Вредная. Запретная. Моя - Алина Ланская
Папа выглядел плохо. Нет, он выглядел хреново — полностью седой, да и залысины уже не мог скрыть, лицо все в морщинах, похудел, но главное — глаза, конечно. Глаза побитой собаки. Ни больше ни меньше. Что-то кольнуло в сердце, похожее на жалость, но я велела ему заткнуться. Никогда отца не прощу. Никогда!
— Сашенька, доченька моя!
И голос совсем старческий, боязливый какой-то. Да, хорошо по тебе Криська проехалась. Как каток по асфальту.
Папа раскрыл объятья, но я не тронулась с места. Сердце гулко билось в горле. Все равно папу было жалко. Но ему я этого не покажу.
— Зачем приехал? Тебя вообще-то не звали.
Отец дернулся, как будто я его ударила. На мгновение мне показалось, что он стал прежним — сильным, жестким и… и я ошиблась.
— Моя единственная дочь замуж выходит, — обиженно процедил он. — И что? Мне не найдется здесь места?
— Тебе же не нашлось места для меня! А если б Криська тебя не обобрала бы и не выгнала, и не вспомнил бы, что дочь есть.
— Саша, перестань. — Отец поморщился. — Не ожидал, что ты такая мелочная, ведешь себя, как…
Он запнулся, а я, набрав в легкие побольше воздуха, готова была высказать все, что я о нем думаю.
— Меня пригласил Алексей, — быстро вставил папа. — Твой будущий муж! Хороший парень, кстати. Так что не устраивай истерику, пожалуйста.
Он медленно зашел в комнату и уселся на банкетку. Огляделся по сторонам, пока я прифигевала от его наглости. За год дважды всего звонил — первый раз, когда про Лешу правду узнал, второй — когда его Криська ободрала, то есть сразу же после рождения малыша.
— Плохо мне, Саша, плохо. — От грустного взгляда папы у меня сердце сжалось. — Кристина не дает видеться с Германом, хотя он мой сын! И требует, требует… Я же ей все отдал!
Это действительно так! Мне Леша рассказывал, он даже своих юристов папе дал, но поздно, как выяснилось. Криська недаром была одной из лучших на своем потоке — мозг у нее на отлично работал. Когда папа приехал к ней, обласкала дурака и убедила на себя и на сына переписать активы, когда ребенок родится. Так ведь надежнее, а то вдруг опять до папы докопаются! А у него, оказывается, не так мало и оставалось, еще пара квартир за границей и какие-то бабки в иностранных банках.
Так сильно он хотел сына… Вот и получил!
А еще через месяц она его за дверь выставила. В прямом смысле.
— Если тебе плохо, это не повод делать плохо мне в день моей свадьбы!
Отец сидел понурый. Мне не хватило злости, чтобы ему еще Артурчика припомнить. А надо бы, но это Леша на меня плохо влияет — душнит постоянно, что прошлое должно жить в прошлом. Хотя сам и упек Аракчеева в тюрягу. На двенадцать лет. За покушение на убийство. Никогда не смогу думать об этом спокойно. Чудо спасло в той аварии, которую Артур подстроил. Или провидение, как опять ляпнула Улька.
— Пап, сейчас не лучшее время, правда. У меня вообще-то праздник! И я его сама себе устроила. Не ты, кстати. И никакого трогательного шествия отца и невесты! Мы скромно, без свидетелей распишемся в загсе, потом будет фуршет.
— Милый дом, уютный, — невпопад сказал папа. — Хороший… Вы здесь будете жить после свадьбы?
Я усмехнулась:
— Мы и так здесь живем. Просыпаюсь утром, смотрю на Женевское озеро и понимаю, что меня все устраивает.
Кроме тебя в нашей спальне! Я не готова была прощать отца. Да и он вроде не собирается просить прощения.
— Алексей сказал, что вы в свадебное путешествие в Америку полетите?
— Ну да! Пап, зачем ты приехал, а? Хочешь использовать мою свадьбу для своих дел? Не получится! Не позволю, ясно?
— Да ничего я не хочу, я просто хочу увидеть, как ты замуж выходишь! Неужели ты так меня ненавидишь?
В голосе папы было столько боли, что я начала ему верить. И еще я догадалась, как папа очутился в доме, а не среди гостей в ресторане.
— Леша тебе разрешил, да? Добрая душа.
— Он у тебя чудесный! Хороший парень, я… — Отец запнулся и отвел взгляд.
Но я решила его не щадить.
— Офисный задрот, которого ты велел мне бросить и на глаза тебе не показываться до тех пор! Забыл?!
— Саша…
— Папа, нет! — Подойдя к двери, я распахнула ее. — Даже извиняться не буду. Если у тебя дела с моим женихом, это его проблемы, а у меня крылья за спиной не растут и нимб над головой не светится. Уходи! И чтобы на свадьбе тебя не было!
Сказала и тут же почувствовала угрызения совести. То есть видеть папу среди гостей я точно не хотела, но можно было не так резко выразиться, конечно.
Он молча вышел из спальни. И правда изменился сильно — раньше бы разнес мне полдома за такие слова. Но как без денег и власти остался, да еще и никому не нужный, уже другой человек.
У меня стало тягостно на душе — но все, что с папой происходит, он сам себе и создал. И нечего на зеркало пенять, коли рожа крива.
Дверь осторожно приоткрылась. Не обернулась — и так знала, кто пришел.
— Выгнала?
— А ты как думал? Леш, вообще-то он мой отец, мог и предупредить!
Леша уселся на банкетку, на которой только что сидел папа. За год мой жених не слишком изменился, разве что больше не косит под прилежного стажера. Как и обещал, Леша почти на полгода взял отпуск после своего «дела» в Москве. И остался со мной в городе. Пока я не уволилась через три месяца.
Сама, кстати, ушла. Никто меня не гнал, хотя новое руководство мощную «чистку» провело. Даже Ирка Горячева психанула и уволилась, а за ней еще несколько человек. Я держалась чисто на собственном упрямстве. Хотела доказать всем, себе в первую очередь, что чего-то да стою. Сама. Без папы и без Леши. До Нового года продержалась, а потом мы с Лешей уехали путешествовать на два месяца. Лучшее время в моей жизни. Самое-самое лучшее.
И мой Смирнофф самый-самый! Зря я волновалась, что не знаю его. Мы уже больше года вместе, а он все так же смотрит
