Дмитрий Зеленин - Великорусские сказки Пермской губернии

№ 49(18). Боба-королевич. — Зап. Зелениным от А. Д. Ломтева. Сюжет «Бова-королевич» (707В). «Упрощенный вариант известной лубочной сказки, — комментирует Зеленин, — не без отсебятины. Личность (?) Полкана совсем не выяснена: какую «волю» обещает ему Маркобрун, совершенно неясно. В одном месте Сенбалдою назван отец Бобы, а в другом этот Сенбалда назван дядькою. Есть небольшая путаница и в хронологии. Из лубочных изданий данной сказки я встретил нынешним (1914) летом у крестьянина села Куяшей Екатеринбургского уезда, родственника покойного (1912) Ломтева, издание 1912 г. под заглавием «Полная сказка о сильном, славном и храбром витязе Бове Королевиче и о прекрасной супруге его Дружневне…». М., 1912. С. 532.

№ 50(63). Емеля-дурачок (По щучьему веленью). — Зап. Зелениным от Е. Е. Алексеева. Сюжет (По щучьему велению) (675). «Рассказчик, видимо, плоховато знал сказку, — отмечает Зеленин, — и делал пропуски: ничего не сказано о том, как произошло, что королевская дочь влюбилась в Емелю… Совсем неясны обстоятельства и причины того, за что королевская дочь посажена с Емелей в бочку. Не выяснено, по какому поводу наложена на Емелю служба» (С. 563). См. Аф. № 165 «Емеля-дурак», № 167 «По щучьему веленью».

№ 51(73). Брат и сестра (Девица с отрубленными руками). — Перм. губ. ведом., 1863, № 46. Зап. Ив. Потаповым. Сюжет «Безручка» (706). «Вариант сказочной темы «Безрукая девица», в коем история чудесного исцеления безрукой матери опущена, — комментирует Зеленин, — рассказчик, видимо, пропустил этот эпизод, хотя его и необходимо предполагать на основании того, что царица в конце сказки сама ходит, а прежде была безногой» (С. 571). См. Аф. №№ 279–280. «Косоручка».

№ 52(44). Про Елену Красоту Золотую Косу (Волшебное зеркальце). — Зап. Зелениным от Ф. Д. Шешнева. Сюжет «Волшебное зеркальце» (709). Эпизод с собачьим сердцем из сюжета «Оклеветанная девушка» (883А). Вместо разбойников в сказках этого сюжета могут выступать богатыри или братья-королевичи. См. пушкинскую «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях». Сюжет прослеживается с древности, начиная с «Тысячи и одной ночи». См. Аф. № 211 «Волшебное зеркальце».

№ 53(48). (Степан, Григорий и Елена Прекрасная). (Вещий сон). Зап. Зелениным от В. Е. Черных. Сюжет «Нерассказанный сон» (725). «Вариант сказочной темы «Вещий сон». Сказка представляется на первый взгляд запутанной, — указывает Зеленин, — вследствие того, что рассказчик редко называет действующих лиц по именам. К тому же Алексей потом превращается в Григория: тут, по-видимому, ошибка сказочника, если только случайные спутники не скрывают один от другого свои имена. Вначале обмолвка сказочника: вместо «этот ворожец» надо читать «этот Григорий» (С. 553). См. Аф. № 240 «Вещий сон».

№ 54(60). [Морока]. — Зап. Зелениным от Дмитрия Ефремовича Лёзина, жителя Верхнего Кыштымского завода Екатеринбургского уезда. Сюжет «Морока» (664А). См. № 55(52), Аф. № 377 «Морока».

№ 55(52) (Морока). — Зап. Зелениным от С. К. Киселева. Сюжет «Морока» (664А). В Примечаниях к сказке Афанасьев отметил: «Морочить или отводить глаза значит: заставить всех присутствующих видеть то, чего на самом деле нет. Это чародейное искусство обыкновенно приписывается колдунам и ведьмам» (Аф. Т. III, С. 384). Сюжет имеет древнее происхождение, отчасти напоминает сказку из «Тысячи и одной ночи» (ночи 582–584). См. Аф. № 376 «Морока».

№ 56(95). Сказка о Наполеоне. — Зап. П. Словцовым, священником села Ляпинского Верхотурского уезда. Впервые напечатана в Записках ИРГО по Отделению этнографии, 1867. Т. I. С. 655–659, а также в сборнике «Русские сказки в записях и публикациях первой половины XIX века. Л., 1961. Сюжет (Прожорливые генералы и поп-расстрига» (— 2028) «Можно думать, — размышляет Зеленин, — что тут изображены завоевания Наполеона в Европе, которые Наполеон принужден был потом возвратить. Историческое событие изображено в типичной сказочной обстановке» (С. 579). Алчность наполеоновских генералов, которые поглотили все серебро в государстве, исторически достоверна: в первые же дни занятия французами Москвы в Успенском соборе Кремля были устроены плавильные горны, огромные весы, на которых взвешивалось выплавленное золото и серебро. Этому посвящена лубочная картинка «Наполеон занимается в Москве выжигою», т. е. выплавкой чистого золота и серебра из награбленного.

