Тайное местечко - Виктория Викторовна Балашова
«Надеюсь, обидку не включит, эх, жаль всё же, что я не попала и не смогла вцепиться ему в морду! Или вцепилась бы ему в глотку… Вертлявая дрянь! Все руки отбил своими железными руками».
Олеся так и стояла со стянутыми вдоль тела руками, которые старалась растереть в местах ушибов.
Но вслух Олеся хотела сказать совсем другое, когда её перебил твёрдый и строгий голос Лексы, снова такой же, как звучал он для неё тогда в камере:
— Больше так не поступай! Я не хочу причинять тебе вред или боль, но это непременно случится, даже без моего желания, если ты дотронешься до меня.
— Каста неприкосновенных?
Фыркнула со злой усмешкой Олеся, как плюнула словами.
— Да, к сожалению, это так. — Предпочёл не заметить сарказм в словах девушки Лекса, понимая, что в ней говорит непонимание ситуации, — Я не понимаю, но догадываюсь, какой смысл ты вкладываешь в свои слова, но действительный смысл очень сильно в другом. Мы, Род Волка, на этой Земле такие же гости, как и ты. Точнее, даже ещё хуже. Ты тут по зову крови, тут испокон веку жили твои предки, тебя сюда вернул твой Бог Сварог. Это такое великое его желание — собрать всех детей Мира обратно. А вот с нами всё сильно не так. Мы с собратьями тут по давнему уговору, заключённому между Богами наших Миров. Наш изначальный Мир был в войне с этим Миром, это было очень давно, но уговор соблюдается и будет соблюдаться, надеюсь и дальше. Иначе нас ждёт смерть и забвение. Мы тогда, в стародавние времена, в той глупой войне уничтожили последнего из Волхвов, что служили Князьям и жителям Земли, а оказалось, что именно они, Волхвы, держали равновесие Мира. Мироздание пошатнулось, наш Мир ближе к окраине Вселенной, он пострадал тогда гораздо больше этого, но Боги быстро смекнули, что привело тогда к такой беде. Да, Аглая Дормидонтовна и сейчас права, не послушали тогда Ягиню, всё сотворили по своему, а теперь расплачиваемся. Ты знаешь, что Аглая Дормидонтовна последняя Яга в Роду.
— Но у неё же есть дочка! Она сама нам говорила. Говорила что-то, про то, что она появится на Земле, когда не станет её…
— Да, появиться, то она появится, но она не имеет даров Аглаи Дормидонтовны. Она сможет только водить через порог жизни. Каждая следующая Яга становилась слабее предыдущей. И она о том знает. Потому, считай, она последняя, знания она не передала, и передать не сможет — и взять-то некому, измельчали живущие. И не во что брать. Бездарность не потянет сию ношу. И вот эту ношу несёт Аглая Дормидонтовна. Других Ягинь теперь не будет, с ней всё и уйдёт. Новых Волхвов она делать тоже не может, нет тех же её сил, хоть и желаний много и знания пока что есть. А без Яги они сами никогда не появлялись. То было по Кону дадено. Да, то наша вина, и мы за это расплачиваемся отдавая свою дорогую цену.
— Нося ваши дурацкие плащи?
Не думала сдаваться так просто Олеся, уже из упрямства и злости на Лексу.
— В том числе и это. Часть жизни мы, чтобы наш Мир не вымер до конца, не нарушив еще больше равновесие Вселенной, проживаем на своей планете, в своём Мире. Устраиваем семьи, рожаем и воспитываем детей. Учим их. А потом, достойные из достойных могут претендовать на исполнение уговора. Таких выбирают очень серьёзно. И тогда тех из нас, кто оказался избран, отправляют сюда навечно. Мы с вами очень разные. У нас раньше тоже жили на планете люди, но постепенно они вымерли. Да, не снимаю вину и с нас, но жить мирно по соседству они не захотели, и так сработал естественный отбор, выжил сильнейший вид, то есть мы. Мы, как бы тебе проще объяснить, совсем не люди, но и не родовичи, как тут распространено, и не чаровники. Мы по сути, совершенно другое. Мы сущности, но не высшие, приближенные к Богам, как Аглая Дормидонтовна. Мы магические сущности, магия наша другая, не как тут принято, но обучиться ей может тот, у кого откроется к ней дар. Так мы и находим себе учеников здесь на Земле, которым и передаём знания и воспитание, хоть они и остаются ближе к людям, чем к сущностям. Ну, да не о том я сейчас, просто я никогда никому не рассказывал о нас. Тут население к нам уже давно привыкло и знает что мы, и как с нами можно, и что нас нужно опасаться.
— Оборотни что ли?
— Не, — Словно выплюнул Лекса с таким пренебрежением, словно раскусил мерзкого жука, — сущность, магическая сущность, мы на половину из магии, на половину из плоти, мы не стабильное существо. Мы искрим, меняемся, преображаемся, и можем даже ударить разрядом. Но это в истинном нашем обличье. Правда, если мы будем в своём обличье, живых свидетелей здесь может остаться очень мало. Многие сойдут с ума, кто-то будет убит разрядом, а кого-то испепелит. В своём Мире мы можем себя контролировать, а здесь это невозможно. Потому мы и носим эти зачарованные плащи с капюшоном, чтобы не подвергать живых опасности. В этом соль неприкасаемости, Лесюшка, а не в заносчивости нашей.
