Украденные сны - Алекс Рудин
Он был невысок, но плотен, с короткой шеей. Тяжелая челюсть выдавала упрямый характер, но сейчас купца застали врасплох, и он растерялся.
Зотов толкнул его обратно в кровать. Купец упал на спину, нелепо вскинув короткие ноги в полотняных подштанниках. Зотов схватил стул, придвинул его вплотную к кровати. С грохотом поставил сапог на сиденье и навис над купцом.
— Тайная служба, полковник Зотов! — рявкнул он. — Ты подослал убийц к картографу Кляеву?
— К к-кому?
— К картографу Кляеву, который семь лет назад продал тебе карту. На ней было указано Место Силы в Северных морях.
— Я никого не подсылал!
— Врешь, купец! Убийцы только что тебя обвинили. Ты заплатил картографу, а потом сказал им, что у него есть деньги. Заметал следы?
— Не было такого! — просипел Тароватов.
Его щеки побурели, к ним прилила кровь. Купец испуганно таращил глаза, его зрачки прыгали из стороны в сторону.
— Ты убил Кляева, — неумолимо продолжал Зотов. — Но сначала велел ему сделать фальшивую копию с карты. Эту копию ты подсунул своему брату и уговорил его отправиться в плавание. Там он сгинул, а вся торговля досталась тебе.
— Ложь! — взвизгнул купец.
Он стал задыхаться и рванул толстыми пальцами ворот рубахи.
— Воды!
— Обойдешься! — рявкнул Никита Михайлович. — Говори, где настоящая карта!
— Нет ее! Нету!
— Говори, куда дел!
Купец, разевая рот, шарил руками по одеялу.
Зотов отшвырнул стул и выпрямился.
— Одевайся, поедешь с нами.
— Всем святым клянусь, никого не убивал, — запричитал купец. — Никаких убийц не знаю, карту случайно купил, будь она проклята! Из-за нее брат погиб.
Он завыл, раскачиваясь из стороны в сторону.
Зотов бросил ему одежду.
— Одевайся!
Пока Тароватов пытался попасть ногой в штанину, Никита Михайлович посмотрел на меня и коротко покачал головой. Его методы допроса впечатляли, но результата не принесли. Поэтому я решил немного помочь следствию.
— Придется снова прибегнуть к некромантии, Никита Михайлович, — громко сказал я. — Вызовем призрак картографа Кляева, он все расскажет.
Купец Тароватов замер, забыв дышать.
— Карта, на которой обозначено Место Силы — это вопрос государственной важности, — спокойно продолжал я. — Уверен, что его величество разрешит применить Запрещенную магию и вызвать призрака для допроса. Убийцы тоже опознают Тароватова, в этом нет никаких сомнений. Что ему грозит?
— Смертная казнь, — ответил Зотов.
Он перевел взгляд на купца:
— Пошевеливайся, виселица ждать не будет.
И купец Тароватов дрогнул.
— Пьяный я был, — вдруг тихо сказал он. — Спьяну похвастал, что удачное приобретение сделал. Пил в трактире, может, и слышал кто. Но я не нарочно…
— Не нарочно? — с сарказмом спросил Зотов. — Фамилию картографа назвал случайно? И адрес? И выболтал, что у него деньги есть? Все не нарочно?
— Я пьяный был, — упрямо повторил Тароватов. — Не помню, что говорил.
— Так у меня в управлении хороший менталист есть, — процедил Никита Михайлович. — Он тебе поможет вспомнить. Я знаю, что ты подсунул своему брату фальшивку. Где настоящая карта?
— Не было никакой карты, — уставившись в пол, ответил Тароватов. — Я все выдумал. Я над братом хотел подшутить. Он с детства этими морями бредил! Найдем, говорит, Николай, Место Силы — тогда и развернемся. Вот я и пошел к картографу. Заказал ему карту на старой бумаге.
— Подшутить хотел, говоришь? — зло усмехнулся Зотов. — А что же ты ему не признался в шутке, когда он стал корабль снаряжать? Он ведь ваши деньги в экспедицию вложил.
