Хроники особого отдела - Александр Игнатьев
— Место нам, конечно, для высадки неудобное, но уж ладно. Вы, что смогли, сделали. Ныряйте и ждите! Чтоб по первому свисту! Надеюсь, не подведёте…
Капитан, никак не выразивший призрения к сухопутным наглецам, взял под козырёк. «Как адмирала какого провожали», — раздраженно подумал старпом, спускаясь вниз.
***
Некоторое время шли при боковом ветре вдоль, казалось, бесконечной ледяной стены с ее отвесно нависавшими над водой льдинами. Те периодически падали с резким разрывающим барабанные перепонки треском почти рядом с прыгающими по волнам лодками. Наконец, люди заметили проход — спускающийся к воде мыс со стоящими недалеко от воды круглыми домиками-ярангами, расположившимися на огромной снежной равнине, которая, плавно поднимаясь, оканчивалась на горизонте темным массивом гор…
На и без того чёрное небо к ночи наползли густые низкие тучи, из которых под завывание ветра посыпал злой, похожий на крупу снег. Но к этому времени люди уже высадились и шустрый проводник побежал к стоящим на берегу местным… Морпехи, выгрузившие снаряжение, с удивлением наблюдали, как из лодки неторопливо выпрыгнул огромный чёрный мохнатый волк, нагло сверкнувший карим глазом и потрусивший догонять убежавшего вперёд хозяина.
— А собачка-то их где? — спросил стоящий рядом старшина.
— Вот она, наша собачка! Привыкайте, — хмыкнув, ответил ему высокий широкоплечий мужик с отросшими за неделю усами и даже уже чем-то напоминающей бороду щетиной на подбородке. Затем он повернулся к приятелю и добавил:
— Ты зря побрился, Борис, тебя ж предупреждали. Усы надо. Их на Севере берегут, как хорошего пса. Здесь с водой плохо. Пить всегда хочется, а усы - они воду делают. Сосульки намерзнут, а пить захотел —напился!
***
Удивительные средневековые артефакты, хранящиеся в королевских сокровищницах Европы, такие как шахматы, например, считались сделанными в Исландии. Но недавно растопившее лед солнце обнажило целое поселение недалеко от столицы Гренландии — Нуук, которое где-то в XI-XII вв. явно специализировалось на изготовлении только фигурок для этой игры. До сих пор совершенно непонятным является факт исчезновения процветающих поселений викингов с острова в период с 1360 по 1370 гг. Почему бесстрашные викинги покинули остров - непонятно. Ни погода, ни льды, ни холод не могли напугать суровых северян. Но факт, что их напугало что-то ужасное, не оставляет никаких сомнений. В 1360 году в Гренландии произошло землетрясение, и что-то ужаснуло людей настолько, что они, бросив все, ушли с острова на материк.
Глава 67
Александр Игнатьев. ОС-ОП Хроники особого отдела. Глава 5. На изломе Часть 3
Яранга, покрытая в три слоя шкурами, была вместительна. А большие медные плошки с плавающими в них ещё прошлогодними ярко-жёлтыми кусками китового жира давали свет и тепло. Они же отбрасывали гигантские тени на амулеты, висящие на китовых рёбрах-перекладинах, у потолка. Фигурки так давно почернели от времени и копоти, что на них нельзя было различить вырезанных изображений. Но они оберегали все стойбище от бед и напастей. В дополнение, при входе, на позвонке-табурете – стояла совершенно новая керосиновая лампа, а за ней, словно символы новой эпохи, выстроились в ряд иные сокровища: круглый никелированный будильник, большая белая эмалированная миска и три медные кружки.
Почти в центре яранги, окружённый тёплом и светом, сидел полуголый старик, полностью покрытый татуировками. Его морщинистое тело давно потеряло былую подвижность охотника, но было еще вполне живым. Нгануге – шаман и обладатель несметных богатств, в виде двух винтовок от янки, а также хорошей большой деревянной лодки, подаренной Королевским домом Дании за заслуги перед стойбищем лет пять назад, неторопливо чинил бубен. Не доверив раритет женщинам, он, самолично, зашивал разорвавшуюся звенящую поверхность натянутого на обруч мочевого пузыря моржа. Редкая седая борода старика тусклой лентой спускалась до впалой сморщенной груди, путаясь, и, мешая вести жилу в игле по стежку. Вместе с аккуратным швом его волновали и мысли.
Странные люди, приплывшие к стойбищу сразу после неудачной охоты, привезли с собой туши трёх убитых моржей и накормили людей. Это было похвально. Но пришельцы скоро уйдут, а зима ещё длинна, да они и не заменят ему подаренные карабины.
«Потому надо послать сына к американцам на военную базу и сообщить о прибытии странных, явно военных мужчин», – неторопливо думал он.
Эти разумные мысли прервал ветер, ворвавшийся под меховой полог. Кто-то большой заполнил собой пространство позади старика.
– Обоньер эйэихе, эбердэ, (1) – услышал он за спиной скупое приветствие.
– Бубенька өр охсубут. Бубен хобордо. Хата, духуобунас биһиэхэ аһыныгас. Ас бөҕөнү биһиэхэ аҕалбыттар, (2) — не оборачиваясь, ответил Нгануге.
Он пожевал впалыми губами и добавил ещё:
— Билэрэ. Духуобунас диэбиттэр. Күүттэ. (3)
В помещении странно потемнело, и он услышал ответ, прозвучавший, почему-то, вначале в голове, а потом в ушах:
– Встань, и достань мне руну.
С Нгануге так не разговаривал никто и никогда. Все знают: нельзя приказывать шаману! Тем более никто не просил достать тёмные амулеты, надёжно висящие под потолком. Старик хотел возмутиться, но, повернувшись, окаменел. Перед ним стоял сам Юрюнг Айыы Тойон. Тот самый! Который всегда безучастен к судьбам людей, но, если он вдруг вмешался, то не стой на его пути…
И Нгануге, словно подталкиваемый всеми предками, быстро поднял руку и, сорвав чёрную от времени фигурку, протянул стоящему перед ним существу.
Явившийся незваным гость опустил горящие чёрным огнём глаза и, посмотрев на маленький квадратик, захохотал:
– Хорошая руна, старик! Будут тебе моржи! – В голове Нгануге ещё долго гудели эти слова…
Наконец, через час жена вошла за полог, и он очнулся.
– Кто это был? – осмелилась спросить старуха.
– Будет охота скоро и мясо, – только и сказал шаман. Мысли ушли в море, туда, где кувыркались и кричали свадебным рёвом, грея под первыми лучами солнца черные спины огромные звери.
– Сына в факторию посылать? – снова подала голос жена.
– Старая дурра, – ответил ей шаман. – Эти люди принесли нам мясо и удачу. Дай мне чай.
Он опустился на шкуры и, наконец, увидел лежащую перед ним фигурку. На ней красовалась руна Райдо.
– И нам удача, – подумал старик и вновь взялся за иглу.
***
С
