Московское золото или нежная попа комсомолки. Часть Вторая - Алексей Хренов
— Вчера я взорвал ваш сраный склад! Превратил жопы ваших товарищей в жареные куски мяса! Вам же, тупым идиотам, повезло сразу сдаться! Будете исправлять своё предательство доблестный трудом!
Испанцы переглядывались с тревогой, но никто не осмелился даже пошевельнуться.
Гальцев, вдохновлённый таким вниманием, снова повысил голос:
— Кто осознал свои заблуждения, хочет поддержать республику и записаться в добровольцы?
Лёха, не упуская момента, тоже повысил голос в своём суровом «переводе»:
— Желающие очищать сортиры — на месте, готовые ударно поработать — шаг вперёд!
Толпа, как единый организм, дружно шагнула вперёд.
Лёха усмехнулся.
— Алексей! Как удачно, что вы смогли мне помочь! Моя переводчица слегла с нервным срывом, после вчерашней поездки на передовую, этим ужасным взрывом и безумными пленниками! У вас определённо талант работы с людьми! Вы не задумывались перейти в политуправление? Подумайте! Я дам вам характеристику! — подошедший политработник с чувством пожал ему руку.
— Ну что вы! Я простой морской лётчик! — скромно отмазался Лёха от такого поворота в своей судьбе.
Вернувшись в к стоявшему в стороне Кузьмичу, Лёха произнёс:
— Видишь Кузьмич! Что значит правильная агитация.
Кузьмич, почесав затылок, с чувством ответил:
— Агитация у тебя знатная. Только вот на жареных куриц они теперь долго не смогут даже смотреть.
Оба рассмеялись, ещё раз оглядывая толпу, пока та под строгим контролем республиканцев начала двигаться в сторону города.
27 сентября 1936 года. Аэродром Лос-Альказарес, 20 км от Картахены.
Обратный перелёт на маленькой «Моли» в Картахену к удивлению никаких сюрпризов, или «блудняков», как называл их Лёха не принёс. К его огромному удивлению на аэродроме его встречал сам Николай Герасимович Кузнецов:
— Что Алексей, выступил! Звонил Гальцев, очень хвалил тебя. Переводим тебя в политотдел! — сказал сияющий Кузнецов. Вдоволь насладившись ошарашенным видом Лёхи, он продолжил, — Шучу! Молодцы! Поехали в порт, нужно обсудить вопросы приема грузов, заодно и расскажешь по дороге, чем это ты так мятежникам врезал, такой тарарам устроил, — скомандовал главный военно-морской советник своему единственному на данный момент подчиненному.
15 октября 1936 года. Картахена
Картахену прибыл советский пароход «Старый Большевик». Уже несколько недель в городе ждали советский транспорт с первыми самолётами, и наконец долгожданный момент настал. Как оказалось, первыми прибыли бомбардировщики СБ — скоростной бомбардировщик, известный в девичестве как АНТ-40.
Событие, как это часто бывает в Испании, моментально превратилось в праздник. Улицы заполнили толпы людей, уже охваченные ожиданием и радостью, как будто на пороге стояло Рождество. Музыка, веселье и ликование царили повсюду, создавая ощущение настоящего торжества. Вся Картахена ликовала, как будто в этот момент прибыла сама надежда на победу.
* * *
Надо сказать, что эта история началась ещё две недели назад, когда Кузнецов, вызвав Лёху на очередной разговор, снова изложил ему задачу. Лёха, усмехаясь, ответил:
— Николай Герасимович, ну чего вы от меня хотите? Испанцы и военная тайна — это вообще вещи несовместимые. Вот даже моя любовница, которая работает официанткой в кафе, радостно сообщает: «Ничего то ты, Хуян, не знаешь! Ваши корабли с самолётами приходят в среду и в четверг!»
Кузнецов аж поперхнулся от такого заявления.
— Но она, конечно, не разбирается в моделях самолётов, — продолжал Лёха, сдерживая улыбку. — А если вам нужны подробности, могу узнать у таксистов на вокзале. Они лучше всех осведомлены, что и когда происходит в Картахене.
Кузнецов хмуро взглянул на него, но Лёха уже заговорил серьёзнее:
— На самом деле, думаю, нужно запустить побольше разных слухов. Чем больше путаницы, тем лучше — пусть противник теряется в догадках, когда и какие корабли на самом деле прибудут, — предложил Лёха и перешёл к более конкретным мыслям.
— Я лично думаю, надо усиливать зенитную артиллерию на базе, насколько это возможно.
Он вошёл в раж, слегка прищурился, явно воодушевившись своими размышлениями.
— Вообще, по-хорошему, взять в Севастополе пару старых барж и натыкать на них зениток! Поставить пару дальнобойных. Семидесяти шести миллиметровые пушки Лендера времен революции вроде собирались менять на что то современное, вот сюда толпой их и отправить. И может испанцы купят также средних, типа шведского «Бофорса» 40 мм, хотя кто им продаст. У нас таких, к сожалению, вроде бы пока нет. Натыкать на баржу сколько влезет и пригнать сюда в порт пару готовых станций ПВО, а ещё лучше и расчёты сформировать из краснофлотцев.
Лёха совсем размечтался, представляя, как усиленная оборона могла бы серьёзно осложнить жизнь вражеским бомбардировщикам.
— А истребителей у нас, считайте, и нет, — продолжал Лёха, и видно было, что его уже «понесло». — Если прикажете, давайте я хоть на «Фармане» взлечу. Разгонюсь посильнее, километров до ста пятидесяти, и влеплю «Юнкерсу» в лоб, потому что догнать бомбардировщик на этом раритете, который здесь называют истребителем, всё равно не смогу. Вот и станет у немцев на один «Юнкерс» меньше! — он усмехнулся. — Можно ещё Павлу Рычагову предложить. Он тоже обычно за любой кипеш, кроме голодовки.
Лёха уже не сдерживался:
— Ситуация, когда у нас вообще нечем сбивать не самые быстрые бомбардировщики, мне просто непонятна. Мы же в глубоком тылу, и сюда истребители мятежников не долетают. Летают только трёхмоторные немецкие «Юнкерсы-52» и эти итальянские «Пипистроне». У обоих скорость около трёхсот километров в час, а с бомбами и вообще меньше двухсот пятидесяти.
Он развёл руками, словно не понимая, почему нельзя найти способ сбивать такие небыстрые цели, когда угроза была вполне реальной.
— Ладно, Алексей, не кипишись. Сам всё понимаю, — ответил Кузнецов, успокаивая Лёху. — Первыми приходят бомбардировщики СБ. Ты такие видел? Мне для флотских задач удалось выцарапать одну машину с нашим экипажем!
— Николай Герасимович! Я же истребитель! — с отчаянием почти выкрикнул Лёха, будто его предали.
— Истребители будут через месяц в лучшем случае. Ты отлично слетал на Пальму на «Протезе», обещаю вернуть тебя к истребителям, как только будет возможность, — жёстко ответил Кузнецов. — Пока нужно послужить Родине на бомбардировщике.
Лёха замер, с трудом переваривая эту мысль, понимая, что спорить дальше бесполезно.
07 октября 1936 года. Картахена
Франкисты, конечно же, были прекрасно осведомлены о предстоящем прибытии советских кораблей, и в день их прихода над Картахеной появилось около тридцати немецких и итальянских самолётов. Они обрушили на город свой смертоносный груз, целясь в порт и военные объекты.
Лёха, как и остальные испанские пилоты взлетели на перехват, но, несмотря на все усилия,
