Лики старых фотографий, или Ангельская любовь - Юлия Ник
Встретили их у самых ворот. Сторож, или встречающий, залез к ним в автобус, вежливо поздоровался со всеми и, стоя на подножке, указывал дорогу через вековой лес с нетронутой по краям дороги травой, ведущую куда-то вглубь территории, подальше от любопытных глаз, провожающих их от самого входа, с балкончиков и террас. Несмотря на весну, дачи были заселены уже плотно.
Разместили их в небольшом зальчике с креслами и столом посередине.
— Вы можете здесь переодеться, что вам принести из прохладительных? — учтиво спросил парень в строгом черном костюме и с бабочкой на шее.
— Не иначе — официант вышколенный, — Ларик впервые был в таком месте. Мужики исподтишка тоже глазели по сторонам. Все, кроме Строгина Андрюхи, тот сосредоточенно застёгивал пуговицы на рубахе.
— Сначала дело, остальное по мере поступления, — любил он приговаривать, когда оказывался в незнакомом месте, незаметно применяясь к обстановке, чтобы не оказаться в дураках.
Они долго отдыхали в удобных креслах, от лимонада приятно пощипывало язык, легкая закуска из красной рыбы, копченых кур, лежавших золотистыми тушками на подносах, и бутербродов с икрой пришлась кстати. Не все дома успели поужинать.
— Эй, на воду не налегать. А поесть поешьте, чтобы не сосало, — Ларик и здесь не бросал кормило власти. — Заказчики, ведь, не в концертном зале сидеть будут, а за столом. И уж точно стол пустым там не будет, так что ешьте, чтобы слюни не пускать.
За дверями иногда слышались весёлые женские голоса, «пробегавшие» мимо. Ванятка прислонился к двери ухом, чтобы расслышать, что там происходит, и кто их тут окружает со всех сторон, и именно в этот момент дверь открылась, Ванятка так и ткнулся в живот «официанта» щекой. Тот и ухом не повёл, как будто бы так и надо, и пригласил всех пройти в зал. Зал был рядом, за стеной, если по прямой. Но их завели за угол, и только там оказалась широкая двойная открытая настежь дверь в зал, освещённый несколькими хрустальными люстрами.
— Чуть поменьше, чем в оперном, — шепнул Тимоха, озираясь.
— Ты прямо смотри, деревню-то спрячь, — почти приказал Строгин тихо.
За огромным овальным столом сидело человек тридцать, все были при галстуках и в жилетках. «Как в форме все», — подумалось Ларику.
— Вот, пожалуйста, гости дорогие, — ваши места, — официант сделал широкий жест рукой, приглашая всех «казаков» сесть за общий стол. Это было что-то новенькое. Все присутствующие поприветствовали «новеньких» небольшими аплодисментами, ненадолго оторвавшись от удобных спинок стульев с подлокотниками. Такие же были приготовлены и для «казаков».
— Ну вот, все в сборе. А эти подтянуться, — небрежно ткнул рукой в сторону пустующих двух стульев, видимо, сам Самгин, сидящий по центру широкой стороны, как раз напротив «казаков». — Давайте знакомиться. Надеюсь, мы станем друзьями, — меня зовут Илья Сидорович Самгин, у меня сегодня тут мальчишник по поводу моего совершеннолетия, — все рассмеялись, негромко, дружно и учтиво. Речь была явно рассчитана на новые лица. «Казаки» сдержанно улыбнулись. Не сговариваясь, как бывает в очень слаженной команде все они «взяли равнение» на Ларика, на самого опытного и городского, и, вообще главного. И он эту роль взял на себя тоже молча.
— Ну давайте, ребята, за знакомство поднимем бокалы и за моё здоровье тоже. Зря я, что ли, в этот день кряхтя на свет появился, мамку чуть не разорвал. Пять кило! И как она меня только доносила, царствие ей небесное. Ну, вот за всё за это и выпьем. Илларион, у вас как с сухим законом?
— У нас есть один закон. Пьём только по взмаху дирижерской палочки. Больше никак.
— Да? Ну, чо? Уважаю. Но первый-то раз можно?
— Первый можно, только водку. Коньяк — не наливать! — мужики усмехнулись хмыкая, маскируя улыбки, кто рукой, кто фужером, кто вилкой с селёдкой.
— Ты слышал? Метрдотель!
— Да, да, — невозмутимо ответил «вышколенный» и что-то сказал помощнику. В тот же момент коньяк на «казачьей» стороне был заменен водкой в узких высоких бутылках, которых мужики отродясь не видали. Называлась она «Кремлёвская».
— Ну, мужики, поехали что ли?! — и Самгин опрокинул в рот рюмку коньяка.
— Поехали, благословясь, давайте понемногу, — раздались нестройные поддакивающие голоса.
— С днём рождения, Илья Сидорович! Здоровья, счастья…. — Самгин не обращая ни малейшего внимание на эти возгласы, начал с аппетитом хрустеть солёными груздями, чем немало удивил Ларика. Коньяк обычно закусывали деликатесами, которых тут было в избытке. Потом вдруг вспомнилось Ольгино: «…когда нажрутся, они эту амброзию из горлА…»
«А что? Вполне может быть», — Ларик ковырялся в салате из морепродуктов. Что-то такое похожее он как-то видел в кафе в Керчи, куда он водил однажды ту девушку. Но такого он не видел: большие мидии, маленькие осьминоги, крупные креветки и ещё какая-то мелочь, пересыпанная мелкими желтоватыми зёрнами. Попробовал на вкус — кедровые орешки с крупными красным икринками создавали непривычную гамму вкуса.
— Чересседельник с арбузом, — тихо буркнул Ванятка, попробовав, и отложил вилку. — Только осьминогов я и не жрал! — вообще он их представлял себе большими. А тут козявочные какие-то, детки беззащитные можно сказать, и такие скользкие и противные.
Строгин выбирал из мидий что-нибудь эстетически однородное. Не мог проглотить эту пеструю ракушку со вкусом яйца вареного, ему казалось, что тут слишком много чего-то кишечно-полостного.
— А я слышал, что в Китае и тараканов едят. Жарят, а потом хрустят, как сухими обжарками, — Тимоха даже смотреть на это всё не мог, налегал потихоньку на бутерброды с кетовой икрой, крупной и красивой. — А черная — вроде как солонее, да? — обратился он к Николке.
— Ага, — раздраженно и тихо буркнул тот. Всё, что стояло перед ним не вызывало у него никакого аппетита. — Дали бы лучше котлет нормальных.
— А вот вы попробуйте балычок, — пришел ему на помощь официант, один из тех, что стояли почти за каждым стулом.
— А мясо какое-нибудь тут есть?
— Разумеется. Это вот заливной язык — это только сверху зелень. Там внутри мясо, и вот — вырезка, — на блюде лежали кусочки ровно нарезанного чего-то, как квадратная колбаса.
— А! Вот, это самое то. А котлеты у вас есть?
— Котлет нет, но будут эскалопы, и на второе блюдо будут шашлыки.
— Эскалопы — это чо?
— Эскалопы — это особым способом прожаренная свинина, очень сочная и мягкая.
— А, во, это нормально. Это пойдёт.
Самгин с удовольствием наблюдал, как новые гости выпутывались из лабиринта незнакомых вкусов, запахов и названий. Впрочем, ели мало, больше ковырялись в незнакомых блюдах, Самгина это забавляло. Себя вспомнил. Но он старался тогда, преодолев тошноту, есть всё, залпом, и съел что-то типа
