Искра - Тася Тараканова
Добромир увидел на горизонте двух драконов, летящих навстречу. Траектория их пути совпадала, что случалось нечасто на трассе, далёкой от больших городов. Каково же было удивление Добромира, когда в наездниках он узнал Эрвина и Асанну, восседавших на новых драконах. Сблизившись, всадники указали руками вниз. Все дружно приземлились на каменное нагорье между живописных валунов.
Асанна выглядела счастливой, Эрвин был то ли скован, то ли озабочен. Внимательный взгляд Добромира скользнул по лицам гонщиков. Неужели Эрвин и Асанна стали парой?
— Вот так встреча, а мы к тебе направлялись, — Эрвин пожал протянутую руку. Асанна кивнула. Когда она смотрела на Вышнева, во взгляде была неприкрытая радость. Это взволновало Добромира. Произошла рокировка, и появилась новая комбинация?
— Повезло, что не разминулись.
О том, что чемпион летел к ним в гости, он умолчал, тем более его никто не спрашивал.
— Есть разговор, — поспешность Эрвина показалась подозрительной, — у меня просьба. Продай мне Лару.
Что ж так долго ты собирался, парень, захотелось ответить Вышневу. Я уж заждался.
Всё утро Добромир придумывал причину нагрянуть без приглашения в Башню Ветров, чтобы его появление было воспринято однозначно. Он решил предложить Эрвину выкупить драконицу Лару. В данный момент намерения гонщиков удивительным образом совпали, но на самом деле у Добромира была другая цель.
— Хочешь, чтобы в команде Межгорья был полный комплект?
— Не совсем полный, — Эрвин пожал плечами, — у нас нет четвертого гонщика.
У чемпиона перехватило дыхание.
— Вас было четверо на эстафете, кто ушёл?
Раздосадованное выражение на лице Эрвина, взгляд в сторону Асанны. Что вообще происходит?
— Э-э, — Эрвин скорчил кислую рожу, — Ася, кто ушёл?
— М-м, — Асанна морщила лоб, — девушка.
— Ты же не брата так называешь? — пошутил Добромир.
Асанна скривилась.
— Ещё чего, Ларри — герой, не вздумай его так называть.
— А девушка в другую команду перешла?
— Мы не знаем.
— А как её звали? — у Добромир закололо сердце от того, как растерянно переглядывались двое наездников, — где она живёт? Как её найти?
Эрвин и Асанна ничего не могли сказать в ответ. Стёртая информация не извлекалась, не пропускала в умы двух неофитов ни одного сигнала.
Добромир знал, что отражаясь в сознании конкретного человека, информация переставала быть объективной, она преобразовывалась в зависимости от мнения, суждения, опыта, знаний субъекта. Но чтобы информация о Соне полностью исчезла у тех, кто был с ней близок, такого Добромир не ожидал. Подоплёкой всему, видимо, стало серьезное происшествие. Информация могла быть преднамеренно или непреднамеренно искажена. Здесь искажение — потеря памяти, скорее всего, произошло в результате воздействия помех. Каких? Категориями анализа Добромир оперировать умел, поэтому в данный момент пришёл к выводу, на пространство воздействовали, кто-то устроил невиданный аттракцион с «заморозкой», и Соню выключили из мира.
— Знаете, где она?
— Ты влюбился что ли, Добромирчик? — бесцеремонно спросила Асанна, панибратски хлопнув его по плечу.
— Ушла и ушла, сам ищи, — поморщился Эрвин. — Так что, продашь Лару?
Добромир не верил своим ушам. Разве может Эрвин так говорить о Соне?
— Триста монет и можешь забирать.
Эрвин присвистнул.
— Ты не продешевил?
В мыслях Добромир распрощался с Ларой ещё в тот момент, когда драконица поднялась в небо с Эрвином на спине. Это произошло, когда Добромир на буксире притащил упирающуюся Лару в Овечечку.
Добромир не знал, что Иолана Радич истязала молодую драконицу, надев на неё ошейник с шипами. Чемпион не догадался, почему Лара сходит с ума, а Эрвин понял. Он снял ошейник с Лары, и стал её всадником. Теперь никакие обстоятельства и препятствия не смогли бы помешать её намерению служить Вышневу. Чемпион знал, какой огромной магнетической энергией обладали драконы. Их выбор был определяющим, когда они связывали судьбу со своим избранником.
Уже поднявшись в воздух, Добромир хотел кое-что крикнуть Эрвину, но в последний момент передумал. Пусть имя Соня станет только его талисманом, путеводной звездой, маяком и надеждой.
Он найдёт её, перевернет всё вверх дном, отыщет её след, узнает в любом обличии. Чемпион нашёл её однажды, найдёт и сейчас. Добромир Светозаров станет самым счастливым человеком в этом лучшем из миров.
Глава 22. Точка
Три года назад я окончила музыкальную школу. Не сказать, что мне нравилось обучение, последние пару лет я тянула лямку единственно благодаря строгому надзору мамы и бабушки.
Изредка к нам приезжали профессиональные музыканты из областного центра, и их концерты были обязательны к посещению. Однажды, когда мне было лет десять, нас осчастливил струнный квартет. Боже, меня угораздило сесть в первом ряду небольшого концертного зала, прямо напротив мужчины — скрипача. Нас разделяли какие-то жалкие два или три метра.
Давненько я не испытывала такого смущения. Солист закатывал глаза, играл лицом вместе с несчастной скрипкой, погружался в пучину неведомых мне чувств. Музыку я не слушала, потому что сидеть спокойно напротив такого лицедея, было невозможно. Я хихикала, ёрзала, не зная, куда деть руки ноги, смотрела по сторонам, лишь бы не на него, я готова была провалиться сквозь землю от того, как музыкант наслаждался.
В паузе между пассажами, скрипач открыл глаза (он, оказывается, всё видел) и сделал шепотом мне грубое замечание. Его злобный вид и слова, не помню какие, ввели меня в такой ступор, что до конца выступления я просидела, как мышь под веником. Страх сковал по рукам и ногам, уши заложило ватой. Какая музыка?! Мне мерещился разнос от преподавателя и прочие ужасы.
Эпизод в музыкальной школе ясно показал, что в тот момент ощущала маленькая Соня. Она чувствовала неловкость происходящего и не знала, как себя вести. Сейчас же я поняла, что просто хотела быть собой. Ни играть чужую роль, ни соответствовать чьим-то ожиданиям, ни притворяться, ни изображать интерес, ни делать то, что положено, а просто быть собой.
Я всегда хотела быть собой, а меня лишали этой возможности, перелицовывали, переиначивали, перевоспитывали,
Всё прояснилось, но двигаться стало некуда.
Ведьма выделила мне угол в лачуге. Чтобы не задохнуться от запаха, я предварительно перетрясла, перестирала, высушила на солнце всё имущество Мары. Нехитрая еда, которую готовила ведьма, казалась мне безвкусной, но я упорно жевала и глотала её. После посещения Мглы апатия не отступала, тяжёлые мысли, конечно, проскальзывали, но я перестала бороться и искать ответы. В пустоте стало
