Свечная башня - Татьяна Владимировна Корсакова
– Есть кто живой? – спросила она, стоя посреди просторной и не особо опрятной комнаты, служившей сразу и столовой, и гостиной.
Ответом им стала тишина, и Фросту подумалось, что нерадивая мамаша лично отправилась на поиски пропавшей дочки. Зря подумалось. Мамаша выплыла на зов Мирославы спустя несколько минут. Именно выплыла, а не вышла, на ходу запахивая цветастый халатик и поправляя растрепавшуюся прическу. В общем, вид она имела богемный. Ну, богемный в представлении деревенской библиотекарши, не бывавшей дальше стен этой самой библиотеки. Вот Фрост бывал и богемных девиц на своем веку повидал, поэтому мог считать себя в этом вопросе экспертом.
Гала Свиридова тоже считала себя экспертом, потому что ей хватило всего лишь одного мгновения, чтобы оценить ситуацию. На Фросте ее взгляд задержался, пожалуй, чуть дольше. Наверное, в этот самый момент она оценивала не только ситуацию, но и его. Оценку дала, по всему видать, не слишком высокую, потому что тут же переключилась на пропавшее и вновь обретенное чадушко.
– Васенька! – вскрикнула она и прижала ладонь к груди. – Васенька, нашлась! Как же ты меня напугала, детка!
Детка Васенька поморщилась и попятилась. В маменькины объятья она явно не спешила. Мирослава тоже не спешила передавать девочку родительнице, стояла, смотрела, хмурилась.
– Мирочка! Мирочка, это же ты?! – А вот родительница не хмурилась, родительница лучилась совершенно неискренней радостью.
– Да, это я. И на всякий случай напомню, что меня зовут Мирослава Сергеевна.
– Да брось ты эти условности, Мирочка! Как же давно мы не виделись!
Гала сделала шаг, и Мирослава попятилась. Выражение ее лица было таким, словно она боялась замараться.
– Мы не виделись тринадцать лет, – отчеканила она.
– Долгий срок! – Гала закатила глаза к давно небеленому потолку.
– Недостаточно долгий, чтобы забыть, как меня зовут, Галина.
– Ну, тогда уж и ты будь любезна, – улыбка вмиг истаяла на все еще красивом, но уже тронутым ранним увяданием лице. – называй меня Галой.
Значит, теперь она Гала. Интересно, сама додумалась или кто-то надоумил? Фрост усмехнулся, подпер плечом дверной косяк. Это была удачная позиция, она выводила его со сцены боевых действий, но оставляла хороший обзор. В том, что боевые действия неминуемы, он не сомневался. Стоило только глянуть на лицо Мирославы. В отличие от него, Мирослава с самого начала знала, с кем им придется иметь дело, успела, наверное, подготовиться. Гала, по всему видать, тоже готовилась. Не зря же искала номер Мирославиного мобильного.
– Это ужасно, – сказала она трагическим шепотом и снова прижала ладонь к груди. – Васенька, я так волновалась!
Васенька хмыкнула.
– Что-то не похоже, что волновалась. – Голос Мирославы звучал вкрадчиво, взгляд ее вперился в легкомысленно-глубокое декольте Галы. – Как-то иначе я себе представляла волнение.
– А что это с тобой, Мироч… – Гала осеклась, – что с тобой случилось, Мирослава? Выглядишь ужасно. Нет, правда! Если хочешь, могу одолжить тебе колготки. Знаешь, мы хоть и в провинции живем, но себе такого не позволяем. Это как-то… неприлично!
– Обойдусь. – Мирослава улыбалась. Улыбка у нее была по-акульи хищной. – А случились со мной поиски твоей кровиночки.
– Какой ужас! – Гала всплеснула руками, с укором посмотрела на Василису. Похоже, Василиса к таким взглядам давно привыкла и не реагировала. – Детка, ты заставила поволноваться не только меня, но и тетю Мирославу!
– Мирославу Сергеевну.
– Разумеется, Мирославу Сергеевну! Ужасное происшествие! Просто ужасное! Да, времена уже другие, тот кошмар закончился много лет назад, но, знаете, материнское сердце все равно всякий раз сжимается от тревоги. – Гала перевела взгляд на Фроста. – Вы, наверное, тоже оттуда?
– Откуда – оттуда? – вежливо поинтересовался он.
– Из Горисветово. – Она снова окинула его взглядом с головы до ног, вынося окончательный вердикт. – Охранник или что-то вроде того, да?
– Что-то вроде того, – он кивнул.
– Вот я и вижу, что не местный. Местные-то про те ужасы никогда не забудут. Вот Мирочка, к примеру…
– Галочка… – В голосе Мирославы прорезался такой специфический звук, словно бы чем-то острым скребли по стеклу. – Галочка, ты точно хочешь обсудить прошлое при ребенке?
– А почему бы и нет?! Василисе сейчас почти столько же лет, сколько было и тебе тогда! Она должна понимать, что мир полон опасностей! Васенька, ты понимаешь?!
Васенька ничего не ответила. Она смотрела не на мать, а на Мирославу. И взгляд ее Фросту не понравился. Не должно быть у маленькой девочки такого взрослого взгляда.
– Все это ужасно… – Гала трагически вздохнула. – То есть, я не обвиняю в случившемся именно тебя, Мирослава! Но кто-то из руководства школы обязан за это ответить! Как-то компенсировать…
– Что компенсировать? – Мирослава улыбалась, а в голосе добавилось хрипотцы. Еще с прогулки по оврагу Фрост понял, что хрипотца эта не к добру. И не всегда она от волнения, далеко не всегда. Он понял, а Гале еще только предстояло это узнать.
– Мои… наши моральные страдания. – Гала страдала почти искренне, даже слезинка выкатилась из уголка ее подведенного глаза. – Я вверила вашей школе жизнь и судьбу своего единственного ребенка, а вы меня так подвели! Я звонила! Не тебе, ты же не даешь номер своего телефона простым смертным! – Последняя фраза прозвучала как упрек.
– У нас не принято предоставлять личные номера родителям воспитанников.
– И это очень плохо! Ваша служба безопасности, – Гала бросила уничтожающий взгляд на Фроста, – работает из рук вон плохо! По вашей вине я чуть не потеряла свою малышку.
– По нашей вине? – Мирослава была мила и терпелива. Какая молодец! Вот Фросту, например, уже изрядно надоел этот театр одного актера. К тому же, играла Гала из рук вон плохо. Переигрывала.
– А чьей еще? – Гала вдруг сделалась серьезной и сосредоточенной, от недавней псевдобогемности не осталось и следа. – Значит так, Мирослава Сергеевна, – процедила она, – я требую, чтобы школа выплатила мне деньги за моральные страдания мои и моего ребенка!
Фрост покосился на ребенка. Ребенок страдающим никак не выглядел, скорее уж скучающим.
– Ты читала договор? – спросила Мирослава все тем же ласковым, но скрежещущим голосом.
– В смысле? Какой договор? Не уводи разговор в сторону! Я все равно это так не оставлю!
– Договор о приеме Василисы в школу. Все родители наших учеников подписывают договор. Уверена, что ты тоже его подписала.
– Не помню. Возможно, что-то такое и было, но какое отношение?..
– Понимаю,
