Хелена и другой мир - Вера Ростовская
Когда солнце стояло высоко ко мне подошла женщина. Огромная, высокая толстой не назовешь просто крупная очень. На ней одежда, я такую не видела никогда даже в исторических фильмах. Штаны странной дутой формы, куртка из меха с кучей металлических нашивок. Лицо крупное, скуластое и взгляд такой серьезный. Волосы сплетены в две косы и закручены по бокам в тугие спирали. Женщина что то сказала мне и подошла ближе. Осмотрела мою голову. Я решила что это она мне лечила рану.
Два дня я провела в телеге. На третий день поднялась и смогла ходить. Меня два раза покормили. В первый раз еда не удержалась во мне, второй прием пищи был удачный. Дали кашу жидкую и не соленую. На вкус не очень, но не мне выделываться и на том спасибо. На стоянке было много людей, они сновали туда сюда. Ко мне кроме той женщины никто не подходил. Мужчины суровые, все крупные как на подбор. Войны подумала я. Они были заняты, сжигали тела погибших, переносили раненых, и делили оружие отобранное у врагов. Когда смогла ходить не опасаясь упасть я обошла лагерь, на меня не обращали внимание. Вдалеке виднелся еще лагерь, там были палатки и горели костры. Хороши были видны великаны. Когда я увидела их вблизи обалдела. Ну и страшные же они! Уродливые лица, а голос так вообще страшный, басистый. Вообщем впечатлилась так что уснуть не могла. Лежала и думала как попала и что меня ждет. Под луной на открытом воздухе думается по особенному. Я привстала и села наблюдая за духами убитых в этой войне. Да, я их видела, на третий день начала их видеть. Сил удивляться не было. Надо же было умереть в военное время и оказаться на войне проснувшись в чужом теле. Только мне могло так “ повезти “.
На следующий день проснулась от шума. Лагерь весь не спал, собирали по телегам все. Я так поняла что все, лагерь снимается с места. Меня не трогали и я просто ходила и все рассматривала. Пару раз ловила сочувствующие взгляды. Видимо решили что я головой тронулась раз не понимаю речь. Сердобольная женщина несколько раз пыталась со мной говорить я же всеми силами показывала что я ее не понимаю. К обеду лагерь тронулся. Телеги запряженные лошадьми тронулись скрипя деревянными колесами. Я сидела в той же телеге, но не одна, были еще пятеро со мной. Две женщины и трое мужчин. Женщина показала на себя пальцем и сказала.
— Карша
Я поняла что это ее имя, я улыбнулась и показала на голову мол не помню свое имя. Вторая женщина, та что мне помогала тоже назвала свое имя.
— Мишель
Я удивилась ей имя явно не шло. Я снова показала что не помню своего имени. Мужчины поглядывали на нас но не влезали. Да и дороги одни ухабы, телега подскакивала там уж не до разговоров. Голова моя болела не сильно. Что безмерно радовало, регенерация тела потрясающая подумала я. Ехать было скучно. Пейзаж вокруг менялся, красиво конечно. Деревья, всякая растительность. Женщинам явно было тоже скучно. Вторая толстенькая на вид лет сорока та которая Карша на меня смотрела с жалостью. Да и вид видимо мой тот еще. Я и сама себя жалела. В том положении в котором была я смогла не сильно себя рассмотреть. На мне платье длинное, убогое если честно. Местами рваное и цвет старой соломы, с длинными рукавами. Пахло от меня плохо, да и от всех пахло плохо. Меня интересовал вопрос, а моются ли они вообще? Волосы у всех сальные, вид неопрятный. Хотя война у них тут видимо, не до гигиены наверно. Я себе обещала что не упущу любой возможности помыться. Самой противно как воняю. Да и платье все в крови тоже попахивает противно. Волосы у меня длинные, нечесаные висят сосульками грязными, цвет от грязи не опознать. Руки изящные с тонкими длинными пальцами с обгрызанными ногтями. Я не сильно высокая. Грудь на ощупь есть и такая не маленькая, и то хорошо.
Пока ехали до вечера пыли надышалась. В перейди телеги пылили страшно. Мы ехали считай в конце и нам доставалось.
Первый период был очень сложный. Я не знала что меня ждет и как жить. Физически и морально было тяжело. Ехали мы долго, останавливаясь только на ночлег. Мишель вечерами водила меня от костра к костру и спрашивала людей может кто меня узнает? Не узнавали. Мишель и Карша начали меня учить разговаривать. А получилось как, мне дали миску с варевом и что то сказали я поняла, что это типа возьми еду. И проговорила вслух, повторила. И потом они стали показывать на предметы и говорить как называются. Так я начала учить язык. Произношение гортанное и было непривычно мне на слух, но я очень старалась запоминать. Получалось, я все время повторяла слова и проговаривала. Ложка, миска, телега, куст, вода и так далее. В день я запомнила по пять шесть слов, это не много но все же. Багаж знаний рос потихоньку. Видимо чем больше учишь тем мозг запоминает больше, тренируется. Иногда на стоянках была вода, река или ручей. Приходилось ночью купаться или обтираться. Платье стирать было не просто, ткань грубая и сохла медленно хоть и ночи теплые. Женщины поделились рубахой, спали мы втроем. А еще готовили и ухаживали за лошадьми. Их я боялась, одна лягалась сильно, бешеная или били ее что не любит людей. Вообщем лошадей я обходила стороной. Мыла посуду, много посуды. Чаны мыли тоже мы. Вечером, почти ночью засыпала как убитая без сновидений.
Днем когда ехали иногда шли рядом с телегой, идти было трудно. Особенно если крутой подъём. Дышать было нечем из за пыли и приходилось привязывать тряпку и прятать нос. Погода жаркая и к телу мокрого от пота липла пыль. Я постоянно учила слова. Пытаясь складывать словосочетания из тех слов что уже запомнила. Имя мне придумали женщины они назвали меня Хелен. Я была не против так легче, а то они не могли меня позвать. Карша вечерами ходила лечить раненым раны. После ужина, я тоже ей помогала. В ее большой сумке было много всяких мешочков. Она смешивала травы, корешки, и давала мне их измельчать в деревянной большой ступке. Трудно это я вам скажу. Потом она делала мази на основе жира, добавляя туда порошок.
По моим первым выводам планета природой похожа
