Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова
Вот она — степень ее доверия ко мне. Я никогда не мог позволить себе уснуть, не проверив, заперты ли замки моих покоев. А во время ночевок в лесу я спал так чутко, что просыпался от каждого шороха и машинально нащупывал лежащий рядом нож.
Не шевелился, позволяя ей уснуть еще крепче и не тревожа сон. В этом крылась вся пропасть между нами. Весь контраст моей изворотливости, расчетливости, жесткости и решительности с ее наивностью, откровенностью, робостью и детскими фантазиями.
Пока она грезила о темноволосом принце-спасителе, я мечтал найти меч и скинуть с престола Терра Вива собственного брата, который, в свою очередь, думал о том, как бы половчее избавиться от меня.
Мы не просто из разных королевств — мы словно из разных миров и моя влюбленность в нее — глупая прихоть.
Она была той, о которой хотелось заботиться. Той, ответственность за благополучие которой хотелось нести. Той, чьи проблемы хотелось решать для того, чтобы наслаждаться ее обществом, слушать о ее мечтах и иногда смотреть на мир так, как она, видя его ярким и прекрасным.
Мое путешествие по Терра Арссе только начиналось, когда едва познакомившись с Мирой и узнав о ее даре видящей, я задал ей вопрос о том, есть ли вообще шанс, что мои поиски меча окончатся успехом? Тогда я не придал значения ее ответу, посчитав очередной загадкой, которыми так любят сыпать маги направо и налево. И всё же, сейчас он вдруг вспомнился и показался донельзя ясным.
«Ты взвалил на себя огромную ношу, Дэймос, — сказала мне Мира в тот день. — Но при этом ты достаточно силен, чтобы вынести все испытания, что уготованы тебе судьбой. И твой план может увенчаться успехом, если ты сам не решишь взвалить на себя еще большую ответственность. Тогда ты не только не добьешься того, чего хочешь, а погубишь и себя и королевство».
Услышав это в тот день я посчитал сказанное ересью. За какой Гхарой мне взваливать на себя ответственность? Мне нужен был лишь меч и больше ничего. Значит Кристальный гладиус будет моим и точка.
А теперь понял.
Любовь, помимо всего прочего — ответственность за другого человека. Его безопасность, его желания и его благополучие внезапно становятся превыше собственных.
И теперь я разрывался от беспокойства за то, что Тэт либо погибнет при пробуждении силы, либо при битве за эту силу с Тиал-Араном, либо, судя по навеянному Мирой сну — выпрыгнет из башни одного из арссийских замков. Ответственность за нее, которую я зачем-то уже успел взвалить на себя, встала между мной и мечом непреодолимой преградой.
«… Ты погубишь и себя и королевство…» — прозвучали в моей голове сказанные голосом Миры слова.
Осторожно переложил голову Тэт со своего плеча на лежанку. Она нахмурилась во сне, повернулась на бок, устраиваясь поудобнее, но так и не проснулась.
Так лучше. Мне не хотелось говорить ей слово «прощай», оно отдавало горечью, но и врать «до свидания» тоже не стоило.
Я легко коснулся губами ее губ, провел пальцами по распушившимся волосам и поднялся с колен.
Дождь кончился, а последняя свеча давно погасла, погрузив пространство во тьму. Дар драконоборца помогал неплохо видеть и без освещения, поэтому ничего не помешало мне бесшумно и незаметно покинуть шатер.
Забрав Праду и на ходу вскочив в седло, в сонных предутренних сумерках, я поскакал прочь, под мерное шлепанье копыт къярда по лужам и грязи.
Вдалеке на тракте виднелся небольшой отряд королевской гвардии, направляющийся мне навстречу, и я приказал Праде сойти с дороги, чтобы с ними не встречаться.
Мне нужно было в Бар-Эбир. И точка.
И я старался не оглядывался, чтобы не передумать.
Пятеро гостей и конец везения
Стасилия Рейн Ана Вива
Терра Вива. Глиндал
♫ The Hit House— Basalt
В Глиндал мы въехали в сумерках, потому что начавшийся с самого утра ливень шел весь день, не переставая. Виктор был категорически против того, чтобы остановиться и переждать непогоду, поэтому къярды и лошади весь день были вынуждены месить копытами дорожную грязь, а вся одежда всадников промокла насквозь.
Несмотря на общее печальное положение дел в Терра Вива, в небольшом приморском городке дела шли весьма неплохо. В порту неподалеку всегда находилась работа, а море не давало горожанам голодать.
Некоторые домики могли похвастаться свежей краской, дыры в черепичных крышах были аккуратно залатаны, а выбоин в брусчатке было гораздо меньше, чем в столице.
И, если меня этот факт, свидетельствующий о том, что в королевстве остались еще нормальные города, в которых горожан среднего достатка было больше, нежели нищих, порадовал, то Виктор недовольно нахмурился.
Тем не менее, меня его недовольство волновало мало — хотелось поскорее спешиться и оказаться в теплом помещении, где можно было бы обогреться у камина и высушить промокшую одежду.
Когда король и члены его семьи, в том числе и я, посещали Глиндал, мы всегда останавливались в доме городского наместника. Его имя благополучно выветрилось из моей памяти. Я помнила лишь фамилию — Герберт, поскольку она нередко была на слуху в королевском замке как фамилия наместника одного из самых прибыльных городов для королевской казны.
И, когда я издали заприметила знакомое трехэтажное здание с большими колоннами, на душе потеплело. Даже мысли о встрече с лимерийцами отошли на второй план. На первый вышли потрескивающий камин, теплая ванна и вкусная горячая еда.
Весь день до этого приходилось есть вяленое мясо прямо в седле. Для закаленных бывалых воинов, которые составляли отряд королевских гвардейцев, это было несложно, а вот мне хотелось поскорее поесть чего-нибудь нормального, поскольку холодное мясо улеглось противным комом где-то в желудке, наотрез отказываясь перевариваться.
Усадьба Гербертов тоже была аккуратно выкрашена в нежно-голубой оттенок, а колонны и ставни огромных окон — в молочно-белый. От нее за версту веяло уютом и теплом — именно тем, чего мне так не хватало после изнурительной скачки под проливным дождем.
Добродушный и полноватый хозяин встретил нас на широком крыльце. Низко поклонился и поприветствовал прибывшего монарха и его отряд, после чего галантно подал мне руку, помогая спрыгнуть с къярда.
Вообще-то дамам были положены специальные ступеньки, однако я давно уже приноровилась обходиться без них, к тому же путешествовала обычно в брючном костюме и длинном расклешенном камзоле, не стесняющем движений.
— Гости из Лимерии уже прибыли? — сухо
