Частная Академия. Осколки - Алина Ланская
А мне надо хорошенько отдохнуть и забыть обо всем. Настолько хорошо отдохнуть, что академия за свой счет сняла мне номер в самом дорогом отеле города и туда мы сейчас едем, чтобы утром улететь домой.
И я согласилась. Эта академия заслужила быть такой, какая она есть. Не хочу здесь находиться и минуты.
Папа и слушать не захотел, чтобы я одна летела. Ректор лично с ним разговаривал, говорил, какая я умница, что смогла досрочно сдать сессию и какие у меня отличные перспективы. Папа, кажется, не очень поверил, но я пообещала все рассказать дома.
Слова ректора до сих пор стоят в ушах, вижу его нервный, немного заискивающий взгляд. Пока разговаривал со мной, все на мобильник свой пялился, ждал чего-то. Но не дождался, похоже. У сенатора Баева сейчас более важные дела — внука надо женить завтра.
Когда выхожу из душа, Юлька уже кому-то строчит сообщения, но испуганно откидывает телефон на кровать.
— Да сплетничайте, — разрешаю я. — Все равно все замнут. Я же не пострадала! А Шумский он случайно типа траванулся.
— Ты поэтому уезжаешь? А… говорят, тебя сегодня в деканате видели и…
— Я сюда больше не вернусь. Сессию сдала, а что дальше — понятия не имею!
— А как же… Стэн рехнулся! А как же Баев? Он же…
— Его больше нет для меня.
Шелест так и остается стоять с открытым ртом, пока я быстро переодеваюсь в чистую одежду, а потом неловко обнимаю маленькую Юльку.
— Пока. Долгие проводы…
В этот момент слышу нетерпеливый стук в дверь.
Цырулев!
До города добираемся в полной тишине. Но когда нам выдают ключи от номеров, Аркадией идет меня провожать и затевает разговор.
— Я восхищен тем, как ты держишься. Мира, за эти два дня ты еще больше выросла в моих глазах. В твоем возрасте девушки обычно впадают в истерику, требуют жалости, а ты такая сильная…
— Я ничего не требую. Только чтобы меня в покое оставили!
Захлопываю перед его носом дверь и чувствую себя стервой. Аркадий не виноват, что так сложилось. И он не виноват, что не доглядел. Никто не виноват.
Кроме Баева!
Номер и правда огромный, похож чем-то на гостевую спальню в пентхаусе Артема. Падаю на кровать, не раздеваясь.
Завтра. Он. Женится.
Смотрю на мобильный и подавляю в себе желание разбить его об стену. У меня появились мажорские замашки. Забиваю голову всякой фигней, лишь бы не позвонить ему. Не накричать, не сказать, что он уничтожил меня. Что я теперь только оболочка, в которой вот-вот закончатся батарейки.
Утром Аркадий будит меня звонком, и мы собираемся в аэропорт.
— Летом поеду в Шанхайский университет. Пока как турист, но возможно… возможно останусь там, если подпишу контракт. Это хороший вуз и там есть гранты для одаренных студентов.
Смотрю на него, не мигая. Он серьезно? Сейчас?
Ну да, жизнь ведь продолжается! А я и не знала.
— Извини!
В зале вылета Аркадий оставляет меня, чтобы пойти и взять нам два кофе. Я не хочу пить, но хочу побыть одна.
Знакомое чувство, как тогда в пентхаусе. Уходила и понимала, что не вернусь. Сейчас так же. С академией покончено. Остались формальности и огромный долг!
Когда в кармане жужжит мобильный, не сразу обращаю на него внимание. Лишь когда телефон продолжает вибрировать, нехотя вытаскиваю трубку.
Артем!
Вокруг мгновенно наступает тишина, мой мир сжимается до небольшого блестящего прямоугольника со светящимся экраном.
Сенатор просил с ним не разговаривать. И ректор вчера…
Пошли они все лесом!
— Привет!
— Мира! Ты в порядке? Где ты?
Вслушиваясь в его крик, который мгновенно проникает в душу, рвет ее изнутри. Боль, злость и чего-то еще… чего я никогда не слышала в голосе Артема. Вина? Из-за Шумского?
— Я в аэропорту и я в порядке. Стэн не успел ничего мне сделать, если ты об этом, — поражаюсь своему спокойному голосу. — Улетаю домой.
Он молчит и тяжело дышит в динамик. Такая тишина красноречивей слов. Он все понял, вот и не спрашивает, что случилось. И все же у меня не хватает сил нажать на отбой и заблокировать его номер.
Наш последний разговор.
— Все не так, — наконец выдавливает из себя Баев. Прикрываю глаза, пытаясь представить его сейчас, и слезы тут же катятся по щекам. — Мира, я не знаю, откуда ты узнала, но все не так…я не хотел…
— Не хотел? — всхлипываю носом, но мне все равно, что реву. Я имею на это право. — Не хотел говорить мне, что женишься?!
— Когда я летел в Москву, я не знал, что все так обернется. Дед серьезно болен, этот брак… спасение… просто сделка, для нас он ничего не значит! Я хотел приехать и все тебе объяснить! — Баев вот-вот сам сорвется на крик. Знаю, что все потеряно, но его отчаяние звучит так искренне. — Я тебя люблю! Только тебя! Я не собираюсь жить с Юстиной! Мы с ней обо всем договорились! Она не будет лезть в нашу жизнь!
— Она уже влезла! И выгнала меня из твоей жизни, Баев! — Кричу так, что спавший через два ряда кресел пассажир, подпрыгивает на месте. — Ты или трус, или идиот! Или врешь мне внаглую.
В телефоне тишина, я только слышу свои всхлипы. Ругаюсь на себя, но не могу остановиться. Почему я не отревелась раньше? Почему вчера не закатила истерику? Почему не разнесла этот чертов пентхаус? Мне бы стало легче. И я не была бы сейчас такой жалкой и убогой дурой, которую жестоко предали.
— Кто приехал? — тихо спрашивает Артем. — Юстина? Когда?
— Позавчера, — испытываю мелкое злорадство, сливая Ульссон. Хотя знаю, что ничего не изменится. — Я видела ваш брачный контракт, слышала твое голосовое, как ты приедешь на ужин к своей теще. Юстина даже сказала, что ты отдал ей пентхаус! Ты… я… я не поверила, что ты можешь оказаться таким ублюдком, Баев!
— Ублюдок, — повторяет эхом Артем. — Ты права.
Лучше бы он снова оправдывался! Так я находила в себе силы на него кричать, так я хоть жила.
— Я пыталась не верить ни ей, ни твоему деду! — снова реву и почему-то оправдываюсь. Наверное, больше перед собой. — Я пыталась! Но ты не звонил! Ты исчез. Ничего не объяснил, только сказал, чтобы я верила! А сам готовился к свадьбе!
— Дед? Ты с ним говорила?
Понимаю, что ляпнула, не подумав. Сенатор, если узнает,
