Игрушки для куклы - Юрий Владимирович Деревянко
– Димочка, я хочу у тебя спросить про одну игрушку.
– Давай.
– Я купила Серёже кресло-виртуалку. И хотела тоже попробовать.
– Оно тебя не видит?
– Как ты догадался?
– Очень просто. Я знаю такие кресла. Они используют датчики непрямого подключения к нервным окончаниям. А у тебя мозг и все нервные окончания заэкранированы титановой оболочкой. Поэтому - увы - тебе подобные удовольствия недоступны.
– И совсем нет никакого способа поиграть?
– А что за игра?
– Кажется - "Мир двух лун"
– Я посмотрю. Кстати - ты ведь как-то пользовалась боевым комплектом?
– Да - мне находили старого образца, без нейроинтерфейсов.
– Тогда понятно. Но предупреждаю сразу - чтобы пользоваться обычными креслами, твоему телу потребуется серьёзная переделка с заменой оболочек на неэкранирующие. А цифрового подсоединения у тебя нет.
– Ладно. Не так, чтобы я сильно рвалась…
* * *
Глава 16
– Ты слышала новость? – подсела утром поближе Лизавета.
– Про платье-то? Которое она сама пошила ещё до революции? – переспросила, выкладывая на стол свой планшет. Лизавета бросила взгляд на сидящую в первом ряду старосту и шепнула совсем тихо:
– Говорят - она танцевала на балу с Александром Первым.
– Такого чай не слышала. Да и чушь это.
– Почему ты так уверена?
– Чай думаешь - к императору-то подпустили бы кого попало? А будь она-то дворянкой - так чай и документы бы сохранились. Что жила чай такая вот…
– А если она имя сменила?
– Невозможно чай не заметить дворянку, которая живёт сотни лет. А если жила-то себе тихо, меняла города, скромная портниха-мещанка. Шляпкой лицо-то прикрыла. Замуж вышла за отставного прапорщика - сменила фамилию. Так чай можно не то, что сотни - и тысячи лет перекантоваться.
– Скучно… – пожала плечом Лизавета.
– Можно подумать - чай другие в те времена сильно-то весело жили.
* * *
Время - далеко за полночь, но игла в руке летает вверх-вниз - как заведённая. "Извини - у меня ночная миссия" - буркнул муж вечером. Всё же ему приходится выскакивать из своего нереального мира, чтобы хотя бы попить водички. Подумала, что игровые капсулы - это для холостяков. И порадовалась, что не хватило на такую игрушку денег. Иначе вовсе чувствовала бы себя вдовой при живом муже. Наконец - закончила сшивать юбку времён Елизаветы Петровны, оглядела её внимательно. Выдернула последнюю смёточную нитку. Ткань красивая, но себе бы такую не хотела. Легла, поджав ноги. Серёжи нет рядом и это уже непривычно. Нет его живого тепла, нет ласковых рук. Кольнула ревность и тут же - осознание. Пластиковая кукла приревновала к пластиковому креслу. Оно тоже напичкано железом и электроникой. Сама привела в дом соперницу. Успешную соперницу, с которой муж проводит всё свободное время. А теперь остался на ночь. Захотелось выдернуть креслу провод из розетки. Но вместо этого поправила собственный провод и повернулась на другой бок.
* * *
– Серёжа? – тихо пробормотала, проснувшись утром. Осторожно тронула обнимающую руку. Обернулась через плечо. Муж спал, прижавшись к спине. Всю ревность как ветром сдуло. Он вернулся. Вернулся после ночной миссии в другом мире. Пытаясь осторожно повернуться, всё же разбудила его и посмотрела в приоткрытые глаза.
– Завтракать будешь?
– Уже утро?
– Угу.
– Потом. Спать хочу.
– У тебя там всё получилось?
– Угу. Выполнили задание.
– Вечером расскажешь?
– Угу.
Серёжа зевнул и снова закрыл глаза.
* * *
Выходной и за окном красиво падает снег. Поглядела на плавно опускающиеся снежинки, на укрытого снегом Дядюшку Патрика. Обернулась на укрытого клетчатым пледом мужа. Предупредила его заранее, что днём должна приехать клиентка на примерку, на что он равнодушно ответил:
– Как уедет - скажешь.
Сама тоже оценила. Не нужно сгонять его, как раньше, с компьютера. Просто укрыла получше пледом, чтобы не бросался в глаза. Просто ещё один предмет мебели. Муж для мебели. Очень смешно. Хотя и сама - та ещё мебель. Пластиковая табуретка. Кукла для обнимания. От грустных мыслей отвлёк звонок в дверь. Постоянная клиентка вошла раскрасневшаяся с мороза, в мокрой от снега шапке.
– Ух… Холодно… Говорят - раньше холоднее бывало. Правда?
– Правда. В Москве в девятнадцатом веке уже в октябре сугробы бывали. А при Иване Грозном иногда и летом в шубе можно было ходить, – привычно ответила после небольшого поиска.
– Я тебя обожаю, – умилилась гостья. – Ну давай - показывай.
Примерка прошла, как по маслу. Довольная клиентка высказала пару небольших пожеланий по отделке, оставила диадему и упорхнула, так и не заметив укрытый пледом предмет интерьера.
– Можешь просыпаться, Лариса ушла, – произнесла равнодушно через соединение с креслом.
– Понял. Я думал - она дольше будет. Организуешь обед через пол часика? – ответил элемент интерьера.
* * *
– Я не поняла... – оторопело произнесла, войдя домой и обнаружив пустое кресло. Серёжа, одетый в чистую рубашку, протянул небольшой букет и продемонстрировал экран телефона. Присмотревшись - увидела на экране билеты в театр.
– А ты забыла - какой сегодня день? – усмехнулся муж. – Ты ведь не потеряла то сердечко?
– Ой! – только и смогла сказать, обнимая Серёжу. Уткнувшись лицом в его плечо - немного "поплакала" от радости и спросила:
– Хочешь, чтобы я сегодня его надела?
– Обязательно.
Отстранившись, расстегнула тёплую кофту.
– А я с утра его надела. Хотелось вспомнить…
Серёжа выронил букет и долго целовал. В перерыве, пока он переводил дыхание, прошептала:
– Девочки сегодня так его рассматривали...
* * *
Суматошный стук в дверь заставил оторваться от планшета и выглянуть в коридор общежития. Перед дверью стояла сплетница Дашка с выпученными глазами.
– Нина! Это правда?
– Что именно?
– Надя сегодня приходила на занятия с "Сердцем океана"!
– Я видела. И что?
– Оно настоящее?
– А какое оно может быть?
– Так… Она была на Титанике?
– И Америку тоже она открывала.
– А… Разве не Колумб?
– Вру. Она мыс Доброй Надежды открыла, – шлёпнула себя по лбу.
– Серьёзно?
– У нас завтра письменная работа по уголовному праву. Вот это точно серьёзно, – проворчала на Дашку, закрывая дверь.
* * *
После театра Серёжа снова целовал долго и тщательно. Не удержалась и спросила