№ 57 (94). Присказка. — Перм. губ. ведом., 1863, № 44. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Возвращение со свадебного пира сказочника» (1880). Прибаутка в конце волшебных сказок. См. конец сказок. Аф. №№ 146, 147 «Семь Семионов», № 432. «Фома Беренников».

№ 58(76). Девушка-снежурочка. (Чудесная дудка). — Перм. губ. ведом. 1863. № 39. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Контаминация сюжетов «Снегурочка» (703) и «Чудесная дудочка» (780). См. № 103(103), а также Аф. № 246 «Чудесная дудка».

№ 59(29). Золотой кирпич. — Зап. Зелениным от Е. С. Савруллина. Контаминация сюжетов «Девушка, встающая из гроба» (307) и «Купленная жена» (887А). Зеленин указывает, что в архиве РГО хранится вариант этой сказки-легенды, записанный в Олонецкой губернии под заглавием «Человек обделит, так Бог наделит». «Здесь дедушка нашей сказки прямо назван: «святитель Николай Чудотворец» (С. 542). С эпизодом разрубания и обмытия внутренностей жены можно сравнить эпизод лубочной сказки о Силе-царевиче и об Ивашке, Белой Рубашке. Аф. № 575. Начало сказки напоминает сюжет «Волшебное кольцо» (560): герой покупает кошку и собаку. Ср. «Вий» Гоголя, созданный по мотивам фольклора. См. Аф. № 364 «Иван купеческий сын отчитывает царевну». № 60(25). (Солдат и Смерть). — Зап. Зелениным от А. Д. Ломтева. Сюжет «Солдат и смерть» (1158). «Первую половину нашей сказки (солдат выживает кикимору), — замечает Зеленин, — можно рассматривать как самостоятельную сказку, с коей ср. ниже № 33» (С. 539).

№ 61(36). Николай Чудотворец порукой. — Зап. Зелениным от Е. С. Савруллина. Сюжет «Крест (образ) — порука» (849). В других вариантах сюжета, купивший икону добивается счастья с помощью святого; брошенные в бочонке в воду деньги сами приплывают к заимодавцу. См. Аф. № 245 «Крест-порука».

№ 62(15). Побывальшинка (Легенда о крестном отце и о враге). Зап. Зелениным от А. Д. Ломтева. Сюжет «Смерть кума» (332), но в роли Смерти в сказке — ангел. В комментариях Зеленин указывает, что это «две разных легенды: а) о чудесном куме-ангеле и б) о враче. Последняя общеизвестна. В легенде много местных бытовых черт, особенно в описании крестин… принести воду для крещения младенца — обязанность кума, а доставить «ризки» для новокрещаемого — обязанность кумы, в данном случае отсутствующей, почему обязанности ее перешли к куму же». (С. 528). В эпизоде, начинающемся со слов: «Потом они приезжают. Он и говорит: «Кум…» Он «— «разумеется, не рыбак, а ангел: крестный отец, как известно, одинаково называет отца своего крестника «кумом» же» (С. 528).

№ 63(45). Как Господь ходил по земле (Марко Богатый). — Зап. Зелениным от Ф. Д. Шешнева. Традиционная контаминация сюжетов: «Бог в гостях» (751А), «Марко Богатый» (461) и «Путешествие к солнцу» (460В). Сказочный сюжет о бесчестном богаче и бедном юноше со счастливой судьбой находим в древнеиндийских, китайских, индонезийских, европейских источниках. «Эпизод с письмом, — замечает Зеленин, — встретился ниже в башкирской сказке (№ 100). Мать солнца в подобной же обстановке встретилась в бурятской сказке «Сирота и желтая собака» (С. 551). См. № 64(64), а также Аф. № 307 «Марко Богатый и Василий Бессчастный».

№ 64(64). Иван Несчастный (Марко Богатый). — Зап. Зелениным от Е. Е. Алексеева. Сюжет «Марко Богатый» (461), но без мотива путешествия на тот свет. В таких русских сказках легендарного типа «От судьбы не уйдешь» находим сентенцию «не рой яму другому, а то сам там будешь». См. комментарий к № 63(45). См. Аф. № 306 «Марко Богатый и Василий Бессчастный».

№ 65(С. 269). Остафий Плакида. — Зап. Зелениным от Ф. Д. Шешнева. Сюжет «Остафий Плакида» (938). Широко известное легендарное житие: Зеленин вспоминает, что видел летом 1913 года у крестьян села Куяшей, Екатеринбургского уезда полулубочное издание «Жизнь и страдальческая кончина св. великомученика Евстафия Плакиды, супруги его Феопистии и детей их Агапия и Феописта». Сказку «Остафий Плакида» записывали в Новгородской и Вологодской губерниях. «Влияние этого жития на русские сказки, однако же, вне всякого сомнения. В Котельническом уезде Вятской губернии я записал сказку, где много общего с данным житием, хотя об Остафий Плакиде речи нет. Действующие лица сказки: царь Европейский, слуга его Кайф, царица Золотая Струя и два ее сына. Одного сына также похищает и кормит лев; сыновья узнаны отцом также на войне. Разных черт, однако же, много больше, чем сходных… Вятская сказка, судя по упоминанию в ней реки Днепра, занесена на Вятку с юга» (С. 547). См. Зеленин Д. К. Великорусские сказки Вятской губернии. Пг., 1915, № 29.