Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1975 год
Такой, по выражению Р. Бэрда, «ад» иногда приводит к психозам, хотя, конечно, тут действует комплекс причин. Так, в 1959 году с американских антарктических станций было эвакуировано шесть душевнобольных. Подобные случаи были и на австралийских антарктических станциях.
Вывод ясен: на межпланетном корабле у каждого должна быть своя, пусть крошечная, каюта. Кстати, и в обычной жизни человеку нужно иметь какой-то свой угол, где он мог бы на время уединяться даже от самых близких ему людей.
Психологически космонавты должны быть очень хорошо подготовленными и тренированными людьми, тогда они смогут справляться с любыми психологическими опасностями. Есть разные методы таких тренировок, они непрерывно совершенствуются, так что и в этом смысле космонавты не останутся безоружными. В общем, не будет большой смелостью прогноз, что если все рекомендации науки будут выполнены, то космонавты в длительном межпланетном, национальном или интернациональном рейсе не только не рассорятся, не надломятся, но с удовольствием будут вспоминать о прожитых днях.
— Если каждый член экипажа, так у вас получается, к тому же будет Человеком...
— Конечно! Это главное и обязательное условие.
Записал беседу Д. Александров
Граница времени проходит здесь
Если, переправляясь через Тихий океан, вы держите путь из Америки в Азию, то по прибытии на место назначения обнаружите «пропажу» суток. Вы сможете вернуть пропажу, пропутешествовав в обратном направлении. И хотя каждому школьнику известно, отчего так происходит, движение «в обход календаря» всегда было сродни какой-то магии и не укладывалось в сознании людей. Шуток и анекдотов о пассажирах, запутавшихся в часовых поясах и оттого живущих завтрашним или вчерашним днем, всегда хватало. Но одно дело — трансокеанские путешествия, их совершают тысячи людей. А вот недосчитаться или вдруг выгадать денек, не покидая собственного селения, — такое удавалось совсем немногим. В числе этих немногих — жители острова Тавеуни, входящего в состав архипелага Фиджи. Этот тропический островок, словно маленькая бусинка иглой, пронзен «неосязаемою гранью» суток: 180-й меридиан рассекает его, как говорится, по живому телу. Обитатели острова давно уразумели всю исключительность своего положения, а наиболее предприимчивые из них даже использовали ее в своих интересах. Рассказывают, что в прошлом веке один местный землевладелец лишал крестьян воскресного отдыха: к концу недели он просто направлял их на соседнюю плантацию, в другое полушарие, где в это время был еще (или уже) рабочий день. Покончить с этой практикой пытались англиканские миссионеры. Они же заставляли индусов-лавочников блюсти воскресные запреты на торговлю. Но хитрые торговцы нашли выход. Они объявляли, что их заведения стоят точно «на меридиане», и прорезали по две двери: одну в восточном, другую в западном полушарии. Поочередно запирая один из входов, лавочники вели торговлю без выходных. Похожая история произошла и с карточными играми. И здесь избежать воскресного запрета оказалось совсем нетрудно. Положение осложнялось только тем, что жители Тавеуни долгое время не знали точного «маршрута» заветного меридиана. Нередко его проводили там, где это было угодно работодателю.
Только в конце пятидесятых годов нашего века после детальной геодезической съемки вдоль линии меридиана были расставлены указатели. Правда, парадоксов от этого не стало меньше. К примеру, если кто-нибудь из жителей Тавеуни купит свежий номер газеты «Фиджи таймс» к западу от меридиана, а затем, сделав несколько шагов, окажется к востоку от него, то этот номер обретет в его руках еще большую, уже просто непередаваемую свежесть: из номера сегодняшнего он обратится в... завтрашний. Кстати, газета «Фиджи таймс» выходит под девизом «Самая ранняя газета в мире».
Устав от всяких недоразумений, бывшие хозяева островов, англичане, в 1879 году в законодательном порядке отодвинули границу часового пояса в восточном направлении. С этого времени весь Тавеуни оказался как бы притянутым к восточному полушарию. Впрочем, жители острова восприняли это без всякого энтузиазма, да и на местных обычаях и традиционных «хитростях» нововведение, как мы уже видели, не очень-то отразилось. Каждый из тавеунцев с гордостью и теперь скажет вам: граница времени проходит здесь.
Г. Иоффе
Бангкок — город ангелов
Мне немало пришлось поездить по свету, но, увы, я и не подозревал о существовании пяти богов-хранителей, или, если хотите, добрых ангелов, которые приходятся на мою долю. Я принимал ответственные решения в самые неподходящие дни, забывая при этом свериться с положением звезд и пренебрегая десятками знаков и таинственных предзнаменований.
