Частная Академия. Осколки - Алина Ланская
— Сядь, Мирослава!
Ноги едва держат от напряжения, я с облегчением почти падаю на стул.
— Я тебе сразу скажу — никогда не потерплю этого парня в своем доме. Никогда!
— Пап…
— Молчи, — от его тяжелого взгляда хочется провалиться сквозь землю. Но только после того, как он расскажет про Артема. Зачем я только послушалась маму и уехала!
— То, что он пока не женился, не значит, что он тебя больше не обманет! И не значит, что на тебе женится. Да и не нужен мне такой зять!
Я словно стою под горой и на меня один за другим с грохотом падают огромные валуны. Папа вообще не понимает, какую боль мне причиняет каждым своим словом. Он видит только себя!
— Семен, — мама рядом и в отличие от меня способна папе противостоять. — Ты не об этом хотел сказать. А о том, что мальчик искал Мирку.
— Как искал? — вскакиваю я чуть не плача. — Когда? Он был здесь?
— Не был! — как тесаком отрезает папа. — Испугался ехать.
— Артем? — несмотря на всю боль внутри, я не могу поверить папе. — Чтобы Артем испугался приехать?
— Папа ему угрожал, Мира, — мама недовольно поджимает губы и, поймав яростный взгляд папы.
— Что значит, угрожал?! По-мужски поговорил с ним, вот и все! Любил бы, приехал!
Я уже ничего не слышу — в ушах стоит тяжёлый гул. Папа, что ты наделал?
— Да кто сюда поедет, если ты обещал пристрелить его? Ты о дочери подумал вообще?!
— Продали мы ее за эти два миллиона! Сами виноваты! Я все им верну!
Стоят и орут друг на друга будто меня нет рядом. Или вообще будто я и не человек совсем, а их собственность. Что хотят со мной, то и творят.
— Ты куда? — восклицают разом, когда я встаю со стула и собираюсь уйти. — Стой!
Меня всю лихорадит, нос заложен из-за невыплаканных слез и огромный ком царапает горло.
Как они могли? Они вообще не понимают?
— Вы поэтому меня к тетке сослали, да? Как лучше хотели? А сейчас зачем все говорите?
— Не так все, Мирка, не так! — мама глядит на меня словно я больная лежу в кровати с температурой, а она не знает, как ее сбить. — Он позвонил моему начальнику. Кто знает, чего надо ему было… мало он тебе нервов потрепал? Да я бы сама его прибила!
— Что он хотел? — пропускаю мимо ушей выпад моей обычно миролюбивой мамы. — Когда он звонил папе?
Любит меня! Любит! И не откажется от меня. И я от него никогда не откажусь!
— На прошлой неделе, — признается мама. Нашел наши телефоны с отцом.
— Еще раз, Мира, — встревает папа, не любит он когда кто-то говорит, а ему молчать приходится. — Он наглый самовлюбленный мерзавец! Такого мне наговорил…
Мне реветь хочется от обиды и бессилия, но я смеюсь сквозь выступившие на глаза слезы.
— А что ты хотел, пап?! Это Баев! Я с ним должна была говорить! А не вы!
— Мирослава!
— Что?! Я люблю его, пап! Люблю! И если он захочет, я сама к нему уеду! Никто меня не остановит! Ясно?!
Срываюсь на крик, вижу удивленное даже растерянное лицо папы, и пока он меня не разорвал в клочья, убегаю в свою комнату.
Они с мамой продолжат ругаться, а я дрожащими руками включаю, наконец свой мобильный.
Господи, сколько же в нем сообщений! В глазах рябит!
Мне, оказывается, писали Юлька, Цырулев, из академии десяток сообщений. Но главное с незнакомого номера.
«Я не женился. Дед в реанимации. Позвони»
«Я люблю тебя. Прости»
«Дай знать, что с тобой все хорошо»
«Мира, где ты?»
«Я все равно найду тебя, и мы поговорим»
Вытираю слезы с экрана айфона и убираю телефон в карман домашнего халата. В коридоре наталкиваюсь на отца.
— Мира…
— Пап, не говори ничего, — смотрю в родные глаза, и понимаю, что запомню этот миг навсегда. — Я не буду больше делать так как хочешь ты, если сама этого не хочу. А я хочу с ним быть. Даже если если ты его так ненавидишь.
— Он тебе никто, а я — отец!
Отворачиваюсь и молча выхожу из дома, накинув на себя старую куртку. Сегодня по-весеннему тепло, но солнце не способно согреть мне душу.
Вытаскиваю мобильный, чтобы разблокировать номер Артема.
Почему не приехал, если собирался? Вот возьму и сама спрошу. Если ответит.
Успокоиться не могу, не представляю, что сейчас будет. И почему я ему не поверила сразу? Что он не женится на этой манерной козе Юстине. А вдруг он сам меня заблокировал? Уехал навсегда, как написали на сайте, и больше уже не вернется.
Чем больше мыслей в голове, тем сильнее паника. Руки трясутся, понимаю, что нельзя в таком состоянии ему звонить, но я больше не могу позволить себе потерять и минуту.
Сначала слышу тишину в телефоне, а потом раздается гудок и вместе с ним где-то рядом громко звучит рингтон. Очень знакомая мелодия.
Оборачиваюсь и крик замирает в горле.
Артем! Не отрываясь смотрит на меня, держа в руке свой телефон.
Не уехал.
Он! Такой, каким я его люблю и какой-то другой. Словно повзрослел лет на пять.
Если это сон, я никогда не проснусь!
— Привет! — говорит спокойно, словно мы только вчера расстались. — Пустишь?
***
— Прости, прости его, пожалуйста! — шепчу как заведенная, а Артем меня целует, не давая толком обработать рану. — Он никак не может смириться, понимаешь? Ты ведь не уедешь, да?
— Только с тобой. Я же люблю тебя. Иди-ка сюда! — усаживает меня к себе на колени, даже удается заклеить пластырем разбитую бровь. Никогда папе такого не прощу! — Я так полагаю, в доме мне отказано.
Громко вздыхаю и снова предлагаю Артему пойти в поликлинику, но он отказывается. Смотрит на меня, словно наглядеться не может.
— И я тебя! Люблю! Прости папу! Пожалуйста! Он… мама сейчас его приведет в чувство! Он мне говорил, что ты никогда не приедешь, а ты приехал.
— Хоть не пристрелил, — Баев ухмыляется.
Когда папа набросился на него с кулаками, я думала умру на месте. Но Артем не стал с ним драться, позволил себя ударить. А потом мама просто утащила папу силой в дом. И там теперь гробовая тишина. Но мне нет до нее никакого дела.
— Ты вернулся или не уезжал? Я читала, что с твоим дедушкой случилось. Мне так жаль.
— Не стоит, — Артем уже не улыбается, и взгляд такой жесткий. Взрослый. — Поверь, у него дела намного лучше, чем могли
