User - ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Мне так милы и памятны рулады
Твоих поэм и эта ножка пти****.
Со мной Есенин – внук золотоглавый
Да старший брат Свирели Саша Блок.
И мы легко перелистаем главы
Твоей страны, зелёный уголок.
Ты жив досель. Тебя не тронут годы.
Ты нежно веришь в таинство могил.
Бессмертен дух желанья и свободы.
И нынче он Поэта посетил.
Ты пережил страдания блокады.
Томит тебя безвременье потерь.
И помнят боги, люди и дриады,
Как у ворот стоял фашистский зверь
Мой Летний Сад, я уношусь в былое,
И вновь к бумаге тянется перо.
А там, где мы сидим сегодня трое,
Да будет новым, что давно старо!
Возносит память к дольнему причалу
Печалей, взоров, нежности, харит.
И я стремлюсь к известному началу,
Где сердце мне о встрече говорит.
О, встреча, ты вещала мне о многом:
О юности, о вере, о судьбе,
О вечной дани быту и дорогам,
О поклоненье музам и тебе,
Тебе, Мадонна, свет мой негасимый
Неповторимый, тайный и родной.
Во мне любовь к тебе неистребима
Зимой и в осень, летом и весной.
Богат я. Те богатства не считаю.
Они во мне алмазами горят.
Всё потому, что часто навещаю
Свой Летний Сад, любимый Летний Сад!
А. С. ПУШКИН, 1996 год,
ПОВТОРЕНИЕ УЧЕНИЯ
НОВЫЕ ЧУДЕСА
СВЕЧА ПЕТРА ПЕРВОГО
ПЁТР ПЕРВЫЙ:
Тебе хочу вручить Свечу Урала
Позволь от имени Романовых на счастье
Свети Свечой поэзии лучистой
ТАТЬЯНА:
Отец Державный, Крёстный величавый
На новый путь космического свойства
ПЁТР ПЕРВЫЙ:
Не про себя, учти, пусть даже малость
Святого африканского единства
ТАТЬЯНА:
Но Ты пронзил Россию светлым взором
ПЁТР ПЕРВЫЙ:
С наукой быть в содружестве и в драке
Как нынче намечает Ломоносов?
Не **по-лысенковски – оскопленным монахом
От этих зёрен, светлых и лучистых,
И колоколом жизни отзовётся
МОЙ МИЛЫЙ ДРУГ
И тлеет в сердце, и горит сегодня
Я так боялся, что за косогором
Чрез них сигнал стремился пасть на крышу
Надежда. И, на озарённость речи
Царь Пётр знал, что делает. Намедни
Не старую расхожую монету
ВОЗЬМИ СВЕЧУ. ПУСТЬ СВЕТ ЕЁ ПО КРОХЕ
ВЛИВАЕТ В НАШЕ СЕРДЦЕ ЭЛИКСИР
И так у Мира вечными долгами
И нижет век благие дни на нитку
СИНИЦА
ОБЪЯСНЕНИЕ СТРАННОГО СЛУЧАЯ
Этот странный, можно сказать, мистический случай с волшебным выздоровлением синички побудил меня снова обратиться к Космосу. Что всё это значило?
Рукой судьбы комочек тот печальный
Синица малая в руке твоей целебной
Посланец птичий, малый странник Неба
Прорваться магией Космического СЛОВА
Скажи, родной мой, почему так строчки
ТАТЬЯНА:
И отзывается на зов родного края
Из мраморной громады слов и строчек
ПЕСНЯ
Серёженька, скажи, чей стих? Себе присвоить
Я пошутил. Вот видишь, – безотчётно
Несущее чудесную новинку
ТАТЬЯНА:
Грущу я, милый, по старинной лепке
Здесь Блока многомерная громада
Владеет сердцем пламенная Лира
ТАТЬЯНА:
И я печальна. Злобы полон дом мой
Курни, мой друг, коль старая привычка
Но что здоровья клёванные крохи
На новую планету злато-друга?
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Своей Неве. И нежной песней вольной
АЛЕКСАНДР БЛОК:
ТАТЬЯНА:
Так объясниться городу в любви
К какой иной восходит сердце выси?
