Его БЕСсердечная - Риша Вольная
Доехали, к удивлению, быстро.
— Не ищи меня, пожалуйста, — оставила последний завет человеку, к которому никогда не была равнодушна.
— Не буду, бесёнок. Дотерплю до понедельника.
Кивнула, теряя голос от старого и, казалось, давно позабытого прозвища.
— Я провожу, — словно мысленно решившись на что-то, Герман отстегнул ремень безопасности.
Ну нет! У меня только в коридоре стоит четыре чемодана, а если мы не ограничимся этим пространством, то найдем ещё больше улик моего отъезда. А вопросы я сейчас не выдержу. Мне просто нечего ему ответить.
— Не стоит, Гера. Я действительно устала и хочу поскорее прилечь.
— Ну да. Командировка. Ты на новый объект? Будешь контролировать поставку мебели?
Просто кивнула. Частично это правда. Я действительно на новый объект. Своей жизни.
— Спасибо за вечер, Герман. Мне понравилось.
На мой тонкий юмор даже у него дрогнули вечно напряжённые губы.
— Пожалуйста, Виктория. Рад, что смог угодить.
— Не совсем.
Его бровь вопросительно изогнулась. Он ждал продолжения.
— Осталась одна маленькая неудовлетворённость.
— Ну, выкладывай, — поторопил меня, отстегивающую ремень безопасности.
Поманила мужчину указательным пальцем. Когда Гера наклонился ко мне, то ухватила его за галстук почти у самой шеи, притягивая к себе.
— Хочу поцелуй. Один, — прошептала ему в рот, но застыла в паре миллиметров от губ.
От нашей близости меня снова опалило желание. И ненасытное тело под аккомпанемент бурной фантазии стало агонизировать. Между ног снова влажно, в груди тяжело, а низ живота скован тёплым напряжением.
В принципе, Аверин тоже только внешне не возмутим как суровый утёс. Я же отметила и его потяжелевшее дыхание, и ускорившийся ритм венки на шее.
Он поцеловал. Вышло быстро, неуклюже, без какой-то специальной техники, но очень напористо и жадно. И мне всё равно понравилось. Что хотелось сделать это ещё раз. И ещё.
Вдохнула, облизывая губы. Под сверлящим меня взглядом Аверина вдруг стало всё ясно. Точно. Пунктик!
— Ну и как тебе? — не выдержал мужчина, и на секунду, а может, и правду мне показалось, в его взгляде мелькнула растерянность.
— Плоховато. Ожидала, конечно, большего, — бессовестно соврала ему.
Это ему прилетела моя маленькая и очень запоздалая месть за тот самый не случившийся поцелуй. Возможно, немного пострадает.
— Ожидала?
— Ну в сравнении с твоим профессионализмом в сексе. Так сказать, без подготовки и на бегу. Ты хорош, Аверин. Очень.
Он сощурил глаза, в полной мере распробовав мой недетский подъеб.
— Не злись, Гера. Ничего личного. Это просто… твои годы практики. Смени тактику.
Открыла дверцу. Пора.
— Вика, ты …
— И тебе спокойной ночи, Герман, — оборвала его и торопливо шагнула наружу.
Время вышло.
На его «Приятных снов» только махнула рукой и захлопнула дверцу.
Привычным взглядом нашла знакомую чёрную машину охраны и незаметно кивнула. Условный знак, что всё в порядке и всё в силе.
Выпрямила спину и походкой от бедра из последних сил дошла до подъезда. Взгляд Аверина я, как ни странно, чувствовала всегда. Пусть запомнит меня такой — красивой, гордой и сексуальной.
Прощай, Герман.
Глава 5
Герман
Вика просто исчезла. Растворилась, будто её и не было совсем.
Все выходные я думал, как нам быть после случившегося, но пришёл только к одному выводу. Такие вопросы надо решать вдвоём.
Не стал беспокоить Бессердечную звонками и сообщениями, а просто решил дождаться утра понедельника. Нам обоим надо просто переварить эту ситуацию.
Дождался и охренел.
Виктория не просто не появилась, она вообще исчезла из офиса, компании. Единственное, что от неё осталось- это документы на право владения нашей фирмы, переписанные на меня. Теперь я стал полноправным и единственным владельцем гостевого бизнеса.
— Валентина Петровна, это всё очень странно. Может, есть какие-то контакты? С кем-то же Виктория общалась? Она никогда не была затворницей.
Секретарь лишь разводила руками, так как никаких контактов друзей Бессердечной у неё не было.
— Герман Андреевич, постоянно она общалась только с вами, мной и её личным секретарём Филиппом. Ему я позвонила, но телефон, так же как и у Виктории Карловны, отключен. Абонент не абонент.
Нихера не понял!
Не зря вечер пятницы выпал со скоростью метеорита из ряда привычного для нас.
Сам не понимаю, что на меня тогда нашло. Всегда тормозил, а тут, когда Вика завела меня в туалет, сорвался. Сначала стало любопытно, что за игру затеял этот бесёнок, но, когда она застыла напротив меня, я чётко понял, что это отнюдь не игра.
В глазах Виктории промелькнуло разочарование. Во мне. Этого я допустить не мог. Тем более, когда наши желания так удивительно совпали- она хотела секса со мной, а я давно хотел её.
А вот что произошло потом, кажется, одному богу известно. И я точно не имею с ним связи.
Сначала я пытался искать Бессердечную через знакомых и коллег. Но никто ничего не знал, или же все делали вид, что не в курсе, но это я тоже проверить никак не мог.
Через пару дней возникла мысль пойти в полицию и подать заявление о пропаже человека, но чуйка меня остановила. Если человек пропал не по своей воле, то он бы не успел переписать свою половину фирмы на другого человека. Когда полиция вскроет этот факт, то первым под подозрение попаду именно я.
Виктория ушла намеренно, а секс в туалете стал вроде прощального ритуала. Мне оставалось только отпустить Бессердечную. И в идеале забыть — и её, и вечер пятницы.
В самом начале дело пошло неплохо, и я думал, что в итоге справлюсь. Жить без неё. Лишь ночью, когда я оставался один на один с воспоминаниями нашего секса, член сразу бурно реагировал, не давая расслабиться.
Я открывал фотки Вики на телефоне и представлял, как я её нагибаю над той мраморной столешницей в туалете и трахаю, трахаю так, чтобы она потом двигаться не смогла. Чтобы не смогла сбежать и осталась рядом со мной. Навсегда.
Вика, Вика, где ты?!
Так прошло два месяца моих безрезультатных поисков и дрочки по ночам на Викины фотки.
Все дни я максимально загружал себя работой, которой без напарника оказалось пиздец как много. Виктория с лёгкой руки везла огромный ворох рутины и мелких организационных вопросов, я же всегда мыслил глобально. Теперь этот дурдом лёг на одни мои плечи.
А ещё я привыкал к тишине. Без стука её каблуков в приёмной. Без красивых вибраций голоса. И без сексуальной попы на моей тумбочке с коллекцией
