Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки - Кира Райт
Нежно погладила животик под тканью.
— Ничего, — проговорила тихонько вслух. — Зато скоро у меня будет хоть одна родная душа. Я тебя, знаешь, как любить буду? Больше всего на свете. И постараюсь не давать в обиду. Придумаю, как нам дальше жить. Может, так с Даром и останемся… Или работу найду потом и смогу сама тебя растить. Ты, главное, там не волнуйся и не болей. Не бойся. Всё хорошо будет.
Мне ещё хотелось сказать что-то вроде: «Мама рядом», но назвать себя так духу не хватило. Всё же часть моего подсознания отказывалась понимать, что это на самом деле я в теле легкомысленной Анки, что завела ребёнка не понятно от кого. Сложно к этому привыкнуть. Хотя тело и ощущается полностью моим. И факт беременности я приняла почти сразу. Наверное, это потому что и правда хотелось иметь рядом хоть кого-то, кто будет меня любить просто так.
Но временами всё равно так и казалось, что всё это не совсем реальное что ли, словно сон какой-то и вот-вот я проснусь…
И тут совершенно некстати на пороге будто из-под земли вырос сонный Дар. Ну вот что ему не спится-то?
— Ты что тут? — нахмурился он, оглядывая меня с высоты своего роста.
— Просто ушла. Подышать свежим воздухом, — поёжилась, обнимая себя за плечи. — Ты спи.
— Тошнит снова? — уселся он рядом.
— Нет, — смутилась я от этого вопроса. Разве ему не всё равно? — Просто от тебя тогда пахло парфюмом сильным, поэтому так было. Сейчас не чувствую. Нормально, — старалась, чтобы не вырвался обвинительный тон. Просто объяснить, что так со мной не будет постоянно. Ведь вряд ли ему это понравится.
— Парфюмом? — он то ли правда не понял, то ли сделал вид.
— Ну, духами. Женскими, — оробела совсем.
— А тебе, стало быть, такие духи не нравятся? — просканировал он меня взглядом.
— Видимо, — пожала плечами и опустила глаза. — Говорят, такое случается у беременных.
Дар скрипнул зубами, будто одно напоминание о моей беременности его бесило. Вот и замолчала, не став дальше ничего говорить. Не маленький, разберётся. Да и не обязана я любить духи его любовницы. Главное, чтоб ему нравилось… Но почему-то остро захотелось вцепиться ей в волосы, а самого Дара отходить сковородой.
Странные для меня желания. Наверное, тоже беременность сказывается. Ведь по большому счёту мне всё равно, с кем он там и что…
Но он только снова меня осмотрел и остановился тяжёлым взглядом на моих руках, лежащих на животе. Инстинктивно я сжала их в замок, словно он мог их отбросить и причинить какой-то вред малышу.
— Это от хозяйки дома, вся комната провоняла. Сегодня антикварный комод у неё реставрировал, других рабочих не признаёт, меня всегда просят. А одному долго, поэтому так задержался, — неожиданно сказал вдруг и придвинулся ко мне.
— Что от хозяйки? — правда не поняла я, о чём он. Не у той женщины он разве был?
— Духи. Сам их терпеть не могу. Но приходится, у неё много всякой дорогущей мебели. А муж её платит хорошо, потакает её капризам. Да и в мэрии должность имеет, помогает мне иногда тоже.
— А ты у неё работаешь просто? — не удержалась и даже глаза подняла на него, удивляясь, что рассказывает.
— Работаю, — кивнул он. — А ты, значит, решила, что я по бабам гулять пошёл, а потом в супружескую кровать завалился спать?
— Да разве мне тебя упрекать в таком? — тихо сказала то, что думала.
— Ну упрекать — не упрекать, а я бы так делать не стал. Нет, отказываться от своих потребностей совсем тоже не буду. Но и не помывшись прежде к тебе не лягу, — прищурился он, будто бы снова чего-то от меня ожидая.
— Вот спасибо, — фыркнула.
— Ты бы определилась, Анка. Нужен я тебе или нет. Вроде не ревновала утром. А сейчас прям вся злишься, — его большая ладонь вдруг накрыла мою, которую прежде я опустила рядом с собой на крыльцо.
— Ничего я не злюсь, — прошептала шокированно.
— А что ты? Ушла вон. Сидишь тут, как воробей в зиму. Нахохлилась.
— Ничего я не нахохлилась, просто же сидела… — принялась оправдываться, но взгляда всё от наших рук на крыльце отвести так и не могла.
— Я бы объясняться с тобой прежней не стал. Но раз говоришь, что память потеряла, а лекарь и правда это проверить не мог, то решил с тобой заново всё. Но ты всё нос воротишь ведь.
— А что мне на шею тебе броситься? Я же предлагала тебе… — всё же выдернула руку и вновь уложила на живот.
— Как оплату за подарки? — вздохнул он. — Предлагала. Сложно было после поверить, что ты не помнишь что-то.
Я прикусила губу. И правда, наверное, так выглядит. А ещё… Меня накрыло каким-то странным чувством после того, как он меня коснулся. И ещё ночь эта… Будто бы всё стало другим на некоторое время. И захотелось… Я даже сама толком не понимала, чего именно. Но хоть немного подпустить его ближе что ли — почувствовать, что я не одна тут прямо сейчас.
— Я вообще ничего не помню, Дар, — вырвалось само. — Совсем. Ни мира, ни людей, ни порядков. С того дня как отрезало. Не знаю, что раньше было. Не помню. Будто с чистого листа всё…
— Знаешь, Анка…
— Аня, — вдруг перебила его неожиданно даже для себя, и Дар нахмурился.
— Что?
— Не зови меня Анка, пожалуйста. Аня… — решилась.
С первого дня тут меня коробило то, как имя исковеркали.
В моём мире оно звучало красиво — Анна. Назвали так в честь бабушки. Анькой, бывало, тоже звали, но я такое терпеть не могу. А тут заладили все — Анка, да Анка. А мне хотелось хоть раз услышать…
— Чудно́, — удивился Дар. Видимо, у них тут это имя не пренебрежительное, а обычное. Но спорить не стал. Почему-то. — Ну ладно. Будешь А-ня.
И стоило ему в первый раз это произнести, как у меня мурашки по спине побежали. Приятно так. И почти ласково получается… Как-будто бы домой вернулась спустя много лет.
— Правильно сказал-то? — ждал он вердикта.
— Правильно, — кивнула я. — Спасибо.
— И правда чудна́я ты стала. Спасибо, ишь, — усмехнулся. — Не закоченела тут ещё?
Я покачала головой. Холодно было, но ещё не настолько, чтобы скорей бежать в дом. И кажется, Дар заметил это.
— Тогда иди сюда, — немного
