Индиран Диор и тайна затерянного храма - Мария Кимури
— Обоснуйте, — потребовал тогда Индиран.
— Дурное предчувствие, — ответил проводник. К предчувствиям опытных людей Индиран относился внимательно — порой это спасало ему жизнь.
Теперь патроны и припасы лежали в трюме, въедливая профессор Аэлин расположилась в единственной крохотной каюте, а мужчины водворились на палубе, натянув на корме большой тент от дождей. Сейчас проводник сидел и задумчиво проверял спусковой механизм своей винтовки. Время для расспросов настало подходящее.
— Простите, Мэйтар, но я не могу удержаться от вопроса. Вы ведь сын Линдара Нариона, верно?
— Нет, — невозмутимо ответил тот. — Я не буду обсуждать свое происхождение. Не понимаю вашего чрезмерного интереса.
— В некотором роде, Линдар мой наставник, — пояснил Индиран.
— Вы слишком молоды.
— Да, я прочитал о его открытии библиотеки Харадзо-Даро в тринадцать лет. Потом я перечитал о нем все, что нашлось в подшивках газет, об открытии и отстаивании Имладриса, потом взялся за труды по истории, потом опубликовали перевод "Нолдолантэ", и я увлекся древними языками… Так я стал археологом. А когда Линдар исчез, я готовился к поступлению в университет, и не смог добиться участия в расследовании.
На мгновение Мэйтар улыбнулся и показался от этого гораздо моложе.
— Рад слышать, — сказал он. — Иногда, читая журналы и споры в них, я думаю — не пожалел бы Линдар о своем открытии? До сих пор многие считают этот текст подделкой, и он вызвал больше ссор и гнева, чем интереса.
— Чепуха! — воскликнул Индиран. — Если бы вы жили в нормальном цивилизованном обществе, вы бы видели, какой огромный интерес к истории пробудили эти находки! Театральные постановки, романы о древних временах, песни! Как я жалел, что не успел в этом поучаствовать в то время!
— Вы отлично в этом поучаствовали в наше время, профессор Индиран, — донёсся голос Аэлин из окна каюты. — Ваша статья о том, в чьих интересах отрицать подлинность "Нолдолантэ", расколола надвое весь наш исторический факультет!
— Не скромничайте, — фыркнул Индиран. — Это же вы доказывали, что мы имеем дело с поздним сочинением, а не с сохранившимся текстом древнейшей поэмы!
— Потому что это чудовищная наивность, считать, что список возрастом в какие-то жалкие полтора тысячелетия отражает в точности исходный текст, которому, по тем же легендам, больше десяти тысяч лет!
— Но профессор, устная традиция… — встрял Нарин, — ведь многие фольклорные тексты передавались из поколения в поколение…
— Нарин, я вас отошлю на каторжные работы на факультет словесности! — раздалось из каюты. — Пусть они вам подробно расскажут, как сказители заучивали фольклорные тексты по опорным словам, и что каждое рассказывание эпического произведения — это одновременно импровизация!
Нарин так огорчился, что Индиран просто не мог за него не заступиться.
— Вы требуете от студента знаний другого факультета? — возмутился он. — Письменная традиция также идет с Первой эпохи, вы предлагаете ее исключить? Наиболее ценные тексты должны были передаваться из рук в руки!
Мэйтар закончил протирать винтовку ветошью.
— Хочу заметить, — сказал он, — что в племенах, обитающих в среднем течении Гэлханда, принято очень тщательно заучивать сказания наизусть. За изменение хоть одного слова наставники жестко наказывают учеников. Ни о какой импровизации и говорить нельзя. Что ж, эти племена, кажется, и сами мало изменились за тысячи лет.
— Это интересно, — Аэлин, пригнувшись, вышла из каюты и присоединилась к мужчинам. — Да, разница в традициях может быть велика… Что касается истории ценных текстов, профессор Индиран, полагаю, мне не надо напоминать вам историю Алой книги Шира, и как ее собирали по частям, по отдельным пергаментным страницам, хранимым на случай ремонта и зашитым в одежду как заплаты?
— Даже вы не станете утверждать, что это норма для обращения с документами! — фыркнул Индиран. — Это результат упадка и нищеты в Вольных землях Северо-запада после череды войн.
— И сколько таких времен упадка и нищеты было со времен династии Телконтаров? И до них тоже? — вопросила Аэлин.
— Уф, господа ученые, — сказал вдруг капитан, качая головой, — вы меня пугаете. А я не самый пугливый человек в нашем городе. Это все ученые таким ужасным видят мир?
— А мир вообще очень сложное и не слишком уютное место, Симбар, — сказал Индиран весело. — Только в последнюю пару сотен лет он начал приходить в себя и превращаться понемногу в цивилизованное место.
Раздался выстрел.
Свистнула пуля, едва не сорвала шляпу с Индирана и врезалась в стенку каюты.
Симбар рухнул на палубу и умело откатился под прикрытие каюты. Тоже упав на палубу и выхватив револьвер, Индиран выпалил трижды в сторону, откуда стреляли — наугад, чтобы напугать стрелка. Мэйтар уже присел за бухтой каната с винтовкой в руках и всматривался в путаницу зарослей на берегу. Нарин лежал рядом, натягивая пробковый шлем на голову поплотнее, Аэлин скрылась.
Второй выстрел разбил борт катера возле головы Мэйтара, и тот немедленно вскинул оружие и выпалил в ответ. Индиран тоже выстрелил туда на всякий случай. Краем глаза он отметил, что Симбар ловко ползет к штурвалу обратно и удерживает его, значит, с катером все будет в порядке.
Деловито шумел мотор. Снова подали голоса птицы. Третьего выстрела не было.
— Хм, давно меня так не приветствовали, — ухмыльнулся Индиран. — Со времён споров с лесопромышленниками за заповедник Лоринан!
— Не тратьте патроны зря, — посоветовал Мэйтар. — Отведи катер на середину реки, — велел он капитану, и Симбар молча подчинился.
— Лучше к противоположному берегу.
— Не лучше. Там сейчас появятся скалы, с которых будет простреливаться вся палуба.
— Профессор Аэлин, вы в каюте?
— Да, — раздался оттуда недовольный голос, а затем шорох и треск. — Я умею стрелять, по крайней мере, в тире, но не привыкла держать оружие при себе.
— Оставайтесь там, — велел Индиран. Он уже видел впереди высокий холм на левом берегу, резко обрывающийся в воду.
Неожиданно ловко Симбар закрепил штурвал старым кожаным ремнем, взял в руки старого образца револьвер и скрылся за каютой. Индиран и Мэйтар тоже отгородились каютой от подозрительного утеса. Катер шел, как по ниточке, посреди реки, чуть рыская в стороны на водоворотах.
— Видите его? — спросил Мэйтар. — Левее верхушки скалы, темная повязка на голове.
— Ни демона не вижу, — сознался Индиран. — Да и револьвер не добьет, будем честны. Хм!
Сняв шляпу, Индиран взял ее
