Всё не то, чем кажется - Олли Бонс
— Я правда не помню, — в очередной раз повторяю я.
О своём видении я умалчиваю и не знаю даже, жалеть ли, что не сообразил промолчать, внезапно обнаружив вещицу в своём кармане.
Мы едем по лесной дороге в сторону Холмолесья. Солнце там и сям прорывается сквозь листву и ложится неровными пятнами на дорогу, траву, кустарники и на нас. У меня уже рябит в глазах от этих пятен.
— Хочу пить, — прошу я, но Дрейк в этот раз отказывается останавливаться.
— Ты всё время хочешь пить, — говорит он. — И наш запас воды почти иссяк. Тебе не становится лучше, нам нужно скорее добраться до Холмолесья.
— Мне-е-е! — кричит коза.
— И тебе тоже придётся потерпеть, — уговаривает её Дрейк. — Впереди уже будто бы дымок виднеется, там должно быть жильё.
День ужасно жаркий. Пот с меня так и катится. Не понимаю, как Дрейк может ехать в куртке. Всё расплывается. Проклятое солнце. В ушах шумит. Что это так шумит, река? Но откуда она…
— Сильвер! — откуда-то издалека кричит Дрейк. — Да чтоб тебя!
Я падаю, и река мягко подхватывает меня.
Когда я просыпаюсь, то вижу над собой бревенчатый скошенный потолок. К закопчённым балкам крыши подвешены связки грибов, чеснока и трав.
Я укрыт шерстяным одеялом. Постель подо мной, похоже, из соломы, но застелена свежим бельём. Слегка шевелюсь — рука уже не так сильно болит.
— Очнулся, значит, — слышу я певучий голос, и надо мной склоняется женщина.
Трудно сказать, сколько ей лет. Сперва она кажется совсем молодой, наверное, из-за сияющих синих глаз, но потом становятся заметны и морщины, и седая прядь в тёмных вьющихся волосах, небрежно сколотых на затылке.
У неё тонкий нос с заметной горбинкой, разлетающиеся к вискам густые брови и широкие скулы.
— Я Кайя, — сообщает незнакомка и тут же подносит к моим губам деревянную кружку.
— Я п-п-ф, — только и успеваю прохрипеть я, а затем приходится глотать горький отвар. Рука Кайи нежно, но крепко держит мой затылок, и мне никак не отодвинуться.
— А теперь отдыхай, — удовлетворённо говорит она, когда я выпиваю всё до дна.
Кайя отходит, и я оглядываю её дом.
Это бревенчатая хижина, почти пустая, с земляным полом и потемневшей печью. Она казалась бы очень бедной, даже убогой, но её оживляют растения. Щели между брёвнами заполнены зелёным мхом, а с балок там и сям свисают травы и цветущие ветви, как подсохшие, так и свежие. В углу сундук, накрытый волчьей шкурой, на полу свежая солома, одна кровать — её занимаю я. У печи несколько полок с утварью. Вот, пожалуй, и вся обстановка.
— Я Сильвер, — сообщаю я.
— А я уже знаю, — говорит мне хозяйка. Она возится у печи, и оттуда очень вкусно пахнет. Вроде бы жареным мясом.
— Давно я тут?
— Со вчерашнего дня. Плохая рана, — отвечает Кайя. — Но опасность миновала, не бойся.
Дощатая дверь распахивается, и на пороге возникает Дрейк.
— Я нарубил… — начинает было он, но видит меня и в два шага пересекает комнату. — Ты как? — спрашивает он, опускаясь на колени у постели, но тут же, не дождавшись ответа, поворачивается к Кайе: — Он уже сможет ехать дальше?
— Парень! — возмущённо восклицает та. — Разве это не ты вчера готов был отдать все свои ценности, только чтобы я поставила твоего друга на ноги? А едва он пришёл в себя, снова его куда-то тащишь?
— Но мы… — начинает было Дрейк.
— Слышать не желаю, — с этими словами Кайя протягивает Дрейку стопку тарелок. — Вычисти песком у ручья и расставь на столе!
Мой друг покорно берёт тарелки и выходит.
— Представь себе, — говорит мне Кайя, упирая руки в бока. — Сижу я вчера, значит, и мирно обедаю. Птицы поют, солнышко светит — красота. И тут на дороге топот. Вижу всадника на взмыленном коне, слева от него ещё конь, а справа коза, да так быстро бежит. Всадник в одной руке сжимает повод, а второй удерживает кого-то на седле перед собой, и как только на коне ещё держится. Смотрит он на меня безумными глазами и спрашивает, где, значит, тут целителя найти.
Кайя прерывается, чтобы вдохнуть побольше воздуха.
— А я ему, значит, и отвечаю, — продолжает она. — «Парень, мой дом на отшибе, сад засажен травами — тебе это ни о чём не говорит?» Тут он спрыгивает с коня, вручает мне тебя, а сам заваливает мой стол монетами и драгоценными побрякушками. «Ничего, — говорит, — не пожалею, только исцели моего друга». Представляешь?
— Пытаюсь, — отвечаю я. — Я этого совсем не помню.
— И неудивительно, — повышает голос Кайя, — поскольку ты еле дышал. А теперь, значит, стоило тебе открыть глаза, он уже и забыл об этом. Весь обед мне вчера испортил, насыпал монет в тарелку! Но денег я не беру. На что мне золото здесь, в лесу?
— Но чем-то же надо нам отплатить за вашу помощь, — говорю я.
— Конечно, — кивает Кайя, — но я требую другую плату. К примеру, душу.
Она как следует наслаждается видом моего лица, затем смеётся.
— Дурачок! Дрова наколоть, изгородь подновить, грядки вскопать — вот что мне действительно нужно. И уж будь уверен, твой друг с лихвой отработал твоё лечение.
С этими словами травница выглядывает в окно, затем довольно кивает.
— Ну что ж, стол накрыт, — говорит она. — А у меня как раз и утка готова.
Я сижу на стуле, сплетённом из лозы, и блаженно жмурюсь в тёплом свете солнца. Лёгкий ветерок ласкает лицо. Шумят деревья, в кронах перекликаются птицы, вокруг так мирно и спокойно. Меня не огорчает даже то, что приходится хлебать жидкую кашу, пока Дрейк уписывает ароматную утку, запечённую с травами.
— Куда же вы всё-таки спешите, парни? — расспрашивает хозяйка. — Зачем вам идти в Неделённые земли?
— Дело есть, — уходит от разговора Дрейк.
— Не знаю ни одного хорошего дела, ради которого стоит туда идти, — поджимает губы Кайя. — Народ за границами королевств жестокий, им приходится выживать среди болот и скал, добывать пропитание с боем. Ходят слухи, что люди там едят себе подобных.
— Я родом из тех земель, — холодно говорит Дрейк, — и ничего подобного у нас не происходило. Мы растили зерно, овощи, ловили рыбу…
— Значит, вам повезло, что рядом была река, — перебивает Кайя. — А места там встречаются разные, зачастую совсем непригодные для жизни.
— Интересно, почему люди оттуда не перебираются жить в королевства, — вступаю я в разговор.
— Человек привыкает ко многому, — говорит Кайя. — Они и не знают, что можно иначе. Но вам опасно туда идти, тем более что Сильвер
