Искра - Тася Тараканова
Горько осознавать, что идти опять придётся в одиночку.
Очередной ночью, лежа без сна, я смотрела на темное небо. Усталая луна лила белёсый свет на пустынный мир. Когда я увидела Эрвина, впервые попав в Верховию, испугалась до смерти, бежала от него как сумасшедшая. А теперь без него чувствовала себя самой несчастной. Эрвин не разлюбил, нет, просто исчезла его способность сохранять и воспроизводить в сознании прежние впечатления. Как в компьютере память стирается с носителя информации. Верховия легко соединила нас и так же легко разлучила.
Зачем мне новый рассвет, который снова наступит без Эрвина? Для чего я ходила во Мглу, погружаясь в свои страхи? Наверное, для того, чтобы наяву я смогла посмотреть им в глаза.
Глава 21. Вспомнить всё
Бажен Светозаров — один из старейшин города Светозара, работал в своём кабинете, когда к нему вошёл Добромир. Бажен оторвался от бумаг на столе и посмотрел на сына. В последнее время его мучали дурные предчувствия. Добромир редко общался с отцом наедине, обычно они встречались за обеденным столом. И сейчас сын, как предвестник неприятностей, уселся в кресло напротив отца. Это означало, что разговор будет серьёзным.
— Отец, ты не почувствовал ничего особенного вечером после эстафеты на «Каменном молоте»?
— Что именно? — Бажен нахмурился.
— Мир будто… застыл, замер. Я пытаюсь понять, что случилось, но не могу.
— Интересно. Говорили, какой-то фанат напал на Эрвина во дворце, но всё обошлось.
— При чем здесь нападение, отец? Было что-то другое.
— Ты говоришь про какую-то нестабильность пространства?
— Да, и очень сильную. Понимаешь, говорить об этом с кем-то очень опасно.
— Я понял тебя. Дай подумать.
Бажен вошёл в режим поиска информации, он не зря считался ходячей энциклопедией.
— Считается, что дверники каким-то образом могут искажать пространство. Создавать порталы. Точно не скажу, чувствуют ли это другие люди. Способности дверников не изучены, их уничтожали, боялись их возможностей. В живых никого не осталось. Но если ты прав, возможно, появился новый дверник. Всё возможно. Если это так, его будут искать. Не думаю, что ты один ощутил неладное.
Добромир не признался отцу в том, что «неладное» каким-то образом касалось его лично. Даже больше — точно касалось его. Из-за того, что в памяти чемпиона появилось тёмное пятно, его терзало беспокойство, не отпускало напряжение.
Добромир смотрел запись эстафеты «Каменного молота». Раз за разом включал перемотку и бессмысленно пялился на экран кристалла, стараясь понять увиденное. Что это за девушка в форме команды Светозара. Она последней выходит на четвертый этап за команду Межгорья, выбирает самые сложные препятствия середины, обгоняет одного гонщика за другим и первой приходит к финишу. Кто эта блестящая наездница? Почему он не знает её? Почему она в форме Светозара? Как такое может быть?
Чемпиону было позволено пользоваться записывающим кристаллом, хотя его хранение в частных руках считалось незаконным. Этот редкий предмет могли позволить себе немногие, и только по разрешению властей. Добромир часто пересматривал и анализировал записи гонок, в которых участвовал, понимая, что в пылу соревнования многое ускользало от его внимания.
В данный момент кристалл с записью эстафеты сводил его с ума. Добромир тёр лицо, хмурил лоб, дёргал себя за волосы. Ему хотелось выудить из глубин подсознания имя гонщицы.
— Просто дай мозгу команду вспомнить, — учил Бажен сына. Он сам применял эту методику для извлечения знаний из архивов памяти.
Целую неделю Добромир давал команду, отключал мысли, погружался во внутреннее пространство, рассматривал пустоту, но каждый раз перед ним, словно вырастала глухая стена. Чемпион злился, упрямился, продолжал искать ответ, и в один прекрасный момент сдался. Пустота молчала, он ничего не вспомнил и решил сделать перерыв.
Лучше всего от бесплодных дум отвлекало какое-нибудь дело, а дел у чемпиона было непочатый край. Из Светозара Добромир на Громе улетел в Овечечку, где полным ходом шло строительство усадьбы. Руководил постройкой дома профессиональный мастер, но чемпион считал своим долгом вникать во все детали. В усадьбе с утра до вечера кипела работа, хандрить было некогда. Тем не менее, чемпиона постоянно охватывало гнетущее чувство, и терзал вопрос — почему же он так и не узнал девушку. Особенно остро он чувствовал это в небе, где проводил ежедневные тренировки с Громом, как будто в реальности не хватало одной детали, не получалось вытащить неведомую занозу, впившуюся в мозг.
Восстановление усадьбы шло полным ходом. Добромир решил расширить свой гостевой домик. Освободив помещение, он переехал в соседний домишко, пустовавший всё это время. Ночь выдалась тёмная, облака с вечера закрыли небосвод. Чемпион вертелся на кровати, пытаясь приноровиться к ней, жалея о том, что пришлось расстаться со своей удобной лежанкой. Пару ночей потерплю, решил он. Ближе к полуночи сон всё-таки сморил чемпиона. В предрассветных сумерках Добромир вдруг резко проснулся и безумным взглядом уставился в потолок.
Сердце долбило как после вертикального спуска с огромной высоты. Чемпион сел, поднял подушку, приложил к лицу и вдохнул запах. Недостающий элемент занял своё место.
Соня! Это была Соня!
Невозможно её забыть, а он забыл. Её забыли все! Невероятно! Невозможно! Немыслимо! Почему такое случилось? Добромир прокручивал прошедшие события и так и эдак, пытался найти зацепку и не получал цельной картины. Значит, действительно, произошло что-то неординарное, чувства не обманули. Горизонт его знаний, кажется, требовал расширения, как говаривал Бажен. Стена в его видениях не случайно не давала ему шагнуть дальше.
Голова пошла кругом от воспоминаний. Перед стартом четвертого этапа Добромир стоял неподалёку от Сони, он вспомнил, она ещё улыбнулась ему. И в дворцовом зале на награждении присутствовала. Почему же тогда Эрвин открыл бал с Асанной. Почему не с Соней? Они поссорились? Добромир потёр виски. Хотелось немедленно увидеться с Эрвином, Мечиславом, Асанной, да хоть с кем-нибудь, кто мог знать о Соне.
Что с ней случилось? Где она сейчас?
Если она каким-то образом связана с дверниками, надо действовать очень осторожно.
* * *
Уже пять часов Добромир летел в сторону Башни Ветров. После спешного завтрака, он оседлал Грома и направился в гости к Мечиславу, предполагая, что команда Межгорья надолго обосновалась там.
Для тренировок окрестности башни подходили как нельзя лучше.
