Вернуть дворянство - Дмитрий Крам
Японец не дурак. Он решил последить за парочкой и не торопить события. К тому же у них на хвосте еще один киллер. Лучше всего дождаться его нападения, а там смотреть по ситуации. Может, и вообще ничего делать не придется. Или в крайнем случае останется лишь добить выживших и доложить о выполнении задания.
* * *
Судно причалило к городу Донхэ около восьми вечера. Мы переночевали в гостинице, на всякий случай дежурили по половине ночи, а наутро сели на электричку до Пусана, откуда уже домчали до Йосу. А затем еще пять часов на пароме. И лишь после этого оказались на славном острове Чеджудо.
В этом мире история пошла совсем по другому пути. Японцы не смогли в полной мере захватить Корею. Во многом благодаря воительницам острова Чеджу. Слишком много сил потомки самураев потратили на бесплодные попытки захвата этого плацдарма.
В итоге оккупация имела скорее договорной характер. Преемникам корё не привыкать изображать покорность, ведь они умудрились сохранить суверенитет под боком Поднебесной, что само по себе чудо. У них даже специальный термин для такой стратегии есть, называется садэ — «прислуживая большому». А тут условия куда более выгодные. Можно играть на противоречиях двух соседей.
Император Страны восходящего солнца заключил тайный контракт с местными кланами, чтобы не ударить в грязь лицом. Только благодаря этому он и удержал власть.
Потомки самураев строили здесь свои базы, но старались не наглеть, чтобы не заставлять местные кланы показывать норов. А корейский правитель только руки потирал, японцы обеспечивают народ работой и строят железные дороги для вторжения в Китай.
Многострадальный остров Чеджу не стал плацдармом для множества захватчиков. По-настоящему его смогли захватить только монголы. Впрочем, сделали это так, что их до сих пор там вспоминают добрым словом.
Раз Корея не теряла самостоятельность, японская колонизация стала лишь формальностью, то разделения страны не происходило и американской оккупации не было. А значит, не случилось и Инцидента Третьего Апреля, продлившегося семь лет, в ходе которого головорезы в погонах под присмотром янки вырезали по самым скромным прикидкам от тридцати до восьмидесяти тысяч жителей, значительная часть из которых были женщины и дети.
Садисты уничтожили триста деревень и сожгли сорок тысяч домов.
Табур дал народу Чеджу то, чего у них не было в моей реальности — шанс защититься.
* * *
Чеджу зовут островом трех изобилий: ветра, моря и женщин. Но самые переменчивые отнюдь не первое со вторым, да и самые сильные не они.
Всю дорогу Джи-А была как пришибленная. Винила себя в произошедшем и, похоже, размышляла, как больше не подвергать мою жизнь опасности. Так и до побега додуматься недалеко.
Я осознанно пошел на этот риск. Конечно, такого нельзя было предполагать, но тут уже кланом больше, кланом меньше, не все ли равно. Так что на девушку не злился. У нее есть право на скрытность с таким-то прошлым, а откровенность еще надо заслужить. Да и чуйка подсказывает, это только верхний слой. Девочка полна сюрпризов.
Лишь когда мы ступили на берег острова, напряженность с нее, кажется, спала. Она благостно улыбнулась и закружилась в лучах солнца, словно напитываясь местной энергетикой.
Джи-А огляделась, будто искала взглядом встречающих, но потом опомнилась и кивнула на скучающих бомбил.
— Такси?
— Нет, пройдемся. Славное местечко, лучше погулять.
Остров был настолько зеленым, что в жизни не догадаешься о его вулканическом происхождении.
Мы пошли по берегу, потом по тропинке через чащу. Пальмы сменялись соснами, цветущая вишня плющом, что окутывал деревья до самой кроны. Брели несколько часов, пока не вышли на уютную поляну. Похоже, только для местных. Никакого мусора вокруг. Туристы бы всё испоганили.
Отсюда открывался чудесный вид на гору Халласан в центре острова. Она словно в цветастое платье была одета в распустившиеся бутоны местных растений.
— Это бабушка Сольмундэ, — сказал я Джи-А, указав на чуть больше тысячи лет дремлющий вулкан. — Присядь. — Я опустился на колени, девушка удивленно глянула на меня, но покорно повторила. — Местные считают её богиней, так что давай проявим к старушке уважение.
Я похлопал по земле, мысленно обращаясь к богине. Этот мир полон чудес, так что Сольмундэ вполне может быть настоящей. Мы в гостях, и немного вежливости никогда не помешает.
Джи-А, похоже, прониклась моментом, или её накрывала здешняя благостная атмосфера благополучия и защищённости, а может, она просто смертельно устала, не знаю, но мне померещилось, что глаза у нее заблестели.
Я не хотел ночевать в отеле. Это место особенное, и почему-то казалось правильным снять домик в одной из прибрежных деревень. Всё же я сюда постигать силу приехал, а не на шезлонге валяться и по музеям ходить.
— Значит так, запоминай легенду, — сказал я. — Твоя бабка родом отсюда. Мы хотим пожениться, и ты привезла меня на землю предков, чтобы быть ближе к корням и рожать под присмотром бабули Сольмундэ.
Мне снова удалось содрать с Джи-А маску невозмутимости. На несколько секунд она впала в ступор, переваривая услышанное, и лишь затем кивнула.
— На людях не зови меня Арсом или тем более господином.
— А как тогда? По-местному — ёбо? Это значит дорогой или дорогая. Но мы молоды для такого обращения, — смешно уткнула она указательный палец в подбородок. — Так общаются парочки лет тридцати и старше…
— Нет, давай без ёбо.
— Чаги? — игриво вскинула она брови. — Это то же самое.
— Да, годится. И псевдоним корейский нужен.
Полтора часа пути она перечисляла корейские имена и их значение, а я отмахивался, на русский манер некоторые звучали противоречиво.
— Джиу? — закинула девушка очередной вариант.
— Джитсу? — уточнил я. Но, разумеется, шутки она не поняла. В этом мире ударка отсутствует, а уж про все виды грэпплинга я вообще молчу.
— Давун?
— А теперь подумай, как это звучит по-русски.
— Бай?
— Бай, — повторил я. — Хм. Почти как Бабай. Запомни его.
— Бём — тигр.
— Бём щас тебя мы уе… концовку додумай сама. Не поймут меня, короче. Дальше.
— Бонг — феникс?
— Нда. Знавал я парочку таких фениксов. Ни один из пепла не восстал. Нет. Не то.
— Куй — драгоценный? — уже откровенно начала стебаться она. — Сук — целомудренный?
Я хмуро глянул на неё.
— Мин — это умный, тебе не подойдет, —
