Частная Академия. Осколки - Алина Ланская
— Он больше не сенатор, да? Как… как вообще ты жил эти три недели! Я думала, ты с Юстиной…
— Как видишь, я с тобой. Все посыпалось, как карточный домик… Дед боялся все потерять, но сейчас счастлив, что остался жив и на свободе. Пришлось многое отдать за бесценок, Мира, — он внимательно всматривается в мое лицо. — Я больше не такой завидный жених, у меня почти ничего не осталось.
— Это что-то типа проверки на вшивость? — смеюсь я. — Мне нужно ужаснуться, разочароваться и убежать?
— Я серьезно, Мира. Продали все, включая наш пентхаус. Вещи твои и мои я велел перевезти в свою московскую квартиру.
— Тебе ничего не грозит? Точно? Юстина говорила, что у тебя нет выхода, что вы разорены! Как она?
— Понятия не имею, — лицо Артема становится каменным. — Она не сразу додумалась заблокировать свой мобильный, который по счастливой случайности оказался у меня. И только поэтому я сейчас живой и почти здоровый сижу рядом с тобой.
— Случайности? Ты говоришь загадками…
— Я порвал с отцом и дедом. И не хочу уезжать, точно не уеду без тебя. Теперь я один и начинать придется с самого начала.
С начала так с начала! Смотрю на него и смеюсь как безумная.
— Ты не один и я согласна! Поедем куда угодно! Но только не в академию, да?
— От нее остались одни осколки. Туда нам путь заказан. Но ты никому ничего не должна.
В голове вспыхивает догадка.
— Так это ты? Ты сам за меня заплатил? А я думала…
Артем обрывает мой возглас настойчивым глубоким поцелуем. Я отвечаю ему, отдавая всю себя.
Мы вместе. Мы любим. Мы свободны. Мы со всем справимся.
Рядом раздается возмущенное покашливание, но Артем продолжает меня целовать. И отпускает только когда я сама отодвигаюсь.
Над нами возвышается папа. Вид у него мрачный, будто умер кто-то, но хотя бы держит себя в руках.
— Ну что, пошли, что ли, поговорим? — выдавливает он из себя.
Артем смотрит на него совершенно спокойно, и я думаю о том, как быстро ему пришлось повзрослеть за эти недели, когда он остался один. И клянусь себе, что такого больше не будет, он никогда не останется один. Я всегда буду рядом.
Эпилог
Десять лет спустя
Бросаю последний взгляд на спящего сына. Сердце уже щемит от тоски, а я еще за порог не вышла. Никогда еще не оставляла его так надолго. И будь моя воля, вернулась бы сегодня же ночью.
— Не переживайте, Мирослава Семеновна, все будет хорошо. Доброго пути!
Няня Ярика с медицинским образованием и огромным опытом ухода за малышами. Она единственная, кто смог пройти отбор, а точнее ад, который устроил претенденткам отец Ярослава.
Наши чемоданы уже отнесены в машину, в которой я поеду одна, муж обещал встретить уже в аэропорту.
Уже в лифте внимательно рассматриваю себя в зеркало. Десять лет прошло. Ровно десять лет… Неужели я снова окажусь там?
Мне кивает уверенная в себе молодая женщина с идеальным макияжем и красивой прической. В ней мало что осталось от девчонки в старой куртке и с растрепанными волосами, которая со смесью страха и восторга впервые шагнула на территорию Академии точных и естественных наук.
Мобильный играет знакомую мелодию, едва я сажусь в машину.
— Привет, Аркаш, — отвечаю, не глядя на экран. Я ждала его звонка.
— Привет, ты где? В аэропорту?
Голос у Цырулева взволнованный, даже нервный. Хотя этого дня он ждал явно намного больше, чем
— Нет, только из дома выезжаю, а что?
— Да просто хотел быть уверенным, что ты не передумаешь. Я же знаю, как ты относишься к академии.
Я слишком хорошо знаю Цырулева, чтобы ему поверить.
— Что случилось, Аркаш?
Он молчит, потом с тяжелым вздохом признается:
— Баев А.А. Он приедет. Или тебе муж уже сказал?
— Подожди… — Смотрю на экран. — Я потом наберу. Он как раз и звонит.
Сбрасываю вызов, уже зная, о чем мне скажет Артем, и решаю не сливать Цырулева. За десять лет эти двое так и не наладили отношений, а о мстительности и злопамятности моего мужа в Москве уже легенды ходят.
— Ты где, девочка моя?
Люблю, когда он меня так называет.
— Только выехала, а ты?
— Через полчаса буду. Дед сюрприз подкинул. Он тоже будет на праздновании 30-летия академии. Все-таки ее основатель.
По тону мужа понимаю, что он очень и очень зол. И это совсем не здорово.
— Хочешь, не полетим, — осторожно предлагаю и в тайне надеюсь на его согласие. Не то чтобы я не хотела видеть бывшего сенатора или вновь оказаться в кампусе, но я уже скучаю по Ярику.
— Летим, — уверенно отвечает муж. — Я даже поздороваюсь с ним, если он перед тобой извинится.
— Ну, это вряд ли. Да и не нужны мне его извинения. Но вообще не ожидала, что он вот так решится
— Две недели назад похоронили последнего человека, кто еще мог бы что-то сделать деду, — буднично объясняет муж. — Он со своими двумя инфарктами всех переживет.
В этом я не сомневаюсь, кстати. Дед Юстины, как и ее отец, ушли из этого мира намного раньше.
— Не думаю, что он подойдет ко мне, Артем.
— Я буду рядом, не волнуйся. Яр уже спит?
— Да. И не знает, что у него есть прадед, который хотел его себе забрать.
— И не узнает. Я уже приехал. Жду тебя.
Первый раз сажусь в самолет после рождения Ярослава. Немного волнуюсь за нашу поездку, хотя знаю, что больше в этой академии мне ничего не грозит. Столько лет прошло, но воспоминания, все равно, живы. Интересно, кто сейчас живет в нашем пентхаусе? Наверняка, там сделан масштабный дизайнерский ремонт, и ничего не напоминает о нас.
Зато когда пять лет назад Артем купил нам свой пентхаус в Москве, мы поставили его белый рояль в малую гостиную на втором этаже, а картины Кошлякова по-прежнему висят в нашей спальне.
— Волнуешься? — спрашивает муж, когда уже будучи в отеле, собираемся на торжественную часть юбилея. — Забавно, что они нас пригласили.
Я ухмыляюсь, вспоминая, сколько черного пиара вылилось на Баевых в первый год после отставки сенатора. Академию вообще призывали сделать государственной и изгнать из нее всех мажоров. Но дальше разговоров дело не пошло, конечно. Довольно быстро нашлись новые спонсоры и кураторы, которые установили свои правила в академии. Одно осталось неизменным — образование здесь по-прежнему дорогое и очень качественное. И тысячи ребят каждый год мечтают здесь учиться.
Но я никогда
