Ненастоящий герой. Том 3 (СИ) - N&K@
И Радремон их прекрасно понимал.
Чарующее зрелище.
Неожиданно маркиз почувствовал движение за спиной и, отскочив в сторону, перехватил руку с длинным ножом, едва не вонзившимся ему между лопаток. Не прекращая движения, он дернул вперед и вниз, завалив нападавшего на землю, перехватил вторую вооруженную сталью руку и прижал обе к траве, оказавшись лицом к лицу с убийцей.
Конечно это была Бешеная.
— Если бы ты не увернулся, я бы перестала тебя уважать. — ничуть не смущенная своим положением эльфийка улыбнулась, обнажив кристально чистые зубы.
— Если бы ты смогла меня убить, я бы стал уважать тебя куда сильнее. — с той же невозмутимо-надменной интонацией ответил фор Корстед.
— Может быть слезешь с меня?
— Возможно позже. Лежать на тебе приятнее, чем на голой земле. Хоть и не на много.
От нее пахло свежестью лесного озера, опасностью и кровью. Сумасшедший коктейль в блестящей обертке до безобразия привлекательного тела. Не удивительно, что мужики в тавернах не могут отвести от нее взгляд, едва стоит Бешеной скинуть плащ. А уж когда она начинает играть с ними, принимая разные позы…
— Великолепна, не правда ли? — спросила светлая, взглянув на по-прежнему неподвижную Ксинс. — Эта черная, как лакированный уголь, кожа; волосы цвета выбеленной на солнце кости; бездонные лиловые глаза; манящие изгибы… Идеальное тело. Мое тело! Насмешка судьбы, что я вынуждена носить шкуру чужой расы.
— Не похоже, чтобы ты сильно страдала. — усмехнулся Радремон. — Ксинс разделяет твое мнение?
— В этом мы с ней солидарны.
Не отводя от маркиза взгляда, Бешеная подалась вперед, выгнула грудь, вытянула чувственные губы трубочкой. Любой мужчина Дуинитона, а может и всего Миткаласа, отдал бы правую руку, чтобы оказаться сейчас на месте фор Корстеда и ответить взаимностью на этот порыв.
Ей не хватило совсем чуть-чуть. Буквально сантиметра. И светлая рухнула обратно на землю, обдав Радремона горячим дыханием. В ее глазах плясали и извивались десятки огненных элементалей, сливаясь в страстном неистовом танце.
— Ты можешь говорить что угодно, но нечто, упершееся мне в живот, выдает тебя с потрохами, босс. — проворковала эльфийка, шумно дыша через нос.
— Это кинжал. — без тени смущения ответил маркиз. — И не называй меня босс.
— Как скажешь, босс. — нежно мурлыкнула Бешеная. — С кинжалом обращаться умеешь? Или воспользуешься магией?
В этот момент со стороны озера раздался всплеск. Оттолкнувшись от дна, Ксинс нырнула и в несколько мощных, но изящных гребков доплыла до центра. Где скрылась с головой и вернулась обратно, уже не показываясь над поверхностью воды.
Вынырнув, дроу не заметила в кустах лежащих друг на друге Бешеной с фор Корстедом и спокойно пошла к берегу. Блестящие в свете Ханиамоны ручейки стекали по ее антрацитовой коже, рисуя соблазнительные узоры на стройном подтянутом теле.
Мало кому доводилось видеть горных эльфиек в неглиже, и еще меньше тех, кому удалось потом об этом рассказать. Однако Радремон прекрасно понял, что именно имела ввиду светлая, восторгаясь прелестями сестры по проклятию.
Неожиданно Ксинс резко развернулась и подняла голову к зависшему в небе диску луны. Ее волосы взметнулись снежным хороводом, обнажив плечи и спину.
Которые оказались сплошь покрыты уродливыми шрамами.
Приглядевшись, маркиз понял, что это отнюдь не следы от кнута или розог и вовсе не оставленные каким-либо оружием рубцы. Отметины скорее походили на некие символы или иероглифы, вырезанные опытной рукой и тут же по оголенной плоти прижженные. По кругу же их обрамлял орнамент, напоминающий стилизованное изображение паука.
Если все это «великолепие» ваяли по-живому, то боль должна была быть чудовищной.
— Ей не повезло с родителями. — произнесла Бешеная, проследив за взглядом фор Корстеда. — Фанатики, решившие возродить Ллос. А Ксинс они использовали как живой алтарь и вместилище для давно ушедшей богини. Ее с раннего детства насиловали всем родом, «накачивая энергией» и мучая, чтобы озлобить в должной мере и привлечь Паучью Королеву. Возможно у них даже получилось бы, будь на месте Ксинс обычная дроу.
«Еще одна слезливая история». — подумал Радремон, переведя взгляд на по-прежнему прижатую к земле эльфийку. — «Что сегодня за день такой? Это из-за перехода на Дуинитон что ли?»
Для полного счастья не хватало только выслушать о горькой судьбе Налланномома. Хотя о том, что родичи продали его в рабство, маркиз уже знал и так.
— Дай угадаю. — сказал фор Корстед, устроившись на светлой чуть поудобнее. — Твоя доля была не на много лучше, и вы — две родственные души — встретились в этом жестоком мире, влекомые друг к другу таинственной и непреодолимой силой.
Бешеная едва не расхохоталась, вовремя прикусив губу, чтобы не привлечь внимание Ксинс.
— Нет. Определенно. Так отреагировать мог только ты. — эльфийка улыбнулась от уха, жадно пожирая Радремона сверкающими в ночи глазами. — Как думаешь — кому живется проще: добряку среди злодеев или наоборот? Меня начали бояться еще до того, как я в первый раз сказала «кровь». А потом прятали все колюще-режущее и не подпускали к птичкам и зверушкам ближе, чем на бросок камня.
— Что-то встреченные мной эльфы не казались такими уж мягкотелыми. — усомнился маркиз.
— Ты видел только тех, что живут вовне. — поправила его Бешеная. — Их меньшинство. И обычно они уходят сами, понимая, что им не место в лесах Мульдросиля. Хотя меня вот выгнали! — с гордостью добавила она. — Это редкость. А лет через пятнадцать я встретила Ксинс. Работала тогда в одном борделе. Скорее ради развлечения, чем для заработка. А в один день какой-то грязный люд пинками загнал сестру в главный зал. И стоило мне встретиться с ней взглядом…
— Представляю, что стало с тем мужиком. — хмыкнул фор Корстед.
— Думаю, он может петь фальцетом. — увернула усмешку светлая. — Если выжил, конечно.
Дроу продолжала плескаться в лесном озере, не подозревая, что совсем рядом обсуждают ее прошлое. А может она давно уже их заметила и тактично не вылезала из воды, давая возможность уединиться. Теперь Радремон знал о ней чуть больше, и ему стали понятны некоторые особенности ее поведения.
— Пятнадцать лет, говоришь… — задумчиво произнес маркиз, немного приблизившись к Бешеной. — Так тебе