Нужно ли удивляться, если у моих небесных покровителей я вызывал лишь горькое чувство досады?
— Давно пора взяться за ум,— в весьма категорической форме предупредила меня Чамнян — знаменитая бангкокская гадалка.
— Вы будете жить долго, — продолжала предсказывать Чамнян, внимательно изучая мою ладонь своими задумчивыми серыми глазами. — Несмотря на легкомысленное пренебрежение ангелами-хранителями, вы, по всей видимости, будете избавлены от крупных неприятностей.
Потом она сказала, что я — человек новый в Бангкоке (это было чистой правдой, ибо я только-только прибыл сюда) и что до отъезда успею испытать какое-то очень сильное чувство. Чамнян подняла взгляд от моей руки.
— Эта мечта ваша сбудется не сразу, но в свое время желанное все-таки случится: у вас счастливая рука. К тому же знайте: у вас целых пять духов-хранителей, а это любому за глаза хватит.
Я спросил ее, сколько же всего спасительных духов в Бангкоке, но она только рассмеялась в ответ.
— Сколько человек ни насчитает, их все равно больше. К тому же сам Бангкок — это город ангелов.
В буквальном смысле Чамнян была права: настоящее имя Бангкока — Крунг Теп — так и переводится: «Город ангелов». Название Бангкока пошло от маленькой рыбацкой деревушки, которая некогда располагалась здесь у реки. Но и сам вид города не оставляет сомнений, что ангелам здесь жить — самое место: золотые купола и острые шпили более чем трех сотен буддийских храмов, словно громадные колонны, подпирающие свод неба, возвышаются над великой рекой Чао-Прайя (1 Эта река более известна под названием Менам. (Прим. ред.)).
Таков Бангкок, точнее, то лицо его, которое видят приезжие. И я, проведший здесь два месяца среди остальных 820 тысяч туристов 1972 года, так же как и прочие, поразился этому городу.
Но под небесным божественным кровом я шаг за шагом открывал для себя и другой Бангкок — обиталище простых смертных. По последним подсчетам, их здесь 3 800 000 человек, город конкурирует даже с Джакартой — самой большой столицей Юго-Восточной Азии.
К слову сказать, проблемы, стоящие перед ангельским городом, куда как далеки от божественных: загрязнение среды, перенаселенность, нищета, болезни, голод и растущая преступность, — все это старые знакомые, зловещие знаки беспорядочно растущих городов...
Итак, с благословения Чамнян и пяти моих невидимых хранителей я отправился исследовать Город ангелов. В качестве земного спутника мне посчастливилось заполучить Ксувитча Ноя Хиранпрука, а попросту Ноя — неунывающего студента факультета экономики Бангкокского университета Таммасат. За время путешествия я так и не выяснил, сколько же духов-хранителей выпало на душу самого Ноя, но есть все основания подозревать, что ему досталось их в полной мере. Да и каждый кто дожил до 24 лет в условиях бангкокского сухопутного уличного движения, — человек необычный: для этого мало простого везения.
К счастью для Бангкока, транспортная система делится строго на две части — одна лежит на суше, другая представляет собой гигантскую сеть «клонгов» — каналов, что, конечно же, принесло городу заслуженную славу: его называют «Венецией Востока». Отложив поначалу знакомство с водной системой, мы с Ноем отправились по сухопутному Бангкоку на японском автомобильчике.
Прежде всего надо сказать, что в Бангкоке — теоретически — имеются единые Правила дорожного движения. На деле же здесь целых четыреста тысяч самых разных правил — у каждого из водителей свое собственное.
В результате городское движение то полностью парализуется, то вдруг взрывается бесшабашной гонкой, которая сверхъестественным образом заканчивается лишь несколькими жертвами. Мастерски лавируя среди тысяч своих коллег-конкурентов, Ной находил дорогу через сердце города, знакомя меня с Бангкоком как со своим очаровательным, но, может быть, слишком темпераментным другом.
— Все меняется очень быстро, — говорит Ной, пока мы пробиваемся через запруженную толпой улочку, идущую вдоль реки. — Временами в своем собственном городе я чувствую себя чужаком. Вот, кстати, — он показывает на дорожный знак, висящий над перекрестком. Надпись по-таиландски и по-английски гласит: «Новая дорога». — Смех, да и только! Ведь это одна из самых старых улиц в Бангкоке. Она была уже тогда, когда не существовало ничего, кроме клонгов да троп, проложенных слонами. Ныне о слонах почти забыли, клонги исчезают на глазах, и старый город уходит в прошлое. А что приходит на смену? — Он помолчал. — Да, пусть все это прекрасно, но вряд ли это Бангкок.