— Стыдно было, — не поднимая головы, пробубнил Тароватов. — Не смог сказать. Думал, поплавают и вернутся.
— Врешь, — с отвращением сказал Никита Михайлович.
Он поднял стул и, стукнув, поставил его к столу.
— Сядь. Бумага есть?
— Есть.
— Пиши все, как было. Если хоть что-то утаишь — пеняй на себя, купец.
Зотов поманил к себе одного из сотрудников.
— Хватов, обыщите его кабинет.
Тароватов долго и сосредоточенно скрипел пером по бумаге. Даже язык от старания высунул. Иногда он прикрывал глаза, вспоминая подробности. Потом снова принимался писать.
Мне почему-то подумалось, что и баланс в своих торговых лавках он сводит так же въедливо и тщательно.
Закончив, он протянул листки Зотову.
— Здесь все.
Пока Никита Михайлович, морщась, разбирал неровный почерк, купец медленно одевался. Натянул брюки, забыв заправить в них рубашку. Надел сапоги, которые торопливо подал ему слуга.
Сотрудники Тайной службы неподвижно застыли у дверей спальни. Видимо, закончили с обыском.
Зотов закончил читать.
— Что там, Хватов? — спросил он.
— Только торговые бумаги, Никита Михайлович, — ответил сотрудник.
— Ясно.
Никита Михайлович сложил листки и сунул их в карман.
— Я готов, — скорбным голосом сообщил Тароватов. — Можно с семьей попрощаться?
— Значит, не было настоящей карты? — пристально глядя на него, спросил Зотов.
— Не было, — подтвердил Тароватов.
— И убийц ты не нанимал?
— Нет. Болтал в трактире пьяный — это было. Раскаиваюсь.
— Ты пишешь, что неделю в том трактире пил, каждый вечер. Печень не болела потом?
— Никак нет.
— И чем же тебе этот трактир приглянулся? Не тем ли, что в нем всякий сброд ошивается?
— Щи у них вкусные, — пробормотал купец.
— Щи, говоришь? — усмехнулся Никита Михайлович.
Заложив руки за спину, он задумчиво прошелся по комнате.
— Получается, и арестовывать тебя не за что?
— Вам виднее, ваше благородие, — деревянным голосом ответил купец.
— Выходит, не за что, — кивнул Зотов. — Но ты не вздумай из города сбежать. Я за тобой гоняться не стану. Такое проклятие нашлю, что сдохнешь в муках.
Тароватов непонимающе уставился на Зотова. Затем в его глазенках промелькнула несмелая радость.
— А в плавание Сашка сам отправился! — вдруг выкрикнул он. — Сам! Так вцепился в эту карту, клещами не вырвешь. Сам он свою судьбу решил. Я тут не виноват.
— Завтра, к десяти утра явишься в управление Тайной службы, — приказал ему Зотов. — Тебя допросит менталист. Если он подтвердит, что ты не соврал, можешь быть свободен… насколько совесть позволит.
— Не вру, ваше благородие! Не вру!
Тароватов снова побурел и без сил опустился на кровать. Пружины тяжело скрипнули под его немалым весом.
— Идемте, Александр Васильевич, — сказал мне Зотов.
Я подошел к купцу.
— Скажите, Николай Афанасьевич, вам снятся сны?
Тароватов непонимающе взглянул на меня.
— Что?
— Сны, — любезно повторил я.
— Ну, снятся иногда.
— В таком случае, очень советую вам не спать сегодня ночью. И вообще не спать.
— Господин Тайновидец, идемте, — повторил Зотов.
Мы вышли на улицу, и я с удовольствием вдохнул свежий летний воздух. Ветер с залива прогнал дневную жару, было тепло, но не душно.
— Знаете, почему я его не арестовал? — вдруг спросил Зотов.
— Почему? — поинтересовался я.
— Не хочу, чтобы он умер у меня в камере. Бумаг потом много писать придется. Подвезти вас домой?