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН:
Всю суть преобразующего свойства
И плачет полевыми бубенцами
Но Дух, раскованный от злобы и проклятий
ОБОЮДНО –ТЁПЛЫЙ ВЕЧЕР
Конец октября 1990-го года
Печальных дум, чем трудно дышит пашня
Я жажду отклика душевного и звона
Я концентрация великого искусства
Взывать дозволено к сердцам и вроде свечки
В себе найти тот жезл, который к Свету
Мой дым целебный, вроде самокрутки
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
В улыбке, взоре, в чёрточке любой
ТАТЬЯНА:
Нет, не одно моё воображенье
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
Эфир наполнен радостью свиданья
ПУШКИН:
Мы говорим и дышим здесь согласно
Наш посох – жезл высокого искусства
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
О, благозвучные и дерзкие напевы!
Но звук струны поверженного лета
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
О, Немезиды Северного края!
Но где-то свыше звук печали таял
ТАТЬЯНА:
Без Пушкина не быть самим собой
ПУШКИН:
Твой стих – Серёжин стих и Александра,
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Воспаримся, возлелеем
ТАТЬЯНА:
В полёте часто мы с Тобой бывали
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН?
Ну, не горюй, я знаю, что Татьяна
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Страданье вечное ложится утомленьем
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Гори, свеча, сгорай! Но пламень жаркий
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Вино любви и неги и отрады
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Ты думаешь: как некрасив твой Пушкин!
ТАТЬЯНА:
ПУШКИН:
Через любовь, через канал открытий
Серёженька как сын мне. С нами Саша
Как жизнь прекрасна! Полный обновленья
ТАТЬЯНА
ПУШКИН:
Да, невозможно… Точно мечешь мысли
Скажу: напрасно мечут злобу
ПУШКИН ДАРИТ ТАТЬЯНЕ СВИРЕЛЬ.
О, как стремлюсь, прижав по-матерински
Они грядут те двести. Зорким Оком
Верни мне веру в то, что эти строки
Верни мне веру, Ангел и Учитель!
Святыня Родины, живой и нежный Пушкин!
Не плачь. Никита, твой большой ребёнок
ТАТЬЯНЕ
Я удивлён, я счастлив, я безмерен
А.ПУШКИН.
Я имя это лёгкое ТАТЬЯНА
В нём – русский почерк, поля беззащитность
А. ПУШКИН.
Она играет красками рассвета
А. ПУШКИН
ТАТЬЯНА:
О, Пушкин, нежность Ты моя сквозная!
КРЕСТИНЫ.
Крестины. Как для слуха непривычно
Ты Крёстный Мой, великий нежный Гений!
Которые ведут до Петербурга
И стих Твой стелется, как золотились травы
От грубых рук. Судьбы прикосновенье
ПУШКИН:
Благословляю, о, Свирель, о, пашня!
Судьбы большой – в ней зорко смотрит Небо
ТАТЬЯНА-СВИРЕЛЬ:
Спасибо, милый друг, за возрожденье
ПУШКИН:
ТАТЬЯНА:
Покров тот радостен. В нём взор Поэта светит
ПУШКИН:
Она выносит на поверхность пламя
СВИРЕЛЬ:
Которые родят косноязычье
Хватают за ноги прохожих, а Поэтов
Они как змеи вьются, заползая
ПУШКИН:
О, нет, то время миновало, друг мой!
Гонима вешними горячими лучами
Там пусто. Там, на Дне Галактик
Я в худшем смысле называю слово –
Одно из них – летящим звонким Словом
А. ПУШКИН.
Поэма «СВИРЕЛЬ» была написана
Рождённый Пушкиным, Его пером и строчкой
Стихов бодрящих, ждущих исцеленья
Спусти с высот, Мой Пушкин, разреши
Но снова я хочу прильнуть устами
Которые сквозят, как сумрак вешний
Дозволь взглянуть Твоим же светлым взором
Взывал, рыдал, смеялся, половодьем
И разреши мне также поклониться
И окрестили вместе же с Тобою
Прости, что утомила, что не в силах
С Твоими же прекрасными словами
ПУШКИН:
И Мамочку. И вместе прошвырнёмся
Скажи, тебе по сердцу сумрак здешний
СВИРЕЛЬ:
Спасибо, мой родной, стихом прорвался
Родной Невы. Бродили до рассвета
Сквозили на мостах, в громаде века
Который обновляет организм
ПУШКИН:
Брожу по набережной или снова в дрожках
Ломаем мы Луны моей остылость
Ну, кто бы знал, как горько нынче губы
Ты чувствуешь – мой стих Серёжей начат
СВИРЕЛЬ:
Нет, мой родной, не молодость, а мудрость
И Блока невозможная усталость…
А. БЛОК:
Скажу, родная, только беспокойство
Струёй сверкающее нашего единства
Опять к колодцам сердца прикасаясь
