком и полностью закованным в доспехи и при оружии, всем своим видом излучал спокойную уверенность и сейчас ничем не походил на того забитого хозяевами-нолдами юного боевого раба, которым он попал ко мне.
Пройдя у меня на службе огонь, воду и медные трубы, найдя среди поначалу недолюбливавших бывшего врага гвардейцев немало приятелей и даже друзей и полноценно ставший своим в кругу моих слуг и вассалов, он из юноши, никак не способного определиться с тем, кто он и где его место, превратился в пусть ещё молодого, но уже мужчину и воина. Трезво глядящего на мир, знающего себе цену и нашедшего, наконец, своё место под солнцем. Третий по навыкам боя на оружии среди всех тех, кто ходил под моим знаменем, и имеющий потенциал однажды стать если не первым, так вторым. Я и рыцарь смерти сейчас всё ещё превосходили парня мастерством — но Андрею он уже наступал на пятки, к тому же у сорса ещё десятки, если не века жизни впереди дабы нагнать нас. Нолдийцы живут в несколько раз дольше людей — и Ильхар полноценно унаследовал этот их дар.
Сейчас парень, к моему удивлению, уже ощущался как пусть и слабый, но Адепт. А ведь до последней битвы за Тойск всё ещё Учеником был — не зря говорят, что война лучший учитель для боевого мага. Лучший, но вместе с тем и самый опасный — вынужденный постоянно выкладываться на пределе, ты растёшь куда быстрее чем от обычных тренировок… Вот только велик риск, что твой рост остановит чужая сталь или удар боевой магии. Тут уж как повезет, от этого никто не застрахован. Пока что Ильхар проявлял себя исключительно великолепно — в последнем бою, говорят, даже сумел завалить двух личей четвертого ранга. Что уже о многом говорит — он-то лишь Учеником был…
Третьим был невысокий мужчина средних лет с непримечательным лицом. Такой, знаете ли — карие глаза, русые волосы средней длины, средний же рост, обычный чуть курносый нос, гладко, как и у большинства офицеров, выбритое лицо… В толпе на таких взгляд не задерживается, да и лицо обычное настолько, что даже почти не запоминается, если специально не постараться. Мастер Магии и один из ближних помощников Петра старшего, Павел Горский, он был мне мало знаком — до последних двух дней я взаимодействовал с ним лишь единожды. Когда по личной просьбе моего главного Старейшины пересадил ему одно из сердец — чего делать совершенно не собирался, ибо боевым магом Горский был посредственным. Не только потому, что был сам по себе слабоват и обладал крайне скудным багажом навыков и познаний в магии — этим грешили почти все, кто шел в мою гвардию, и как раз эти их недостатки я был в состоянии довольно быстро исправить.
Павел Горский не был хорошим боевым магом и едва ли им сумеет стать по иной причине. У него был не тот склад ума и характера, у не отсутствовали столь необходимые воину и боевому магу черты бойца. Это сложно передать словами — но есть люди, по характеру которых сразу ясно, что они бойцы. А есть наоборот — вот как Горский. Не то, что трус… Просто боевого мага, хорошего боевого мага, отличает, назовем это так, некоторая доля здоровой придури. Способность увлечься боем, даже получать от него удовольствие, готовность идти по лезвию ножа, упорство и здоровая природная злость — в общем, черты характера присущие многим подросткам-хулиганам… И человек, чьё призвание при помощи магии нести смерть и разрушение, сражаясь против других таких же умельцев пульнуть огнешаром из задницы или молнией из глаз, просто не может при этом оставаться полностью нормальным в общепринятом смысле этого слова. Именно поэтому большинство боевых магов, даже более чем зрелого возраста, ведут себя так, как ведут — стараются решать конфликты силой, подавлять оппонентов, кичатся силой или хотя бы знатностью… В общем, ведут себя как придурки. Это часть нашей натуры, без которой, следует признать это честно, мир был бы куда спокойнее…
Горский был другим, это мне было очевидно с первого взгляда, и в мои планы на распределение сердец сибирских драконов среди вассалов он не входил.
