Лишь тот... - Сергей Викторович Вишневский
Вдох.
Выдох.
— ...Стой...
Тихий шепот парня и мощнейший выброс силы. Вспышка, которая волной распространяется во все стороны и...
Тишина.
Замерли паладины, замерла тварь из щелей, между которыми потекла фиолетовая сукровица.
Ари медленно оглянулся.
Все стояли на месте, включая клириков и паладинов. Вокруг даже ветра не было.
Солнце.
Степь.
Верблюжья колючка и мелкая трава.
— Ари?
В полной тишине раздался голос Нами.
Парень взглянул на неё и обнаружил ту в странном состоянии.
Из глаз, носа и ушей девушки текла черная тягучая жидкость. Сама она пошатывалась и едва стояла.
— Что с тобой? — тихо спросил парень, ощущая, как из носа что-то течет.
Капля крови сбежала из ноздри и опустилась на губы. В голове начало шуметь.
— Не знаю, — сглотнув, ответила девушка. — У вас... у тебя кровь.
За спиной парня огромная тварь начала истекать еще больше. Она уже полностью покрылась густой фиолетовой слизью. Тело твари начало трястись, и от неё шматками начали отваливаться куски плоти.
Ари вытер рукой крови и облизнул окровавленные губы.
— Я... я могу помочь? — спросила растерянно девушка.
— Помочь? — спросил парень и обернулся назад.
Огромная фиолетовая тварь всё ещё стояла в той же позе. На лапах и брюхе не осталось плоти, скрывавшей угольно-чёрный скелет. Под ней была огромная лужа из фиолетовой слизи и кусков плоти.
— Надо что-то сделать... — произнёс парень.
Шум в голове начал нарастать. Тварь дрожала всё сильнее.
— Может... — произнёс он и сделал шаг к твари.
Следующий шаг он сделать не смог. В глазах померкло, земля ушла из-под ног, и парень упал лицом вперед.
— Ари!
В следующий миг отмерли паладины, бросающиеся к твари. Клирики закончили молитвы, выпуская сквозь тварь лучи света. Монахи мчались вперед, Руди подскочил к Нами.
Всё ожило, загрохотало, только Ари так и остался лежать на земле лицом вперед.
Рабыня устремилась к своему хозяину, но через три шага словно подкошенная рухнула на землю, где замерла.
***
— Когда мне говорили, что вы нашли сильного одаренного, я понимал, что это очень большая помощь, — произнес Нерба, сидевший напротив Снека. — Но я себе и представить не мог, что настолько.
— Если не кривить душой, то я тоже, — вздохнул клирик.
— Сделать такое одним словом... я немного... — тут паладин смутился, умолк на пару секунд, но всё же произнёс: — Я напуган этой силой.
— Большая сила — это всегда... чудовищно, — кивнул Снек. — Но чудовища редко рождаются с жаждой убивать. Зачастую чудовищ создаем мы.
— Это ведь было «истинное слово»? — спросил паладин, задумчиво глядя в кружку, где исходил паром ароматный отвар.
— Я никогда не видел, чтобы кто-то применял «истинное слово», — хмурясь, произнес клирик. — Но... из того, что я читал... Да. Думаю, что это оно.
— Снек! — раздался голос Гоша, вышедшего из кельи. — Он очнулся.
Наставник поднялся, кивнул и отправился вслед за паладином. Войдя в келью, где лежал парень, он обнаружил серого юношу с темными кругами под глазами.
— Как себя чувствуешь? — спросил он, осматривая парня.
— Голова болит, — тихо ответил парень и оглядел помещение. — А где Нами?
— Рабыня? — нахмурился Гош. — Ей Руди занимается.
— Руди?
— Да. У него уже левая рука почернела и гнить начала, но ее он вроде как вытащил.
— Откуда?
— Когда ты ударил светом, то не очень-то и целился. Там, где ты произнес «стой», до сих пор так светом фонит, что верблюжья колючка побелела, — начал рассказывать клирик. — И по Нами тоже пришлось.
— В смысле? — нахмурился парень и попытался приподняться, после чего тут же застонал от головной боли и лёг обратно.
— Нами... В ней тьмы было много. Очень много. А свет с тьмой... Они, мягко говоря, не уживаются. Когда ты светом ударил, удар и по ней пришелся.
— Получается я...
— Да, — кивнул наставник. — Только теперь меня интересует совершенно другое. Откуда в ней источник тьмы, и как он связан с ошейником.
— Она одаренная?
— Вполне может быть. С ней мы будем разбираться, когда она придёт в себя. Пока беспокоиться не о чем. Руди смог её вытащить.
— Ему надо хотя бы одну нормальную исцеляющую молитву выучить, — буркнул Гош. — А то он просто силу заливает.
— Наши молитвы предназначены для света и ориентированы исключительно на эту силу. Сила жизни бесполезна с молитвами, — вздохнул клирик. — Ему бы магом стать, а не послушником нашим.
— Скажешь тоже,
