Сиреневая драма, или Комната смеха - Евгений Юрьевич Угрюмов
внутренним же, главным взором, рыболов-философ, подобно той же стрекозе
(дитя природы), проникал: зелень дерев, синь неба, кружевной малахит листвы,
жёлтые мели и изумрудные глубины Чернавки; дожди, громы, молнии, туманы,
рассветы, сумерки, луну, звёзды над головой; улюлюканья птиц, звоны
кузнечиков, шёпот трав и треск откушенного яблока…
На лужайке спит трава,
На деревьях спит листва…
Спит осока у реки,
Спят сомы и окуньки.2
…или вот ещё прелесть:
Над водой тихо, тихо
В небе звёзды висят.
Спит на дне карасиха
И семь карасят.
Карасятам приснился во сне червячок,
Карасихе большой ряболовный крючок.
Карасиха прижала к себе карасят,
Над водой тихо, тихо
В небе звёзды висят.3
Зимой, когда каким-нибудь свежим утром Чернавка застывала вдруг, будто
удивлённая: холод проникал в неё – колюче и дерзко… да так и оставался в
1Тит Лукреций Кар, «О природе вещей», кн. 1.
2Детская колыбельная.
3Е.Евтушенко.
32
ней… внезапно она чувствовала себя не такой, как накануне, когда стремилась,
отбивалась и не давалась – теперь, вроде бы что-то сковывало её свободу и
движение… схватывало и слово в устах, но зато и давало покойное и
неспешное, и ласковое наслаждение удивлением; зимой, когда подруги
краснопёрки уплывали туда, где поглубже, чтоб в оцепенелых мыслях
прокручивать картинки прошедшего лета, с играми в стайки, когда надо было
синхронно, по чуть уловимому знаку главной, поворачивать вправо ли, влево,
вглубь или вверх, и не с играми, когда приходилось брызгами разбрызгиваться в
разные стороны, чтоб убежать от появившегося вдруг невесть откуда, зубами
щёлкнувшего щурёнка – ходили слухи, что не все щурята насильники и убийцы
– есть среди них и те, которые могут сделать твоё счастье, но, поди, разбери
их… во всяком случае, своё счастье искать никому не возбранялось; зимой,
когда снег падал так, что хотелось стать полем, чтоб под мягкой одеяловой
тяжестью мечтать о синем небе и жарком солнце; зимой, когда красноголовые
щеглы, наклевавшись зёрнышек конопли, начинали раньше времени петь
весенние песни, а снегири бочкогрудо рассуждать о щеглах, которые начинали
петь весенние песни раньше времени; зимой наш юный Эраст, как и вся
природа (дитя природы), несколько засыпал, или окоченевал (как подруги
краснопёрки, если хотите), глядя в заиндевевшее окошко, и, в окоченевшем его
воображении виделись ему не прошлогодние зелень дерев, синь неба,
кружевной малахит листвы, жёлтые мели и изумрудные глубины Чернавки,
дожди, громы, молнии, туманы, рассветы, сумерки, луна, звёзды над головой,
улюлюканья птиц, звоны кузнечиков, шёпот трав и треск откушенного яблока;
не прошлые, а будущие: зелень дерев…
Вот такой, цельный, мечтательный, под влиянием среды, сложился
характер… и всё бы было хорошо (много ли встретишь таких задумчивых,
симпатичных и тонко чувствующих зелень дерев молодых людей…), но для
нашей внучки, для нашей Лизы это было, как нож в сердце. Для неё ведь было
главным, что он не замечал ее, а она и не знала, что он не замечает вообще
никого, кроме зелени дерев.
Поэтому, конечно, молодой человек, кассир Эраст не косил глазом в
палисадник – глаз его косил всегда, ах!..
На лужайке спит трава,
На деревьях спит листва…
…не подозревая даже, что рядом поселилось к своей бабушке, не спит и
страдает от любви его счастье.
С ц е н а д е в я т а я
О разговоре, состоявшемся на улице Тупичковой и об ошибках, которые
случаются, когда автор позволяет себе расслабиться.
33
Зачем нужны миру писатели, поэты, музыканты и вообще всякого рода
художники? Не миру тому, который «совокупность всех форм материи в земном
и космическом пространстве»1, а миру тому, который есть «человеческое
общество, как единство, характеризуемое определённым общественным строем,
культурными и социально-историческими признаками»2.
Сначала, конечно, боги создали просто человека. И, почему-то, все
очевидцы утверждают, что создавали его из всякой чуши и гадости: из пыли, из
грязи, из глины, из паразитов на теле Пан-чу, из яйца, снесённого необычной
птицей, из червей, которые завелись в трупе, из крови луны, которую ранил
злой дух, из дерева пандара, у которого есть соски, чтоб кормить… из слюны,
которую сплюнули в сосуд… и, ещё говорят, произвели его, чтоб только таскать
тяжёлые корзины, которые другие боги (младшие) таскатьотказались. Но потом
стали боги наделять любимое (именно любимое, потому что человек
полюбился богам), возлюбленное ими творение всякими способностями: один
(бог) научил воровать, другой – совокупляться, Каин стал земледельцем, Авель
пастырем овец… Иавал стал отцом живущих в шатрах со стадами, а Иувала
сделали отцом всех играющих на гуслях и свирелях, в то время, как Тувалкаина
научили ковать орудия из меди и железа.
Ковать орудия и пасти овец, воровать, совокупляться, как и пахать землю –
понятно. А вот играть на гуслях и свирелях?.. Зачем? А ещё были злющие (или
не злющие, как для кого) цверги Фьялар и Галар3, которые поили людей кровью,
смешанной с пчелиным мёдом, чтоб они (люди) становились мудрецами и
скальдами… Зачем, зачем, ещё раз спрашиваю, им это было нужно? А потом
ещё Один, вечно пребывающий в течке (читай в любовной страсти и в
поэтическом вдохновении), великий обольститель и мудрец (единственный глаз
которого погружён в источник Урд, вытекающий из под корней Иггдрасиля),
который научил несчастных сочинять стихи… Зачем это?
Я понимаю летописцев, которые составляют хроники наших дней; понимаю
историков, которые летописи летописцев исследуют и представляют «единству»
как примеры для подражания или наоборот. А художники? что они
представляют миру, или «единству»?
Случился тут, как-то, разговор на улице Тупичковой:
– Что ты можешь сказать мне, Микилл, – спросил Микилла Ликин, – по
этому, как раз самому поводу?
– Для начала, – ответил Ликину Микилл, – я скажу словами Протагора, что
человек – мера всех вещей…
– Этим ты хочешь сказать, что для определения художника, как такового, и
для понимания его необходимости человечеству важно, кто определяет, и кто
пытается понять.
– Да, именно это я и хотел сказать.
1Современный толковый словарь русского языка.
2Там же.
3Цверги, которые убили мудрого (сделанного из божественных плевков, в знак примирения), Квасира и, смешав
его кровь с мёдом, поили кого не попадя. Так что можно считать, что философы и поэты ведут своё
происхождение прямо из божественных плевков. (Из «Младшей Эдды»).
34
– То есть, твоё философское суждение, в данном случае, и твоё философское
понимание такого явления как «художник», будет обязательно
субъективировано и связано накоротко со свойствами (нравственными,
этическими, профессиональными и т.д.) размышляющего, определяющего? И,
что самое главное, это понятие или, теперь правильнее будет сказать –
