Отдайся, не пожалеешь! - Айрин Лакс
— Тарас… Тарас…
Кончаю от нескольких касаний, тараторю, что люблю его. Он подносит к своему рту мокрые пальцы, сосет их, громко чмокая.
— Вкусная. Ааааа… Иди ко мне. Я тебя съем, как только смогу стоять. Я тебя сутки напролет буду есть, пить тебя… Дышать тобой. Моя…
— Мне хорошо с тобой, я только сейчас снова живу! — обнимаю его. — Только попробуй выкинуть еще какую-нибудь дичь, и я тебя отшлепаю!
— Делай, что хочешь. Только будь со мной. Будь со мной.
Снова целуемся, не в силах контролировать это безумное притяжение.
— Меня кружит. Я сейчас грохнусь, — бормочет. — Без шуток. Мне все время кажется, что палата вертится. А сейчас просто карусель. Держи меня. Я без тебя падаю… — просит откровенно.
— Держу. Держу. Не отпущу. Люби меня. Люби…
— Люблю. Верь. Это правда. Это все-все… Твое.
— Верю.
Обхватив пальцами ладонь Тараса, подношу ее к своему рту, целую неспешно горячую, твердую кожу несколько раз и тяну вниз.
— Еще хочешь? — улыбается лукаво.
— Хочу, — не отрицаю очевидного. — Но хочу не только этого. Сюда…
Я прижимаю ладонь Тараса к своему животу, прижимаюсь губами к его губам.
— Тарас, ты станешь папой замечательного ребенка. Самого лучшего. Через полгода.
Глава 57
Глава 57
Тарас
Слова Айи — как контрольный выстрел в упор, они разносят меня в щепки, в пыль, на молекулы. Чувствую себя бесконечно малым атомом, который внезапно обрел цель и помчался на предельной скорости.
Распахиваю рот — ни звука.
Руки застывают горячим камнем на животе Айи.
Глазам больно, их жжет.
— Тарас? — осторожно спрашивает Айка.
Я бы хотел что-то сказать, но не могу. Тупо не могу, не получается!
Сиплю какие-то странные звуки, они вырываются из моего горла неоформленными.
Не в силах передать тот яркий салют, взрыв, который происходит внутри меня.
— Тарас, — тихо шепчет Айя.
Она медленно ведет ладонями по моим предплечьям, гладит плечи, шею, приближается и выдыхает еще раз, в самые губы:
— Ты станешь папочкой, Тарас. Я тебя люблю безумно.
— За… за что? — только и смог прохрипеть.
За что меня можно любить? Облажался по всем фронтам.
— За то, что ты такой, какой есть. Безумно люблю тебя таким — ураганный, смелый, отчаянный, жаркий, самый-самый. Горячий, нежный, чувственный, страстный. Иногда такой резкий и жесткий, — быстро-быстро говорит Айя, целуя мое лицо. — Люблю тебя разным. Люблю тебя. Наш малыш тоже от тебя без ума. Когда я думаю о тебе, внутри меня рождается горячий вихрь, поток мыслей обжигает.
Меня тоже обжигает ее словами, их силой, откровенной дрожью любимого голоса.
— Как? Когда? — переспрашиваю, еще не в силах поверить.
— У меня чуть больше, чем три месяца. Можно узнать пол. Хочешь?
— Ооо… — выдаю.
Блять, одно другого лучше.
— То есть…
— Я забеременела от тебя в первую же ночь, — поясняет Айя.
Она не торопит меня, не тормошит, только гладит, целует, обнимает, нежится, а я, блин, застыл, как бревно, которое оживает по миллиметру там, где Айя меня касается.
— Я… Я щас сдохну, — шепчу.
Крепко схватив ладонь Айи, прижимаю к сердцу. Там просто бесконечная частота ударов, которые сливаются в пулеметную очередь.
Мне не хватает слов, но она поймет, поймет, я это знаю.
— Ох… — выдыхает Айя. — Так сильно.
На ее глазах начинают сверкать слезы.
— Безумно сильно. Ты даже не представляешь себе, насколько, — говорю едва слышно.
Губы пересохшие, облизываю их языком, но не помогает. Снова сушит, меня продолжает подрывать эмоциями. Карусель становится слишком сильной, вот-вот сорвет.
Я прикрываю глаза.
— Черт, надо же быть таким слабым именно сейчас! Когда хочется схватить тебя, кружить, носить. Целовать…
— Ты кружишь меня словами, Тарас, эмоциями. Я все-все чувствую, клянусь, — заверяет меня Айя.
Чувствую, как улыбка растягивает мои губы. Распахиваю глаза, смотря в лицо любимой, начинаю смеяться.
— Я все-таки исполнил твое самое заветное желание. Сделал тебя мамочкой.
— Да-да-да! — кивает, со смехом.
— Я же говорил, ты будешь самой крутой и сексуальной ма… Моей.
Отмерев, стискиваю Айку до сдавленного писка, врываюсь в ее ротик языком, целуя с напором, будто хочу сожрать!
Сожру же!
Теперь вдвойне…
— Тарас!
— Мммм… Так, стоп. Это точно? Там ошибки нет?
— Видел бы ты лицо гинеколога, когда я пришла к ней с вот такой задержкой, — распахивает руки Айя. — И не смогла ответить, когда у меня последний раз были месячные!
— И?
— У меня есть фото, видео, даже звук сердечка. Хочешь? Все есть в телефоне, сейчас принесу.
— Нет! Стой! — цепляюсь в Айю. — Возможно, ты подумаешь, что я брежу, но мне кажется, что ты уйдешь и это растает. Вдруг я просто слишком сильно получил по башке и словил глюк? — посмеиваюсь нервно. — Меня до сих пор кружит, понимаешь?
Айя могла бы закатить глаза или выказать свое недоверие, пренебрежение, но вместо этого она серьезно кивает.
— Понимаю. Мне тоже чуть-чуть не верится, что мы не спим. Давай попрошу медсестру? Пусть принесет, — предлагает.
Как я этого жду, не передать словами.
Меня захлестывает, топит, вскрывает просто от мысли, что это не совсем так. Едва не уносит.
Но вот они — снимки на телефоне. Глядя на черно-белую картинку, я вдруг обретая ясность — такую, какой прежде никогда не чувствовал. Легкие раскрываются, во всем теле появляется воодушевление, стремление безумное. Я улыбаюсь бесконечно долго, потом смотрю на видео, и оно начинает подплывать перед глазами. И финалочка — частое сердцебиение. Этим звуком меня просто добивает. Глаза становятся мокрые, разревелся, будто девчонка, в объятьях Айки.
— Слышишь, да? У него сердечко бьется так же
