Крах всего святого - Илья В. Попов
— Сунемся в подземелье — сгинем. Без старика там нам делать нечего.
— Ну и что ты предлагаешь? — сказал Пьетр, покусывая ус, и потрепал Ивона по плечу. — Паренек, вы ж графские сынки с детства по замкам бегаете — как нам отсюда выбраться?
— Я-то п-почем знаю, — ответил Ивон, выстукивая зубами дробь. — Я же здесь не бывал ни разу. Ворота завалены, но вроде бы, п-пойдя налево, мы выйдем к спальням, а направо — к смотровой башне…
Из коридора, по которому они только что бежали, раздался какой-то шум — оглянувшись, Стефан увидел, как из-за угла вывалилось не меньше десятка оживших покойников. Увидав людей, они, шипя и подвывая, бросились прямо к ним, толкаясь, и сбивая друг друга с ног.
На миг задумавшись, Джейми бросился направо — и вот опять они снова мчатся по пыльным внутренностям замка, правда, теперь слыша позади топот и стоны тварей, что с каждым мгновением становились все громче и яростней. Уткнувшись в крепкую дверь, что, к счастью, оказалась не заперта, они за мгновение преодолели узкую винтовую лестницу и очутились на самой вершине высокой башни. Едва последний из них ступил на широкую площадку, как Джейми хлопнул дверью и за неимением засова привалился к ней спиной.
— Мы пропали, — простонал Пьетр, оглядевшись, и повернул голову к Джейми. — Боги, дружище, да ты завел нас прямиком в ловушку!
— Так предложил бы что получше, — огрызнулся за друга Стефан, хоть и сам с трудом понимал, как им удастся спастись, если, конечно, они вдруг не отрастят крылья.
— Я слышал, что нечисть имеет силу только ночью, — начал, было, Ивон дрожащим голосом. — Подождем до рассвета и…
Что должно было произойти после «и» никто из них так и не узнал, так как в дверь с обратной стороны что-то ударило — сапоги Джейми заскользили по камню, пальцы, впепившиеся в древесину побелели, а лицо налилось кровью от потуги. Все — даже Мелэйна — бросились ему на помощь, но даже общими усилиями их пятерка едва-едва сдерживала тварей, стремящихся выломать дверь; вот она слегка приоткрылась, и в получившуюся щель пролезли чьи-то крючковатые пальцы — выхватив у Джейми из-за пояса нож, Стефан рубанул наотмашь, и через миг дверь снова захлопнулась, а на землю упали несколько извивающихся перстов, напоминающих червяков.
— Вода, — пропыхтел Джейми.
— Во… вода? Что? — с недоумением спросила Мелэйна, но Стефан перебил девушку, первым поняв замысел друга.
— Прыгаем в воду!
— Да вы рехнулись! — воскликнул Пьетр, изо всех сил упираясь плечом в стонущую древесину. — До низу футов сто, не меньше. Мы либо разобьемся, либо ко дну пойдем!
— А так нас сожрут, умник! — закричал Стефан, видя, как жалобно скрипящая дверь приоткрылась еще на палец.
Едва ли преграда продержится долго — какое-то время и древесина рухнет под напором тварей и уж тогда им всем настанет такой печальный конец, что утопиться может показаться неплохой идеей. Признаться, замысел Джейми нравился Стефану не больше, чем Пьетру — но каким бы безумным он не был, это единственное, что им оставалось. Отпустив дверь — приоткрывшуюся еще на немного — последний выживший наемник подбежал к краю и глянул вниз. Сняв сапоги, мужчина бросил на землю ножны, обвел себя полукругом и через мгновение исчез из виду — вскоре раздался громкий плеск, следом и брань, которая даже вселила в Стефана чуток надежды; если ж Пьетру хватает сил так орать, то и плыть он может, а значится, они все ж могут уцелеть.
— Жричка! Давай! — выкрикнул Стефан, из последних сил упираясь в рвущуюся из петель дверь.
Мелэйна хотела было что-то сказать, но кинув взгляд на воющую древесину, ходящую ходуном, тоже подбежала к парапету. Перекинув ноги, она ухватилась за медальон, пробормотала себе под нос несколько слов и тоже рухнула вниз.
— Я считаю до трех, — Джейми повернул голову к Стефану, а потом к Ивону, скрежеща зубами. — Отпускаем и бежим. Все вместе. Раз, два…
Они едва успели отскочить от двери, как на площадку ввалились мертвецы — им повезло, что задние навалились на тех, кто были впереди и еще несколько мгновений чудища трепыхались на полу, мешая друг другу подняться на ноги. Подбежав к краю, Джейми бросил вперед себя ножны, оттолкнулся и, вытянув перед собой руки, ласточкой вошел в воду. Стефан едва не прыгнул за ним, как вдруг увидел рядом с собой застывшего на месте Ивона, с ужасом смотрящего прямо вниз.
— Я… я не смогу… — пробормотал он.
Оглянувшись, Стефан увидал, что восставший из бездны культист уже тянет к ним свою мерзкую культю. «Катись оно все в пекло», — подумал Стефан и, вцепившись в Ивона, что есть силы оттолкнулся и взмыл вместе с ним в воздух. Краткий миг полета, свист ветра в ушах — и холодная вода сомкнула над ними свои объятия.
Глава 11
…за неполные одиннадцать месяцев по обвинениям в сговоре с нечистой силой были сожжены, повешены, утоплены, четвертованы конями, сварены заживо и забиты камнями не менее трехсот с полтиной человек, в том числе двадцать семь знатных особ — и это лишь упомянутые в записях. Сложно сказать, кто из них действительно практиковал запретные искусства, а кто стал жертвой клеветы и слухов, но год сей, увы, омрачил доброе имя ордена и уронил тень на всех братьев.
После отказа добровольно сложить оружие и убийства двух соратников, капитул ордена единогласным решением лишает великого магистра Одрика Лорра его титула, плаща, всех надлежащих привилегий и приказывает тому немедля отдать оружие ближайшему члену ордена и прибыть в Алый Оплот, дабы пройти братский суд.
Также с этих пор капитул ордена при поддержке светлейшего короля Фридании Лоренса I Фабио и верховной жрицы Беатрисс указывает: для начала суда над колдуном либо ведьмой необходимы свидетельства не менее трех человек, исключая тех, на кого укажет сам обвиняемый, дабы пресечь свершение мести и прочего злого умысла под видом благочестия.
Магистр ордена Святых Мечей Камиль Фье
Конь лениво перебирал копытами по пыльной дороге, отмахиваясь хвостом от мух и изредка кидая косые взгляды на своего хозяина. С лагеря они снялись вскоре после полудня и с тех пор ехали без отдыха — если, конечно, не считать пары остановок «по нужде» — хотя солнце уже на три четверти скрылось за горизонтом. Амадиу облегченно вздохнул, увидев столб с прибитой к нему доской — криво высеченные буквы говорили о том, что
