Планетаторша Марса - Артем Лукьянов
Два болвана Патруля оказались слишком близко и тут же ощутили действие жара на себе. Грудные пластины штурмовых экзо-костюмов лопнули. Пламя вырвалось из груди. Оба рухнули на пол.
– Используйте гранаты! – услышала Кристал окрик через свой нейро-канал.
Приказ принадлежал Гаррисону, который оказался в эпицентре боя, в то время как его напарник Берримор с группой болванов, использовал реактивные ранцы, чтобы облететь опасность в лице горящих фигур с фланга. Некая сила принудила Кристал встать и так же двинуться в сторону штурмовиков Патруля. Сам Берри в окружении свиты, атакуя гранатами и минами сверху, вмиг раскидал с дюжину горящих тел, отрывая им головы и конечности. Растерзанные взрывами фигуры, объятые пламенем, валились на пол и почти тут же затухали.
– Вижу главного урода! – крикнул он, направляясь к возвышению.
«Жрец» определенно заметил опасность для себя в лице наведенных стволов и плечевых РПУ. Он тут же выставил Кристал впереди себя.
– Берри, уходи! Это ловушка! – крикнула девушка.
Она прекрасно знала, какая сила фианта у «Жреца». Берри же, не решившись атаковать, приказал своим болванам окружить основную объятую ярким пламенем фигуру. «Жрец» со всей силы толкнул Кристал прямо на одного из приблизившихся и спустившихся на возвышение болванов. Она ничего не смогла сделать, чтобы избежать контакта. Закованный в латы скалтон-дрон Патруля вспыхнул на ее глазах и развалился на куски. Сама Кристал по инерции сделала еще пару шагов вперед и присела от нестерпимой боли. Ее тело словно полено, горело физически. Она смотрела на свои руки и видела, как медленно слой за слоем выгорает ее кожа. «Это билет в один конец! Мы все обречены! Надо что-то делать!». Догадка осенила ее внезапно и дала новый импульс сопротивляться.
Смертельная схватка
Тем временем 3 болвана, оставшихся в свите Берримора, включая его самого, атаковали «Жреца» одновременно. Тот же с какой-то жуткой легкостью увернулся от ракет и мин и, в то же время, с неким даже желанием подставился под плазменный шар. Он подпрыгнул резко и стремительно, как саранча, коснулся рукой одного болвана, оттолкнулся от него, ударил ногой второго. Затем на излете попытался срезать 3-его, но тот ушел с его траектории и тем самым спас себе жизнь. Берри направился в сторону Кристал, чтобы оттащить ее в безопасное место, но та крикнула ему:
– Стой! Ни шагу больше! Я прожгу тебя насквозь, понимаешь!? … Оставь меня! Уничтожьте «Жреца»! Используйте ракеты и мины! Излучатели и плазма наполняют его энергией!
Берри остановился на полпути, а Кристал тем временем ощутила сильнейший толчок в спину. «Жрец» подбросил ее прямо в сторону офицера Патруля. Однако на пути к нему детонировала термо-ударная мина, которая больно и хлёстко ударила ее по лицу и рукам, оттолкнув немного обратно. Жар-люмено погасил большую часть поражающей волны, но не смог удержать на ногах. Она заметила, как Берри пытался остановить «Жреца», забрасывая его гранатами, но тот двигался так быстро, что шансов у офицера Патруля не было никаких. Огненная фигура сблизилась и резко вонзила руку в грудь Берри, пробив броне-скафандр насквозь. Он сгорел моментально, почти не издав ни звука. Кристал попыталась помешать ему, хоть и с опозданием, но нога «Жреца» коснулась ее лица и с болью оттолкнула к стене, как некую помеху. Она облокотилась на нее и заметила те самые узоры на ровной гладкой поверхности сплава. Сбоку от середины подиума находилась та самая дверь Танкройта.
– Вода! – крикнула она громко в нейро-эфир, подалась туда и обеими руками приложилась к ней.
Стена разошлась, впуская внутрь тонны скопившейся воды. Оставшиеся на ногах огненные фигуры, включая самого «Жреца» окатило, как с брандспойта. Вода с шипением и брызгами вмиг превратилась в пар, покрыв все пространство сцены белыми плотными жаркими клубами. Огонь-люмено враз потух. Горящие недавно фигурки теперь валялись у стены и корчились в судорогах. Кристал была среди них. Сильнейшая боль сотнями игл пронзила ее тело. Она, как и остальные посвященные, билась в жутких конвульсиях и кричала, едва не теряя сознание. Кожа на руках и открытых участках тела сморщилась, как у старухи. Боль ушла вместе с огнем-люмено так же очень резко, сменившись жутким и нестерпимым холодом. Возле нее лежал потухший «Жрец». Он стонал, изрыгая проклятия и сотрясаясь, как от сильной лихорадки. «Сейчас или никогда!». Кристал трясущейся рукой схватила фиант на его груди, сжала до боли в суставах пальцев и дернула на себя. Медальон оторвался от «цепи» и остался у нее в руках. Тот будто почувствовал, что его наглым образом ограбили. Он потянулся к Кристал, и перехватил ее левую руку с фиантом. Оба дрожали, как от сильнейшей лихорадки и не могли совладать. Кристал, будучи более мелкой, начала сдавать позиции. «Жрец» взобрался на нее сверху и ударил по лицу наотмашь. Фиант снова был у него в руках. Левую ладонь Кристал грубо прижимало его колено.
– Отступница! Позор Даркии и Раксеса! – прошипел на нее Шеферд каким-то не своим голосом, как только приложил сорванный фиант к своей груди. – Тебе тут не место!
– Как и тебе! – прошипела она в ответ, нащупала правой свободной рукой рукоять роторного пистолета на бедре, довернула ствол и выстрелила, не дожидаясь окончательного разогрева электромагнитной катушки.
Не до конца разогретый стержень с неприятным по звуку, каким-то сухим и давящим хлопком вылетел из ствола и вошел в живот «Жрецу» под углом в сторону солнечного сплетения. Он враз умолк, крякнул, словно подавился косточкой и резко сместил колено на горло Кристал. Она выстрелила снова, затем еще и еще. После четвертого хлопка, Шеферд дернулся, застыл на мгновение и медленно завалился на бок. Его рот открылся и с предсмертным стоном пеной пошла кровь. Кристал оттолкнула его в сторону, вырвала фиант и убрала его в свой комбинезон. Вокруг в плотном белом как молоко остывающем паре слышались шаги тяжелых ботинок. Она дрожащим голосом позвала Гаррисона, легла на бок калачиком и замерла. Ее сильно колотило от озноба. Со спины Кристал накрыла чья-то крупная тень. Кто-то медленно приподнял ее и обхватил руками в латах, прижав к такому же серо-серебристому бронированному телу.
– Тиши-тише, Тина-Кристал, это я, Гарри.
Лицо его в открытом забрале было грустное, глаза влажные. Кристал
