Виктория Эшли - Стоун
между ног. Признай.
Прижимая
ее
тело
ближе,
чтобы можно было подразнить, я
засасываю ее клитор в рот через
тонкие мокрые трусики с такой
силой, что она кричит от боли и
удовольствия.
- Стоун, - стонет Сейдж мое
имя, но в этот раз с отчаянием. -
Убери мои гребанные трусики с
пути, черт возьми.
Облизывая ее через ткань, я
засасываю клитор еще раз, прежде
отстраниться от него.
- Тогда признай.
- Я скучаю по нему, - выдыхает
она. - И я убью тебя позже за то, что
заставил меня признать это, но
сейчас...
Она толкает мою голову себе
между ног и откидывается назад,
испуская еще один стон, пока я трусь
лицом о ее киску и рычу напротив
нее.
Я сажу ее на край бассейна,
чтобы снять мокрые трусики.
Затем ныряю под воду перед
ней, а когда выныриваю, раздвигаю
ее ноги и провожу напряженным
языком по ее жаждущей киске.
- Сними кофту, - рычу я. - Хочу
видеть, как напрягаются твои соски,
когда я целую тебя. Они всегда такие
твердые для меня.
Не колеблясь, она снимает
кофту,
затем
расстегивает
бюстгальтер и бросает его себе за
спину.
- Дальше мы не зайдем, - с
усилием пытается сказать она. -
Никакого секса. Мы просто... просто
без секса.
Может я и не займусь с ней
сексом
сегодня,
но
позволение
удовлетворить
ее
языком
-
единственный знак, который мне
нужен, чтобы понять, она жаждет
меня так же сильно, как и я ее.
Сегодня...
сегодня
она
вспомнит, каково это ощущать мой
язык на себе, она будет умолять меня
удовлетворить ее всеми возможными
способами уже к концу недели.
Хватая ее ноги, я осматриваю
ее
обнаженное
тело,
и
стон
срывается
с
моих
губ,
когда
вспоминаю,
как
девушка
возвышалась надо мной, объезжая.
-
Блядь...
я
скучал
по
удовлетворению
этого
красивого
тела. - Протягивая руку, я кладу ее ей
на левую грудь и зарываюсь лицом ей
между ног.
Сперва мой язык работает
медленно,
нежно,
дразняще,
распространяя
влагу
по
ее
складочкам,
заставляя
желать
большего. Мои ритм уверен и
контролируем, ведь я точно знаю, как
завести ее. Я настраиваю ее, зная, что в итоге она захочет большего.
Замечаю, что она стонет, когда
скольжу языком дальше, толкаясь в
ее киску настолько глубоко, как
только могу. Я трахаю ее языком,
заставляя снова захотеть меня внутри
себя.
Она тянет и дергает меня за
волосы, толкая лицо глубже себе
между ног, словно хочет задушить
меня своей красивой вагиной.
Я умру счастливым человеком и
попрошу кого-то из ребят написать
это на моем гребаном надгробье.
Вынимая
язык,
я
нежно
засасываю ее клитор себе в рот,
посасывая
его,
и
одновременно
толкаясь в нее пальцем.
Раньше подобное сводило ее с
ума, и надеюсь это до сих пор так.
То, как она впивается мне в
спину и сжимает голову, я принимаю
за "черт, да".
- Ох, блядь, - стонет Сейдж. -
Черт, Стоун. Продолжай. - Ее руки
едва не вырывают мои волосы. - Я
так близко. Я близко... блядь!
Ее ноги дрожат над моими
плечами, а киска сжимается вокруг
моего пальца так чертовски сильно,
словно она была лишена оргазмов с
того момента, как мы перестали
спать несколько месяцев назад.
Часть
меня
ощущает
облегчение, но другая хочет, чтобы
Сейдж
все
время
была
удовлетворена.
Блядь,
я
чувствую
себя
виноватым, что не надавил на нее
ранее и не заставил сдаться и
позволить мне удовлетворить ее.
Я целую внутреннюю часть ее
бедра, прежде чем отпустить девушку
и дать опуститься в воду, тяжело
дыша.
Она не смотрит на меня и не
говорит минут пять, отчего мое
сердце едва не вырывается из груды
от нетерпения.
- Я почти забыла, как хорошо
ощущается твой рот, - говорит она,
все еще тяжело дыша. - Твой рот
всегда был моей слабостью.
