Династия. Феникс - Александр Майерс

— Я бы тоже, но у меня есть много надёжных людей, — Домогаров улыбается.

— Завидую. У меня тоже есть надёжные люди, но их немного. Всем остальным тяжело доверять, — признаюсь я.

— Да, я слышал про то, как на тебя напали солдаты Династии. Ужасно. На месте твоего деда я бы расстрелял их на месте.

Тактично молчу. Не знаю, что случилось с теми бойцами, которые напали на меня и Череповых в ресторане. Но сомневаюсь, что кто-нибудь из них вернулся домой.

Кирилл Анатольевич меняет тему, возвращаясь к делу:

— Прибудут репортёры Первого имперского и ещё трёх государственных телеканалов. Будут представители различных интернет-изданий, несколько сибирских каналов, люди с радио, независимые журналисты и блогеры… В общем, охват будет впечатляющим.

— Это мне и нужно. Но главное, чтобы меня услышали все роды кланов, — говорю я.

— Думаю, всем будет интересно послушать, что объявит наследник Грозиных. Подобное не каждый день происходит, — усмехается Кирилл Анатольевич. — Кстати, а что ты собираешься сказать?

— Вразумить их. Давно пора было это сделать. Война в вашем регионе стала последней каплей, я не желаю повторения.

— Думаешь, получится одной речью убедить их всех остановиться?

— Я подберу нужные слова. Ещё раз благодарю за помощь, ваше сиятельство, — я пожимаю князю руку. — Мне нужно подготовиться к завтрашнему дню. Если что-нибудь потребуется, позвоните.

— Хорошо. Увидимся, Александр, — кивает князь.

Я отправляюсь на улицу и сажусь в автомобиль, за рулём которого сидит один из бойцов Вольги. Он отвозит меня в поместье Домогарова, где я поднимаюсь в комнату, беру чистый лист бумаги и начинаю записывать речь.

В голове я уже давно её составил. Да и не собираюсь читать с бумажки. Надо просто структурировать мысли, и сделать это лучше не на компьютере, а собственной рукой.

Сижу так до глубокого вечера. Только когда собираюсь лечь спать, замечаю, что мама прислала мне несколько сообщений.

Она пишет, что Сергею становится лучше. Он уже даже вставал, правда, совсем ненадолго.

Я вдруг понимаю, что чертовски соскучился по матери. И, что удивительно, по Сергею тоже. Я ведь уже считал его мёртвым, и теперь очень хочу увидеть, чтобы воочию убедиться, что он жив и приходит в себя.

Но придётся ещё немного подождать. Есть более важные дела.

Начало собрания запланировано на десять тридцать. Я просыпаюсь в пять. Делаю зарядку, принимаю контрастный душ и морально готовлюсь к тому, что мне предстоит.

Я спокойно отношусь к конфликтам и публичным выступлениям. Умею держать себя в руках. Но до этого всё же ни разу не выступал перед столь широкой аудиторией.

Сегодня на меня будет смотреть весь мир, без всяких преувеличений.

В дверь раздаётся осторожный условный стук. Открыв, я вижу перед собой бойца в балаклаве и по глазам узнаю Максима. Молча отхожу в сторону, впуская его.

Оказавшись внутри, Макс спрашивает:

— Ну как ты? Готов?

— Готов, братишка.

— Ты затеял очень серьёзное дело. Если где-нибудь облажаешься…

— Не облажаюсь, — уверенно заявляю я. — Верь в меня.

— Я верю. Но если вдруг…

— Никаких «вдруг». Всё пройдёт великолепно.

Максим открывает рот, чтобы сказать что-то ещё, но вместо этого вдруг обнимает меня. Всего на секунду, и затем резко отскакивает, будто обжёгся.

— Прости, — бурчит он.

— За что? — улыбаюсь я. — Спасибо за поддержку, и не надо сомнений.

То, что Макс меня обнял, о многом говорит. Он ведь терпеть не может тактильный контакт, а значит, действительно хочет меня поддержать. Понимает, что собрание очень важно.

На место мы приезжаем заранее. Я сижу за сценой, наблюдая за тем, как конференц-зал постепенно наполняется людьми. К моменту начала собрания он гудит, как растревоженный улей.

И вот, настаёт момент, когда мне пора выйти на сцену.

Камеры телефонов и профессиональных объективов неотрывно следят за мной, будто хищники, высматривающие слабину. Я поправляю галстук и осматриваю всех собравшихся.

На экранах передо мной мелькают лица глав родов, подключённых по видеосвязи. Почти все места в зале заняты. Роды клана Череповых слева от меня, грозинские справа. Между ними — два ряда пустых кресел. Символично. Несмотря на перемирие, они держат дистанцию.

— Начнём, — говорю я, и зал резко затихает. Мой голос, усиленный микрофоном, звучит непривычно мощно. — Вы все получили уведомление. Вы все присутствуете. Значит, понимаете: игра в солдатики закончилась.

В первом ряду дёргается мужчина лет пятидесяти — Борис Майков, глава одного из череповских родов. Его пальцы барабанят по кожаной папке с фамильным тиснением. Знаю, что внутри — распечатки долгов его семьи перед Династией. Неудивительно, что он нервничает.

От Егора и от Сибирского фонда я получил достаточно информации обо всех враждующих родах. Знаю подноготную каждого.

— Война, которую вы развязали — позор, — продолжаю я, медленно обводя взглядом ряды. Камеры блогеров и журналистов неотрывно следят за мной. — Вы будто забыли, в каком веке живёте. Устраивать перестрелки из-за спорных лесных участков? Взрывать нефтепроводы конкурентов? Вы что, застряли в средневековье? Или решили, что законы империи, уставы кланов и элементарный здравый смысл — это просто декорации для ваших дурацких амбиций?

Справа, среди грозинских, кто-то фыркает. Молодой мужчина — новый глава рода Брусиловых, если не ошибаюсь.

— Сейчас я обращаюсь к членам клана Грозиных, — повышаю голос я, глядя прямо на Брусилова. — Вы все — часть нашей семьи. Нашего наследия. И когда вы начинаете стрельбу без одобрения правящего рода, вы бьёте не только по врагу. Вы бьёте по нашему князю. По моим родным. По каждому, кто десятилетиями строил то, что вы за неделю превратили в руины!

На экране за моей спиной всплывают цифры: убытки, людские потери, графики падения акций. Я специально попросил Егора подготовить слайды. Пусть видят, во что обошлась их игра в героев.

Делаю паузу, чтобы все сумели насладиться информацией.

— Вы думаете, будто вы лучше? Думаете, это Череповы против Грозиных? — резко поворачиваюсь к левой части зала. — Нет. Вы не выступили против нас, вы ударили сами по себе! Потому что пока вы тут меряетесь, кто больше стволов привезёт в зону боевых действий, китайцы уже отгрызли кусок в лесной отрасли. Потому что пока ваши снайперы соревнуются в меткости, императорские аудиторы копаются в ваших налогах. Вы — не защитники своего клана. Вы печётесь лишь о собственных интересах.

— Это провокация! — внезапно вскакивает