Дочка и отец-одиночка - Анна Бигси
Наверняка был, а я была растерянной, не увидела. Или Виталик только поменял код, и приклеил его для меня утром. Все на месте. Украшения, наличные деньги, некоторые наши документы. Легче только не становится. Будто что-то все равно неправильно. Сосущее, давящее чувство внутри не дает мне покоя. Подписи есть, напоминаю себе. Заниматься самообманом глупо. Надо разобраться.
Закрываю сейф, стикер прячу в карман домашних брюк и иду к столу. Проверяю ящики, они тоже оказываются открытыми. Мурашки пробегают по моим рукам. Голова начинает кружиться. Я схожу с ума?
Нервное напряжение меня добьет!
Открываю каждый ящик, проверяю содержимое и не нахожу ничего: ни бумаг, ни цифровых носителей.
Ладно. Всё вроде бы не так страшно. Теперь надо найти телефон.
Обнаруживаю его на тумбочке у кровати. Сажусь и открываю контакт Метелина. Глупо смотрю в экран, думая, как поступить лучше: позвонить или написать?
Слышать его дерзкий голос сейчас будет выше моих сил. Открываю мессенджер и пишу в нем:
«Здравствуй, Кирилл. Я не нашла ничего подозрительного в документах жениха. Почему ты вообще решил, что с моей поддельной подписью связан именно он? В его штабе много людей. Проверь их!»
Глава 37. Кирилл
Читаю сообщение от Царапкиной и криво усмехаюсь. Опять она за свое. Наивная или просто хорошая актриса?
- Проверь их, - бормочу я, отпивая большой глоток кофе. - Ага, щас. Делать мне больше нечего. Я тебя, милая, проверю в первую очередь.
Но где-то внутри, под толщей цинизма и служебного опыта, копошится червячок сомнения. А что, если она и правда ничего не знает? Если ее просто используют в темную? Вспоминаю ее глаза вчера вечером, испуганные, растерянные, по-настоящему шокированные. Такие не подделать.
Или подделать?
Чёрт. Я запутался. Может я просто хочу выдать желаемое за действительное и обелить крестную своей дочери? Надо разобраться во всем самому.
В отделение приезжаю раньше всех. Завариваю крепчайший кофе, утыкаюсь в монитор, пытаясь сложить пазл из того, что имею. Договора, акты, подписи Полины. Ее жених - прыткий политик Виталий Нелюбин, который внезапно так лояльно отнесся к ее желанию удочерить ребёнка. Слишком лояльно. Как будто это в его планы входило. Но в то же время, предлагал мне деньги за то, чтобы я удочерил Тосю.
Дверь в кабинет приоткрывается.
- Кирилл, ты уже здесь? Зайди ко мне. Срочно, - голос начальника, Максима Марьянина, не предвещает ничего хорошего.
Встаю, по пути закидывая в рот обезболивающее от намечающейся мигрени. В кабинете пахнет дорогим табаком и властью. Марьянин сидит, откинувшись в кресле, и изучает какую-то папку.
- Присаживайся, Метелин. Про ваш с Шаманом вчерашний «улов» расскажи. Подробно.
Сажусь. Рассказываю. Всё как есть. Про документы, про подписи Полины, про ее женишка-политика. Говорю сухо, по-деловому, без эмоций. Только факты. Марьянин слушает, не перебивая. Потом откладывает папку.
- Дело-то серьёзное, Кирилл. Очень. Ты в курсе, что на самого Нелюбина уже давно есть разнарядка? Им «компетентные органы» занимаются. Очень плотно.
В животе всё сжимается в холодный комок. Я такого не ожидал.
- Не в курсе, - качаю головой.
- Ну так вот, теперь в курсе. И они, - он кивает куда-то в сторону окон, имея ввиду «органы», - будут очень рады твоим находкам. Это им в дело отлично ляжет. Передай им всё.
Мысль о том, что эти бумаги уйдут к другим, а Полину в любом случае втянут в эту мясорубку, заставляет меня резко выдохнуть.
- Макс, подожди. Дай мне неделю. Я сам все проверю относительно Царапкиной.
Начальник смотрит на меня с немым вопросом. Он меня почти не знает и, возможно, не доверяет.
- У тебя свой интерес в этом? - его взгляд становится пристальным, изучающим.
- Нет, - вру, не моргнув глазом. - Просто хочу сам разобраться. Чтобы потом не было мучительно больно, если я её… если я ошибся.
Марьянин молча созерцает меня секунд десять. Кажется, он читает все мои мысли, включая те, что про поцелуй в лифте.
- Ладно, - наконец соглашается он. - Неделя. Но чтобы к следующим выходным у тебя был внятный результат. И, Кирилл… - Макс делает паузу. - Будь осторожен. Если Нелюбин и вправду замешан в этом, он будет выкручиваться. И твоя Царапкина - самый простой способ отмазаться. Он ее подставит, не моргнув глазом.
Встаю. Киваю.
- Понял. Спасибо, Макс.
Выхожу из кабинета, и по спине бегут мурашки. Он прав. Виталик крыса, а крысы, спасаясь, грызут всех подряд, и Полина для него всего лишь разменная монета, расходный материал.
Возвращаюсь в кабинет оперов и смотрю на телефон, на сообщение от Полины. Неужели она так любит этого Нелюбина, что искренне верит ему и защищает? И меня, черт возьми, бесит не ее возможная причастность, а наивность. Ее слепая вера в этого подонка.
Беру телефон. Набираю ответ на прошлое сообщение:
«Твой жених мошенник и скоро сядет. У тебя есть ровно неделя, чтобы выбрать сторону. Или ты с ним, или.... Решай, Царапкина.»
Отправляю. Откладываю телефон. Закрываю глаза.
Черт. Черт! Теперь надо все это разрулить.
Сижу, уставившись в монитор, пытаясь выстроить в голове хоть какой-то план. Мысли путаются, упрямо возвращаясь к лицу Полины, то надменному, то испуганному.
Черт возьми, Царапкина, ну почему ты такая дура-то?
Дверь открывается и в кабинет вваливается Лихачев. Смотрит на меня как-то странно.
- Ты чего? - хмурюсь я
- Помощь нужна? - его голос звенит от желания поработать. - Я так понял, ты под Нелюбина копаешь?
Я тяжко вздыхаю, не отдел полиции, а коммуналка какая-то. Все про всех все знают. Но, собственно, почему бы и нет? Один я разгребать это буду долго, а Матвей хоть и молодой, но азартный и дерзкий.
- В общем, так, этот Нелюбин птица высокого полета, - киваю в сторону, где, как я предполагаю, находится кабинет Виталия. - Криминальный политик. И есть Царапкина, которая скоро за него замуж выходит. Она, возможно, ни в чем не виновата, но ее подписью щедро размазано по многим грязным схемам этого типа.
Матвей расплывается в ухмылке.
- Жестко. И что, она в доле?
- Не знаю.