Она
ныряет
под
воду
и
отплывает к более глубокой части
бассейна.
Улыбаясь, я смотрю как Сейдж
выныривает, чтобы глотнуть воздуха.
- Я не мог позволить тебе
забыть. И не позволю.
- Тогда ты уверен, что нам все
еще стоит оставаться соседями? -
спрашивает она с легкой ухмылкой. -
Наши отношения могут осложниться.
Нам это нужно?
Прикусывая нижнюю губу, я
плыву к ней и оборачиваю ее ноги
вокруг моей талии.
- Чем сложнее... тем лучше
будет удовлетворение в конце, когда
мы оба сдадимся.
Я беру ее лицо в руки.
- Что ты делаешь? - спрашивает
она, в ее голосе слышится паника.
- Целую на ночь.
Прежде чем она успевает что-
то сказать, я прижимаю свои губы к
ее, заявляя на них права, как раньше,
затем медленно ласкаю ее язык
своим, когда ее губы раскрываются.
Нежно,
медленно
и
чертовски
сексуально.
Наши
языки
мгновенно
сплетаются,
будто
мы
и
не
переставали
никогда
целоваться.
Ощущения такие естественные, что
мой член вздрагивает от мысли,
будто мы были созданы для этого.
Стоун и Сейдж... вместе.
Теперь у меня еще больше
решимости вернуть ее в свои объятия
навсегда.
Затянув нижнюю губу в рот, я
отпускаю ее с легким рычанием.
- Я так же не мог позволить
тебе забыть ощущения моего рта на
твоем.
Облизывая
губы,
она
отворачивается от меня.
- Спокойной ночи, Стоун.
Я отпускаю ее, наблюдая, как
девушка плывет к краю бассейна и
вылезает, абсолютно голая.
Вот черт... она красива.
- Спокойной ночи, - шепчу я, по
большей части себе самому, когда
она исчезает в доме, оставляя меня в
этом бассейне чертовски твердым.
Как бы я не хотел погрузиться в
нее и напомнить, как хорошо я
ощущаюсь внутри, знаю, что не могу
спешить, если хочу влюбить ее в
себя.
Нужно напомнить ей сначала о
мелочах.
Моему
члену
придется
подождать...
Глава десятая
Сейдж
Я не видела Стоуна с прошлой
ночи в бассейне, когда он бесстыдно
заставил
меня
кончить
от
его
проклятого волшебного рта. Сегодня,
к тому времени, когда я освободилась
с работы, он был уже в А.П. и не
должен был появиться дома до
поздней ночи.
Почему
это
расстраивает
меня?
Я весь день думала о нем,
улыбаясь,
словно
идиотка.
Я
чувствовала
себя
девочкой-
подростком, которая узнала, что
объект ее влюбленности отвечает ей
взаимностью.
Так странно...
Лежа в постели и поедая
курицу с рисом в нижнем белье и
майке, я боролась с желанием пойти
в клуб и в тоже время говорила себе,
что с моей стороны будет глупо
пойти туда.
Если я пойду, то дам ему
понять, что снова хочу его и что
согласна на все, что он хочет сделать
со мной.
Как бы сильно я не хотела с
ним физических отношений, не
уверена, что смогу сделать это не
размывая границы, не влюбляясь в
него и не желая большего.
В прошлом я была так близко к
тому, чтобы потеряться в нем.
Слишком близко. И я знаю, что если
позволю себе почувствовать что-то к
нему,
а
потом
потеряю,
буду
опустошена.
Я не бессердечна. Мне не
безразличен Стоун. Он мне очень
дорог, но я не думаю, что достаточно
сильна, после того, как меня ранили
все, кто был дорог и, как я думала,
кто должен был заботиться обо мне.
Но хочу. Так чертовски сильно.
- Ты останешься здесь, в этой
кровати, - бормочу сама себе,
запихивая в себя рис. - Ты была
сильной более семи месяцев. Не.
Сдавайся.
Взяв пульт, я прощелкала сотню
каналов,
не
способная
сконцентрироваться ни на одном из
них. Ни на чем.
Думать могу только о Стоуне и
о том, что сейчас сотни женщин
цепляются за его полуголую задницу,
желая, чтобы он удовлетворил их
своим волшебным всем.
Убирая уже пустую коробку в
