Хроники особого отдела - Александр Игнатьев
В этот момент Илья поднял меч и рассёк перед собой воздух.
Ослепительная вспышка всепоглощающего света взвилась в воздухе и разделила пополам чёрное восьминогое чудовище. Великан с молотом рухнул в снег и тут же вскочил, яростно занося молот… призраки замерли.
Внезапно фигура стоящей рядом собаки увеличилась в размерах, и Мрак открыл пасть.
– Фенрир(4), – прошептал гигант, пятясь…
Выглянуло солнце. И толпа привидений, заполнявшая всё пространство, от ледяных чертогов до моста, стала истончаться и таять. Очень скоро перед мостом остались стоять: готовый стрелять в призраков отряд морских пехотинцев, отец Василий, Илья и огромная чёрная облизывающаяся собака…
***
История столицы Пьемонта насчитывает более двух тысяч лет. Город Турин, родившийся у подножия Альп, расположен на 45-й параллели, которую географы называют золотой – за её равноудаление и от Северного полюса и от экватора. В результате, мистики и эзотерики всего мира считают город зоной слияния позитивных и негативных энергетических потоков. Так, по мнению Джудитты Дембеч и Густаво Адольфо Рола – Турин, вместе с Лионом и Прагой, образуют Белый Треугольник, а с Лондоном и Сан-Франциско – Чёрный.
В Турине жили Парацельс и Сен-Жермен, Калиостро и Мишель Нострадамус. Здесь, каким-то невероятным чудом, не сгорела в полностью выгоревшем храме Туринская плащаница и где-то, по легендам, хранится Грааль… город-загадка не желает открывать свои тайны, угощая туристов чёрными и белыми трюфелями, а также лучшим на земле фундуком.
Но как бы ни было на самом деле, но в ночь с 9 на 10 марта 1968 года по центральным улицам столицы Пьемонта от его «белого сердца» – площади Пьяцца Кастелло, на которой стоит Собор Иоанна Крестителя, (в котором хранят Туринскую плащаницу), до площади «тёмных сил» Пьяцца Статутo, где возвышается над миром фонтан Frejus, (с Люцифером на вершине, ещё не низверженным в Преисподнюю, ещё несущим свет), – в течении четырёх ночных часов следовала огромная армия привидений-викингов, кем-то изгнанных из Вальхаллы и призванных Хель…
____________________________________________________________________________________
1. Собственное имя копья скандинавского верховного бога Одина;
2. Слияние. Жертва мне (санскрит);
3. Слейпнир собственное имя коня, сын Локи и Сфадильфари. Подарок богам Астгарда;
4. Фенрир огромный волк, сын Локи и Ангрбоды, второй из детей Локи.
Кроме этих детей у Локи был ещё мировой змей Йормунгард, который не дает земле расколоться, обвивая её, и, вечно держа в зубах свой хвост. И Хель – хозяйка царства мёртвых (греч Персефона) – все они дети Ангборды – великанши и Локи
Глава 72
Глава 6. Незнайка на Луне.
Часть 1.
Машина остановилась у первой ступеньки лестницы. Вышедший встречать гостя под огромным зонтом и потому похожий на гриб-боровик, Руммель неторопливо спустился и встал перед дверцей «Линкольна», пытаясь прикрыть «господина Гувера от непогоды». Тем не менее, несмотря на все старания, директор ФБР существенно пострадал от весеннего дождя. Шерстяная тонкая ткань пиджака цвета маренго моментально впитала льющуюся с небес влагу, а на брюках вместо стрелок появились отвратительные пузыри. В результате за какую-то минуту ухоженный обычно Джон Эдгар Гувер обрел самый непрезентабельный вид - да так и переступил порог дома.
Тем временем неспешный во всем старик извлёк из накладного кармана не то ливреи, не то длиннополого пиджака носовой платок и аккуратно принялся промокать и стряхивать особенно крупные капли.
— Ничего страшного, — успокоил он гостя. — Проходите в голубую гостиную. Я подам вам чай и просушу пиджак.
— Двойной бурбон, пожалуйста, — буркнул Гувер, как-то внезапно для себя шмыгнув носом.
Пока слуга направлялся в сторону кухни, Джон оценивающе огляделся в поисках источника тепла. Камин не горел… Над ним показывала дивные голые ноги некая веселая селянка работы не то Мане, не то Моне, призывая согреть своим теплом…
Мистер Гувер вздохнул. Он был не силён в искусстве. Буквально через пару минут вернулся с подносом Руммель.
— Прошу вас… Сегодня субботний день, и мистер Амшель не занимается делами. Но раз он пригласил вас сегодня, — слуга особо выделил это слово, — то я посмею побеспокоить его.
Гувер выпил коньяк, допил чай, часы пробили полдень… и чтобы себя занять,федеральный агент высочайшего ранга принялся изучать корешки книг,расставленных в открытых стеллажах вокруг камина. Дерево полок излучало живое тепло, а сами тома в темных кожаных переплетах с золотым тиснением выглядели солидно.
Мистер Джон в молодости часто развлекал себя, разглядывая книги и пытаясь по ним понять характер их хозяев. По цветным переплетам можно многое понять: тайные мечты и увлечения, некоторые качества характера, обычно тщательно скрываемые, способности к организации и многое другое. Стоит только посмотреть на подбор книг и их состояние, на расстановку и систематизацию. Но здесь анализировать было практически нечего: вокруг камина была расставлена только тщательно вытертая от пыли библиотека классиков. Причем было очевидно, что эти солидные художественные произведения маститых авторов ещё никто не открывал после приобретения.
Гувер потянулся за одной из толстых книг, но услышал шаги. Он обернулся в тот момент, когда в гостиную вошёл (!) хозяин. Бывший инвалид, уверенно шагая, прошел к камину и приветственно кивнул остолбеневшему разведчику, жестом пригласив сесть.
— Сожалею, что вырвал вас из семьи в этот субботний день, — проскрипел он. — Впрочем, вы известный холостяк, а вечно гостящий у вас друг не в счёт. Поверьте старику: заманить в свои сети невинную девушку приятно, хотя они всегда требуют трат, но, возможно, и вы в чем-то правы.
Старик помолчал, пожевал губами и вдруг захохотал. Его голос долетел до плафона потолка, расписанного купидонами, и последние вдруг… зашевелились! Подались вперед, настраивая луки с золотыми стрелами, целясь в самое сердце руководителя Федеральной службы США.
«Тени», — с надеждой подумал Гувер, но ему стало не по себе…
— Как вы знаете, я проиграл партию, — между тем очень серьезно продолжил старик. — Наш общий друг вызывает уважение. Открыть портал и переправить такое количество людей туда и обратно, поверьте, сможет далеко не каждый. Я был расстроен. Я даже горевал. Но! На своё счастье, мой милый, я умею думать! Пока наш оппонент зализывает раны (ему понадобится на это время) мы сыграем в поддавки.
Гувер смотрел на этого человека с пергаментно-желтой кожей на лице, сплошь покрытой темными пигментными пятнами, и думал, что старик, пожалуй, впервые со времени его знакомства с ним,
