Ненастоящий герой. Том 3 (СИ) - N&K@
— Не напрягайся, босс. Мне всего семьдесят три.
— Старушка. — фор Корстед опустился еще ниже, хитро глядя в глаза светлой.
— Только по людским меркам. — пренебрежительно фыркнула эльфийка, подавшись на встречу. — Ксинс, вон, за сотню. Так что не думай.
— А я ничего и не сказал… — прошептал Радремон, окончательно отдавшись эмоциям.
Однако стоило их губам соприкоснуться, как со стоянки послышался испуганный вопль Налланномома, отборный мат Банарва и многоголосый раскатистый рык жадных до крови монстров.
Глава 46
— Если эти придурки испугались обычного медведя, я им яйца бантиком завяжу! На ушах. Для красоты. — злобно процедила Бешеная, вскочив на ноги.
— Думаешь, у них есть яйца на ушах? — спокойно поинтересовался Радемон, вставая рядом.
— Сомневаюсь, что они вообще у них есть. — ответила светлая, и разочарование в ее голосе не услышал бы только глухой.
В этот момент между ними по направлению к лагерю стремительной тенью пронеслась Ксинс. Изящная, мокрая и обнаженная, словно лимнада, решившая повидать своих товарок — дриад и альсеид. Капельки воды блестели на ее обсидиановой коже невесомой кольчугой, а волосы развевались за спиной подобно призрачному шлейфу.
Но, несмотря на наготу, в руках эльфийка держала артефактный лук, а на поясе у нее болтался колчан со стрелами. И то и другое она бережно хранила в выкованных Банарвом кольцах.
— Обугленный господь! — Бешеная выругалась, добавив парочку выражений покрепче, и устремилась вслед за сестрой.
Поспешил за ними и маркиз.
Выскочив на поляну, фор Корстед обнаружил окровавленного Банарва, неимоверным усилием удерживавшего натиск сразу трех матерых Хиндатских Львов. Увеличив щит навыком, он прикрывал себя и вжавшегося в дерево Налланномома, который, выпучив глаза от страха, тем не менее не забывал лечить дварфа.
Бешеная, судя по всему, только что отвлекла на себя еще трех кошек, и теперь крутилась волчком, уворачиваясь от их когтей и клыков, одновременно с этим пытаясь достать монстров своими длинными ножами с изогнутым лезвием. Ее четко выверенные движения поражали смесью изящества и звериной ярости, коей светлая ничуть не уступала своим противникам.
Ксинс же завязала перестрелку с четырьмя многоножками, защищенными слоем коричневых пластин зазубренного хитина. Каждая из тварей обладала круглой зубастой пастью и длинными серповидными жвалами, а размерами превосходила молодого медведя. Если того, конечно, вытянуть метров так на пять в длину.
При этом многоножки активно плевались кислотой, от которой дроу уворачивалась, прячась за деревьями. Следы их попаданий так же виднелись на земле, бревнах и щите Банарва.
— Что-то вы не торопились. — раздраженно бросил дварф, приголубив молотом подобравшуюся слишком близко лапу. Сработал эффект артефакта и на коже монстра появилось пятно обугленной плоти. Запахло паленой шерстью. — Так тебе, кошка драная!
— Неужели тебе нужна помощь? — деланно удивился Радремон, доставая из ножен шпагу.
Бородач не ответил. Он спровоцировал ближайших чудищ атаковать себя и теперь сосредоточенно доворачивал щит, сотрясаемый отнюдь не шуточными ударами. Все-таки Львы обладали сразу четырьмя заканчивающимися крюком хвостами, а значит стояли в иерархии значительно выше всех ранее встреченных спатой представителей этого вида.
Как-никак Дуинитон.
Вот только откуда они тут взялись?
Впрочем, подумать об этом можно и позже.
Первым делом маркиз решил помочь Ксинс и накрыл многоножек парой Удушающих облаков. Это позволило лучнице перестать бегать и сосредоточиться на стрельбе. Встав на одном месте, дроу глубоко вдохнула и принялась запускать в клубящуюся тьму снаряд за снарядом. Каждый второй сиял взрывным навыком. И делала она это с такой скоростью, что когда накладывала на тетиву третью стрелу, первая только-только достигала цели.
Следом фор Корстед швырнул Тройную стрелу праха в ближайшего к нему Льва Бешеной.
Одну.
На пробу.
Урон прошел, и один из шипов монстра отвалился, а на его месте образовалось пятно мертвой плоти размером с небольшое блюдце. Значит уровень твари лишь ненамного превышал радремоновский.
Это хорошо.
Но не слишком ли их много?
Взревев во всю глотку, раненное чудовище покрутило головой и скрестило взгляд двух пар оранжевых глаз на маркизе. В свете ярко пылающего костра оно выглядело устрашающе. Клыки, шипы, похожие на серпы когти, дрожащие на кончиках хвостов крючья, капающая из оскаленной пасти слюна. Любой, увидавший в ночи подобное зрелище, бросился бы наутек, оглашая лес нечленораздельными криками.
Но фор Корстед не дрогнул и не сошел с места. Он стоял подобно гранитному изваянию великого полководца, направив острие шпаги в морду страшилища. В его глазах плескалась тьма, а на устах застыла мрачная ухмылка собственного превосходства.
Хидатский Лев сорвался с места, могучим прыжком преодолев половину расстояния до жертвы, еще не подозревая, что добычей сегодня будет только он сам.
Первые Узы отчаяния, не сработали, по какой-то причине отскочив от покрытой шипами шкуры. Но зато вторые надежно сковали монстра, припечатав того к земле буквально в двух метрах от Радремона. Но даже тогда на лице маркиза не дрогнул ни один мускул, и он принялся спокойно расстреливать тварь Тройными стрелами праха.
Даже будучи обездвиженным, чудовище не сдавалось. Оно не могло пошевелить лапами, однако четыре его хвоста мелькали с ужасающей скоростью, умудряясь разрубать часть летящих по разной траектории смертоносных сгустков.
Но остальные все-равно достигали цели, оставляя все новые и новые отметены на теле Льва.
Покрылся мертвенным бельмом и вытек левый-верхний глаз, сгнило правое ухо, стремительно побелела и выпала шерсть на пораженном заклинанием загривке. Показался обнаженный участок черепа. Следом, тщательно прицелившись, маркиз метким выстрелом Каменного дротика, перебил один из хвостов. А затем и второй, вдвое ослабив защитные возможности монстра.
Фор Корстед хотел уже добить тварь, когда неожиданно действие Уз закончилось раньше времени, и чудовище, оглушительно ревя, устремилось к обидчику.
Но и теперь Радремон не запаниковал. Сохраняя ледяное спокойствие, он Слился с тенью, одновременно шагнув в сторону. А когда потерявший его из вида зверь приземлился на месте исчезнувшей цели, он рванул вперед Пронзающим выпадом, вогнав шпагу точно в место одного из отвалившихся шипов.
Родовое умение пусть уже и значительно отставало по урону от магии тьмы, но по-прежнему приносило пользу. К тому же оно позволяло резко сократить дистанцию и применить не
