Основной закон - Дмитрий Николаевич Матвеев
Джип взорвался красиво. Конечно, не так красиво, как это обычно показывают в кино, но тоже неплохо. Повезло – бак был заполнен едва ли на четверть. На жаре бензин испаряется интенсивно, паров в баке скопилось много, а прожечь небольшую дырочку в тонком металле – пара пустяков.
В общем, жахнуло знатно. Салон в момент заполнился языками пламени, во все стороны посыпались осколки стекол, брызнули капли, а то и струйки горящего бензина. Одна из струек попала… в общем, куда надо попала, и в следующую секунду из-за машины с воплями выскочил слегка оглушенный бандит Васек, в панике сдирая с себя горящую куртку. Штаны нехорошего человека тоже весело полыхали. В общем, зрелище не для слабонервных.
Валерик слабонервным себя не считал, и по его скромному мнению, Васек получил по заслугам. Но и садистом студент тоже не был, а посему не стал смотреть на мучения врага и милосердно прикончил гада.
Стоять у горящей машины не стоило. Понаедут, начнут всякие вопросы задавать… А, значит, самое время сейчас смыться. Валерик зашвырнул ключи от джипа в огонь, сделал, было, шаг, и тут ему в поясницу уперлось железо – тот самый засунутый за пояс пистолет. Ствол – это, конечно, круто. Но вот что с ним делать? Таскать тяжеловато, каждый не меньше килограмма, а их аж три штуки. Стрелять из пистолета Валерик не умеет, разве что в упор не промажет. А если менты прихватят? Это наверняка срок. Да и кто знает, какой хвост тянется за этими стволами. Не, лучше выкинуть. Опять же, он его брал в руки, значит, на нем остались его отпечатки пальцев. Придется оттирать. А может, лучше… ну да – в огонь, и дело с концом. Валерик избавился от улик, развернулся и отправился в лес. Судя по всему, где-то недалеко должен был быть ручеек.
Как назвать метровой ширины водную преграду – маленькой речкой или большим ручьем – Валерик так и не решил. Да и было ему это без надобности. Он напился, с наслаждением умылся, отчистил джинсы и, скинув кроссовки, растянулся на небольшой полянке, на мягкой зеленой траве. Четыре трупа и сожженный джип остались где-то далеко, словно бы в другой жизни и в другом мире. Валерик не испытывал по поводу безвременно усопших бандитов ни малейшего сожаления: око за око. Совесть по этому поводу глухо молчала, не мешая наслаждаться окружающим великолепием.
А вокруг был лес. Вокруг была тишина. То есть, не абсолютное беззвучие, а иная, лесная тишина. Ни одного постороннего звука. До дороги далеко, да и машин на ней немного, некому нарушить покой этого места. Птицы поют, щебечут на разные голоса, так что из этой мешанины звуков трудно выловить хоть чей-то отдельный звук. Но и этот неумолчный гомон, и звонкое журчание ручья – часть лесной тишины. Мир, кажется, застыл. Но нет – он живой, он ежесекундно меняется, обновляется, обращается к человеку иной стороной. Вот и сейчас: дрогнуло в груди, пришло ощущение перемены, и спустя секунду налетел ветер. Рванул подол футболки, растрепал волосы, свистанул в ушах и умчался дальше гонять облака и раскачивать верхушки деревьев, доведя и без того наполненную радостью душу до состояния полного крышесноса. И над всем этим царит яркое, теплое солнце, ослепительно-желтое на бесконечном голубом небе.
Валерик сел, с наслаждением потянулся, поглядел вокруг и обнаружил себя погруженным в золотистый туман. Оказывается, то, что было в рощице у поселка – это жалкие крохи. Здесь, в матером лесу – вот где была настоящая, могучая, дремлющая до поры сила! И он принялся вбирать в себя эту силу, впитывать энергию, пока не почувствовал, что буквально переполнен ею до кончиков волос. Тогда он поднялся, оделся, обулся и неспешной трусцой побежал в сторону виллы Киселева.
Это было удивительное ощущение: лес словно бы радовался Валерику. Радовался и… помогал? Это казалось странным, нелепым, идиотическим, но вот факты… Словно сами собой подстилались под ноги тропки, без малейших сомнений угадывалось верное направление, время от времени встречались богатые ягодные полянки. Да и усталости от бега загадочным образом не ощущалось. Конечно, Валерик тренировался, бегал, и давалось ему это с каждым разом все легче и легче, но ведь не настолько же, чтобы без особого напряжения пробежать десять километров и даже не запыхаться!
Размеренный, спокойный бег, как оказалось, весьма способствует размышлениям. Тело занято, все движения происходят автоматически, а мозг оказывается вдруг совершенно не загружен. И в него начинают приходить различные мысли. Например, о том, что он правильно сделал, что сжег джип. Приезжать на чужой машине к парадному входу, который наверняка хорошо охраняется, – это полнейший идиотизм. А вот спокойно осмотреться на месте, найти дыры в системе охраны, войти внутрь и, разыскав господина Перминова, приватно с ним переговорить и так же спокойно уйти – это совсем другой расклад. В котором он, Валерик, уже не объект допроса разной степени, а равноправный собеседник, имеющий, к тому же, в рукаве пару-тройку козырных тузов.
К забору красного кирпича Валерик почти вывалился из леса, продравшись сквозь густые кусты на опушке. Забор был действительно красивый и, к тому же, еще и высокий, не меньше двух метров. И наверняка поверху имел если не колючку, то, по меньшей мере, битое стекло. Между забором и лесом была вычищена от деревьев полоса шириной метров двадцать. Видимо, для того, чтобы нельзя было подобраться незамеченным. А, значит, здесь должно быть полно камер. А, может, и еще какой-нибудь электроники. На пять метров поближе – и никаких проблем, он вырубил бы всю аппаратуру в один момент. Но сейчас для этого нужно было выйти на открытое место, и гарантированно себя засветить. Ну а дальше – тупик. Он не Сергей Бубка, чтобы прыгать через такие заборы. Придется пройтись кругом, посмотреть более удобные места.
Собственно говоря, охраны-то у особняка было не слишком много. Пост у парадного входа и пост у заднего выхода. Главный въезд был построен как небольшая крепость. Просто так, нахрапом, не проскочить. Вделанные в
