Неправильная училка - Елена Гром
— Что ты хочешь? Что хочет он? — мельком замечаю, как на пороге играет Мишка. Голова начинает болеть, потому что мозг просчитывает варианты. Но не одного, где мы бы остались в безопасности.
— Не будь дурой, Аврора. Борис Александрович, вообще довольно справедливый человек. Он как это говорят, ратует за семейные ценности. И очень хочет, чтобы наша семья воссоединилась. Для этого он даже заплатил мои долги и выкупил кредит на дом. Помнишь, который ты так хотела? — помню. Красивый, маленький, двухэтажный. Я даже думала, как покрашу комнату для Мишки. Спросила у Леши, когда мы сможем этот дом купить, а он сказал, что денег нет. Я не поверила и полезла к нему в ноут. Узнала откуда поступления и увидела сайт, на котором был аккаунт с нашими хоум видео. Ненавижу.
— Помню! Я все помню, Алексей! — вложила всю ненависть и обиду за семейную жизнь. — Именно поэтому не хочу тебя больше видеть! Убирайся!
— А что, приятнее быть шлюхой богатого мажора, а не замужней женщиной.
— Что ты несешь, какой шлюхой? — меня потряхивает. Зачем он это все говорит? Сделать не больно? Доказать, что в жизни Платона я лишь временный пассажир?
— Ну а каким ещё может быть твой статус рядом с почти женатым мужчиной. Я почти не слушаю его, потому что кажется, что это бред сумасшедшего. Лучше посмотрю на мужчину, которого я думала, что любила. А он это использовал. И сейчас использует мои чувства. Только к другому человеку.
Алексей почти не изменился, все— такой же холеный, подкачанный. Раньше мне это нравилось, нравилась мягкость его натуры, которая в итоге оказалась лишь маской скользкого гада, жадного до легких денег.
— Аврора! — орет он. — Ты слышишь? Твой Платон скоро женится.
— Ты врешь. Ты нагло меня обманываешь, чтобы я вернулась.
— Ха… — Алексей усмехается весьма натурально, словно нашел мое больное место и теперь встал туда ногой. — Распутин женится. Отец заставит. Потому что, пока он развлекается с тобой в больнице лежит его недавно родившая девушка и больной сын, родившийся раньше срока. Об этом все социальные сети трубила, а ты где была все это время? В лесу? Без связи?
Я отрываю рот и закрываю как рыба на берегу, как попавшая в сеть. Ментально вырваться пытаюсь, уйти от реальности, уплыть в свое беспечное море, где мне было так хорошо.
— Это не может быть правдой, — слезы градом, я не хочу верить. — Ты как всегда придумываешь чушь, чтобы сделать мне больно!
— Я пытаюсь тебя образумить. Ты же знаешь кто у него отец, ты знаешь что он может с нами сделать, с нашей семьёй. С Мишкой.
Сволочь! Он о сыне только вспомнил?
— Семьёй? О какой семье ты говоришь? Твой сын был в детском доме! Ты его туда засунул!
— Я хотел, чтобы ты образумилась, — тушуется он, но не сдается. — Вернулась ко мне. А ты вообще под другого легла!
У тебя странные способы говорить о своей любви, у тебя странные способы содержать семью, чтобы там не было у Платона и даже если ты говоришь правду, я к тебе не вернусь, никогда.
— Долбанная сука, — шагает он ко мне. — Ты понимаешь, что нас обоих убьют, если мы не уедем в Германию?! Аврора!
Я убегаю в дом, подхватываю Мишку и закрываю дверь. Ровно за секунду до того как Алекс врезался в дверное полотно.
— Убирайся! Я не хочу тебя видеть!
— Дура! Его отец скоро приедет. Он дал тебе шанс уехать со мной, иначе…
Дальше слушать я не стала.
Закрыла электро-ставни на всех окнах и легла с сыном в самой дальней спальне, тихонько обнимаю его, часто-часто дыша.
И думаю, думаю, думаю.
Платон не мог со мной так поступить. Он не мог бросить больного ребенка.
Алекс врёт. Врёт, врёт.
А если правда? — закрадывается болезненная мысль, разъедающая нутро. — А если этот ребенок существует? И он его действительно бросил. Ведь я видела женщину рядом с Платоном на той фотографии.
Неужели она там лежит, страдает, а я тут развлекаюсь с ее мужчиной, мужчиной, который должен сейчас быть со своим сыном.
Глава 33.
*** Алина ***
Так уезжать не хотелось. Там, в этом доме, отрезанном от мира и цивилизации казалось что у нас есть шанс на счастье. Он был так нежен ночью, а утром застал за тем, что я пытаюсь сказать Авроре правду. Она моя подруга, я не могла больше молчать.
— Алина, ты головой какого хрена не думаешь…
— Ты же не говорил, что нельзя… — дую губы. Последнее время меня все чаще накрывает. Все чаще хочется расплакаться, но я лишь стискиваю зубы и терплю-терплю, потому что он спас меня. Потому что любовнице не положено возникать.
— А то не ясно, что если он Аврору прячет, то и про ребенка не сказал.
— Я поняла! — не выдерживаю. — Вообще больше слова от меня не услышишь.
Отворачиваюсь, руки на груди скрещиваю и на дорогу смотрю. Как хотелось бы и от Андрея подальше уехать. Далеко-далеко, где я смогу забыть эти девять месяцев, встретить мужчину своей мечты, родить от него ребенка, но самое главное — быть одной единственной…
— Да ты и так не особо разговорчива. — бурчит Андрей и руку мне на колено кладет.
Током сразу прошибает.
Как мне бы иногда хотелось говорить ему «нет», но он словно гипноз каждый раз ко мне применяет, и вот я уже глина, из которой он лепит, что хочет. Послушную, всегда готовую и молчаливую любовницу. Которая ничего не требует, ничего не просит, только вовремя позволяет пользоваться ее телом. К^н^и^г^о^е^д^.^н^е^т
И разница лишь в
