Случайная первая. Прокурор и училка - Марина Анатольевна Кистяева
В голове сразу вспыхнули десятки вопросов. Я заелозила. Надо отреагировать более адекватно. У человека до встречи со мной была своя жизнь — это нормально. Это я мужчин сторонилась, всё ждала, ждала.
И, кажется, всё-таки дождалась.
Меня отпустило. Так же быстро, как и накатило. Илья рядом со мной. Он приехал! Несмотря на все мои выверты с алкоголем. Мне до сих пор было стыдно, и надо будет ещё раз извиниться.
И тотчас в голове промелькнула шальная мысль. Зато если я случайно выпью пива или конфету с коньяком втопчу, то… Нет, нет, нет! Табу. И точка.
— Да, планировал. Но невеста меня бросила по той причине, что я сухарь.
Такие откровения всё-таки лучше принимать, смотря в лицо. Марфа немного отстранилась. Но куда… Руки Ильи вернули её на место. Он запустил пальцы в её волосы и осторожно начал их перебирать, лаская.
— Верится с трудом. Какой же ты сухарь, Илья?..
— Безэмоциональный. Более того. Я не любил обниматься. Целовался только в постели. И у нас всегда с Ивой было два одеяла.
Он выдал ещё одну оглушающую информацию.
— Но мы спали под одним…
Я окончательно растерялась. Что он со мной делает?..
— Под одним. Теперь ты понимаешь, насколько всё серьёзно?
В его голосе появились шутливые нотки. Я тихо засмеялась.
— Я, кажется, тебя люблю.
Эти слова сорвались с моих губ. Если бы мои руки не были заняты тем, что обнимали Илью за шею, я бы непременно зажала губы ладонью. Но что имеем, то имеем.
— Давай мы «кажется» уберём.
Илья провёл носом по моей шее. Я прикрыла глаза и прогнулась в пояснице.
— Давай.
— Мне признание делать или то, что я приехал с кольцом — зачтётся?
Как-то так получилось, что я опрокинула Илью на спину. И он упал прямо на траву. Я помнила про таймер, который сама же и установила. Но мне было жизненно необходимо сейчас оказаться именно сверху. И в лицо мужское заглянуть.
Пульс не желал успокаиваться. Бедное моё сердце. Если оно переживёт сегодняшнюю ночь, я буду его холить и лелеять.
Нет. Его будет холить и лелеять другой человек. Я это знала. Да-да, знала.
— Что ты там говорил, про сухость твоего характера, Илья Николаевич?
* * *
Дом у Настасьи Павловны небольшой. Илья лежал на раскладном диване и пялился в потолок. Ни о каком сне не могло идти и речи. Его до сих пор взрывало от произошедшего. На губах застыла идиотская улыбка.
Илья пружинисто сел.
Нет, так невозможно.
Нужно всё-таки успокоиться и поспать. Где его хвалёное самообладание и спокойствие? Где умение брать ситуацию под контроль?
Не получалось. Но, может, и к лучшему?
Как можно контролировать такие эмоции, чувства? Собственное счастье…
Илья поднялся, быстро надел штаны и футболку. Надо покурить. Сигареты остались в машине. Или в ветровке всё-таки?
Оказалось, в последней. По дороге в посёлок он несколько раз останавливался, курил. Путь был неблизким, приходилось делать перерывы. Пачку сунул в ветровку, он вспомнил.
Потянувшись, Илья вышел. Дом спал. Ни звука, ни шороха.
Где находилась спальня Марфы — он знал. Да и что тут знать? Две небольшие спальни, гостиная, которую выделили для него, и кухонька. Всё.
И дверь у спальни Марфы была… Можно прикрыться и по-тихому…
Нет.
Иди-ка лучше покури, прокурор…
Накинув ветровку и проверив наличие пачки, Илья, стараясь не шуметь, вышел. Главное, не навернуться на ступенях. Растянется на полу — опять же лицо себе подправит. На этот раз синяки не успеют зажить, придётся выступать на заседаниях с ними. Улыбка коснулась губ Ильи.
Ночь стояла лунная и звёздная. Когда он в последний раз любовался звёздами? Затянувшись сигаретой, вздохнул.
Хорошо…
Как иногда мало надо человеку для счастья. Тихий вечер, вкусный ужин. Любимая женщина рядом. Ещё можно ребёнка. Но о нём чуть позже.
Мы всё куда-то бежим, куда-то спешим. Порой надо остановиться и просто, задрав лицо, посмотреть на небо. Прочувствовать момент, насладиться им.
— Курение вредно для здоровья.
Тонкие ладошки нырнули под ветровку и обняли его за торс. Улыбка Ильи стала шире.
Всё-таки идеальное завершение самого непредсказуемого в его жизни дня.
Он не ждал тёплого приёма, готовился к противостоянию. Был к нему готов.
За Марфу стоит бороться. Стоит её покорять. Её стоит баловать. Она же такая девочка-девочка.
И он сделает всё, чтобы она такой и оставалась. Воздушной, верящей в добро и несущей это добро в мир.
Он сразу же потушил сигарету.
— Куда выкинуть окурок?
— Хм… Не знаю. Пепельниц у нас нет. Но в сарае есть старые жестяные коробки из-под кофе. Сейчас принесу одну.
Зачем он спросил про этот чёртов окурок? Марфа разомкнула руки и прошмыгнула мимо него, пошла в сарай. Он отправился за ней. Двор тоже небольшой. До сарая — три-четыре метра.
У соседей стоял фонарь и, по счастливому стечению обстоятельств, освещал и этот двор, и сарай в частности. Можно было не волноваться, что Марфа случайно наступит на что-то. Ну а он… Он как-нибудь тоже разберётся.
— Держи.
Марфа протянула ему жестянку. Илья кинул внутрь потушенную сигарету. Жестянку поставили на небольшую полку, звякнув обо что-то.
Но выходить из сарая никто из них двоих не спешил.
— Иди ко мне, — сказал Илья, протягивая руку.
Она с готовностью шагнула к нему. Сразу же прижалась, голову на грудь положила.
— То есть у нас всё серьезно, Илья Николаевич?
Дразнит, зараза.
Ну и пусть…
Ему заходило. Илья не хотел, чтобы что-то менялось. Пусть и дальше он так же реагирует на Марфу. Всегда. Изо дня в день. А она пусть и дальше дразнит его. Они найдут компромисс. Он не сомневался.
Илья не спешил с ответом. Он запустил руку между их телами и накрыл ладонью лобок девушки. Та пискнула, но не отпрянула. Наоборот, переступила с ноги на ногу, даря близость своего тела.
— Илья…
— Что?
— Я… Только не смейся. И не говори сейчас, пожалуйста, ничего. Можно, я скажу?
— Давай.
Он и не думал убирать ладонь.
— Ты мне сразу понравился, — заговорила она, водя носом по открытым участкам кожи.
Илья распахнул ветровку, чтобы быть ещё ближе. Согреть её, дать небольшую защиту.
— Когда вступился за Сашу. Такой большой, серьёзный… А я… Я не нашла ничего умнее, как выпить тот стакан с пивом. Знала же, что будут последствия. Ты не подумай, Илья, я не пью. Вообще. Господи, кто бы слышал меня со стороны! Можно
