Война менестреля - Владислав Адольфович Русанов
Но, как это очень часто бывает на войне, внешние обстоятельства нарушают самые изощрённые замыслы. Человек предполагает, а Вседержитель располагает.
Как так получилось, что Аледе оказался взят до срока?
По словам кевинальцев, гарнизон там стоял сильный и надёжный. Пороха хватало. Ядер тоже. Генерал Пьетро поставил задачу перед комендантом форта — продержаться, связать силы врага и нанести как можно больший урон в предстоящем сражении. В том, что армия, возглавляемая альт Ставосом, пойдёт на штурм никто не сомневался. Но она должна была увязнуть на валах и стенах форта. Вот тогда-то подтянувшиеся отряды вожеронцев и наёмники ударили бы в тыл, по обозам и бивакам, охватили бы кольцом и солдаты герцогини Маризы оказались бы между двух огней.
Сергио намекал, что в Вожероне подготовили ещё неожиданность для врага. И снова напрямую связанную с изобретениями горбуна Прозеро. Но тут он не стал вдаваться в подробности и разглашать военную тайну.
И вдруг — на тебе!
Ещё днём до их небольшого отряда донеслась пушечная канонада. Потом выстрелы аркебуз… А потом звуки боя сменились тишиной, что не могло не насторожить. Хочешь выжить на войне, ищи во всём подвох. В полулиге от форта Сергио приказал остановиться и скрытно понаблюдать за обстановкой.
Забравшись на высокую сосну, Коло принёс неутешительную новость — над Аледе развеваются знамёна с «чёрным единорогом», «серебряным барсом» и «красным львом». По дороге, ведущей к форту, сплошным потоком шла пехота, конница. В распахнутые ворота въезжали доверху нагруженные телеги.
— Глупо и нелепо, — пробормотал Сергио. — Так торопиться и всё напрасно.
— Что делать будем, лейтенант? — поинтересовался Коло. — Зря, что ли, в такую даль тащились?
— Думать надо…
Они расположились на отдых. Ланс предложил кевинальцам своего коня — они-то шли пешком, опасаясь, что от тряски при верховой езде гремучая ртуть может взорваться. Но теперь кто-то мог бы поскакать в ставку к главнокомандующему Пьетро и доложить обстановку. Не сидеть же в лесу? Тем более, это опасно в такой близости от неприятеля. Не ровён час, какой-нибудь разъезд наткнётся.
Наёмный убийца продолжал наблюдать за фортом, забираясь на сосну раз в полстражи. К вечеру он сказал, что видел, как в Аледе въехали Эйлия альт Ставос и Брего альт Нурд. Знамёна и пышная свита не оставляли места для сомнений. Возможно, с ними были ещё какие-то высшие офицеры. А войск стягивалось всё больше и больше. Наверное, завтра утром начнётся наступление. Готова ли армия повстанцев противостоять такой мощи в чистом поле?
После приезда генералов на крепостной стене повесили два десятка человек. Скорее всего, это были офицеры-вожеронцы. Сергио злился и кусал усы. Не так давно он командовал гарнизоном форта и многих, служивших здесь знал лично.
Ланс сидел под деревом, подложив под спину седло, и страдал от вынужденного бездействия. Так часто бывает — встретишь старых знакомых, обрадуешься, а потом начинаешь тяготиться. С одной стороны, есть о чём поговорить и дорога вместе обещает стать веселее и спокойнее, а с другой — задерживают они тебя, отвлекают от самых важных и насущных забот. И ведь не скажешь в лицо — обидятся, а придумать какую-нибудь пустую причину, чтобы распрощаться и идти своим путём не получается. Вот не получается, и всё тут. Поэтому приходится сидеть и злиться.
Бато и Бето держались в стороне от кевинальцев. Ещё совсем недавно они могли встретиться с ними в открытом бою, если, конечно, «правые» не только мародёрствовали и убивали мирное население. Но всё равно близнецы чувствовали себя неловко, оказавшись у одного костра с теми, кого три дня назад считали захватчиками и оккупантами.
Бойцы из Роты Стальных Котов по очереди охраняли сложенные на кучу палой листвы сумки с гремучей ртутью и ждали. Раньше Лансу нравилось способность опытных солдат невозмутимо ждать. Он и сам мог сутками напролёт сидеть, пока командир не даст приказ. Но сейчас его бесили спокойные и равнодушные лица наёмников. Умом он понимал, что они знаю — от них сейчас не зависит ничего. А если не зависит, то к чему дёргаться и волноваться. Не лучше ли отдохнуть — вполне возможно, что следующие суки придётся идти, не присев, или драться, отбиваясь от превосходящих сил противника. Значит, нужно пользоваться случаем.
В сумерках менестрель уже злился на весь свет. Всё его раздражало. Даже карабкающийся на дерево Коло и молчаливые близнецы. В первом — излишняя суетливость, а в братьях — бездеятельность.
Эх, вскочить бы на коня…
Но лейтенант Сергио и его люди первыми воспротивятся такому повороту. Нарушать скрытность нельзя.
Когда Коло очередной раз спрыгнул с дерева, тщательно собрал все хвоинки с одежды и подошёл к Лансу, менестрель был уже готов взорваться, как гремучая ртуть.
— Ну, что там? — с трудом заставляя себя говорить спокойно, поинтересовался он.
— Ещё один рейтарский эскадрон подошёл, — пожал плечами убийца. — Десять подвод с бочонками. Наверное, порох. Артиллеристы обходили валы, рассматривали укрепления. Ещё офицеры появились. Белый олень на знамени.
— И что же будем делать? Нельзя же так сидеть вечно?
— У нас командир есть, — Коло кивнул в сторону лейтенанта. — Я шёл выполнять приказ, а не принимать решения.
— Сергио никогда не отличался острым умом, — понизил голос Ланс. — Отличный служака. Исполнит любой приказ в точности, но…
— То-то и оно. Сидим. От нас ничего не зависит.
— Потеряем несколько суток и уедем.
— Если раньше нас не обнаружат. И придётся драться.
— Хоть какое-то развлечение.
— Э. нет. На это я не соглашался. Да и чем драться? Шпагами и кинжалами?
— У моих слуг есть «прилучники».
— Сильно нам это поможет против десятка рейтар в кирасах и с палашами.
— Так что ты предлагаешь?
— Я ничего не предлагаю.
— Но ты же мастер своего дела.
— В данном случае моё мастерство бессильно. Я что, должен пробраться в порт и прирезать Эйлию альт Ставоса?
—
