Колыбельная для вампиров - 2 - Светлана Александровна Борисова
Ладожский не дал мне договорить, в чём именно я утоплюсь. Он сгрёб меня в охапку и притиснул мою голову к груди.
— Пусти!.. Ты меня задушишь! — промычала я, уткнувшись носом в его пушистый свитер, от которого страшно хотелось чихать. Не иначе это подарок Алёнки. Она мастерица на все руки и, кажется, умеет вязать.
— Зато тебе не придётся тащиться в Китай. Как выйдем, сам утоплю тебя в ближайшем водоёме, — пообещал приятель с садистскими нотками в голосе и злорадно добавил: — Видишь ли, она страдает! Нет, Машка, ты ещё не знаешь, что такое страдания…
— Ну-ка, убери от неё руки! — вдруг раздался чей-то знакомый голос, но до меня не сразу дошло кто это.
В следующее мгновение я отлетела к окну, а Ладожского снесло с сиденья.
Спонтанно возникшая драка кончилась также быстро, как началась — вмешались наставники и обездвижили парней. Несмотря на недостаток времени и тесноту автобусного прохода, они всё же успели помахать кулаками. Во всяком случае, на физиономии Ладожского зрел солидный фингал. Когда я попыталась приложить к нему металлическую пудреницу, то приятель так зверски глянул на меня, что я, запричитав: «пардон! пардон!», снова убрала её в сумочку.
В автобусе повисла неестественная тишина, но я чувствовала многочисленные недобрые взгляды, устремлённые на меня. Чёрт! Вот опять из меня сделали крайнюю! Я что ли виновата, что этот придурок Реази, который неизвестно откуда взялся в нашем автобусе, взял и полез в драку? В общем, я понимаю, чего народ злобится, теперь всем автобусом нам предстоит тошнотворное разбирательство у психологов.
Хотя меня так и подмывало обернуться, но я держала себя в руках. Слишком много чести: обращать внимание на всяких придурков. Пусть хоть насквозь просверлит мне спину, я не обернусь…
Да вот ещё!
Мы с Ладожским занимали места во втором ряду, а Ник сидел через проход от нас, ближе к середине автобуса. Оказалось, что он смотрел не на меня, а в книгу. Но когда я обернулась, он поднял голову и ответил мне мрачным взглядом. Peuh![4] Я фыркнула и отвернулась.
— Ну, убедилась? — спросил хмурый Ладожский.
— В чём? — отозвалась я и быстро добавила: — Постой, не злись! Вот ты говоришь, что Реази неровно ко мне дышит. Тогда не прояснишь, почему он смотрит на меня как на дерьмо?
— А я откуда знаю? — буркнул Ладожский. — Может, у него такой подход к девицам.
— Да ну? А вот с Беккер он вёл себя иначе, с ней он был сама любезность.
— Звучит так, будто ты ревнуешь.
Я откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза.
— Нет, просто констатирую факты…
— А они упрямая вещь, — перебил меня Ладожский. — Это из-за тебя Реази полез в драку.
Тут он был прав и то обстоятельство, что Ник заступился за меня, никак не укладывалось в моей голове. Уверена, что здесь что-то другое. Клясться не буду, но есть ощущение, что он среагировал на слова, сказанные Ладожским, а не из желания меня защитить. А ещё есть ощущение, что мне знаком этот эмоциональный фон… Проклятье! Только головной боли мне не хватало!.. Слава богу, отпустило!
— Чего сидишь с таким видом, будто по-прежнему сомневаешься?
— В чём? — не поняла я.
Повернувшись, Ладожский внимательно посмотрел на меня.
— С тобой всё в порядке? — поинтересовался он.
— В полном. А что такое? — удивилась я.
— Ничего. Видимо, показалось, — он стянул с себя свитер и с озабоченным видом оглядел его. — Вот гад! Алёнка меня убьёт, когда увидит. Заявит, что мне плевать на её подарки, если я их не берегу.
— Не переживай! — я взяла свитер и проинспектировала его на предмет дыр и распущенной вязки. — Вещи ручной работы тем и хороши, что их легко починить, — заявила я авторитетным тоном, хотя не слишком разбираюсь в вязании.
— Хорошо, если так.
— Попроси, Соню. Одно время она увлекалась вязанием, — предложила я и приятель со вздохом утянул к себе испорченный свитер.
— Как думаешь, что будет, когда Беккер узнает о том, что здесь произошло? — спросил он убитым голосом.
— Да ничего не будет! Не расстраивайся ты раньше времени, — ответила я с уверенностью, которой не ощущала и, не удержавшись, снова обернулась.
Ник был в своём репертуаре и ответил мне очередным злобным взглядом.
Pfut[5]! Вот какого чёрта он здесь делает, если он из клана Ягуара? И почему я не заметила его при посадке в наш автобус? Ну а если поставить вопрос на ребро, то почему он здесь, когда ему полагается быть рядом с Беккер? В общем, куча вопросов и ни одного внятного ответа. Если только признать, что Ладожский прав, а я ошибаюсь.
У меня вырвался невольный вздох, так хорошо день начинался и вот на тебе!
Я отвернулась и, хотя люблю старые районы Питера, без всякого интереса посмотрела на мелькающие за окном городские пейзажи. На душе скребли кошки, и рука сама собой потянулась к золотой лилии. Тьен, отзовись! Любимый, мне плохо без тебя! Я сжала лилию в ладони, и прохлада её гладких лепестков принесла мне успокоение. Ничего, как-нибудь отобьёмся! На Ника наплевать, с Иваном помирюсь. Единственно, кто меня беспокоит это Соня. Если ей напоют, что я вешалась на Ладожского и заодно увела её нового парня, то мне кранты. Боже! Как же я ненавижу сплетников! Ведь так измажут, что потом не отмоешься. Одна надежда, что Беккер им не поверит… А если поверит? Ужас! Вот и где была моя голова, когда я вздумала наказать Ваньку таким дурацким способом?
— Что, уже боишься? Так тебе и надо! — подлил он масла в огонь, и я с расстройства стукнула его по плечу.
— А всё ты виноват! Что ты пристал ко мне с этим Реази?
________________________
[1] Леди и джентльмены!))
[2] Mon cher ami — Мой дорогой друг
[3]Mon cher — Мой дорогой
[4]Peuh! — Подумаешь!
[5]Pfut — Плевать!
Глава 2
ГЛАВА 13. Вампирская бюрократия в действии. Все бюрократы — гады!
Вампирская диаспора, решившая обосноваться в России, не теряла времени даром. Через офшорные фирмы были загодя куплены производства и недвижимость. И когда настало время переезда руководства, то Палевский после некоторых колебаний выбрал местом основного базирования всё же не Москву, а Санкт-Петербург.
Сюда же, естественно, перебрался и штаб Объединённых кланов, который выстроил для себя современный комплекс, состоящий из нескольких зданий. И вот
